отчуждение аудитории, когда говорил о цифрах пятилетки, призывах партии... Была встреча у меня с начальником цеха завода “Динамо” в домашней обстановке. Оказался мелким человеком... Пытался встретиться с поэтом Евтушенко. Мне нравится его гражданственная стихия. Но он также уклонился от встречи, так как собирался улетать в Японию...»
Замечу, что Саблин в данном случае недоговаривает самого главного. И группы партшколы на предприятиях, и особенно лекции в обществе «Знание» в советское время оплачивались, причем весьма неплохо. Именно поэтому слушатели военно-политической академии всегда с удовольствием занимались этими делами. Получал, разумеется, деньги за свои выступления и Саблин. При этом, по его же признанию, оратором он оказался никудышным и аудиторию заинтересовать не умел, Что касается начальника цеха, которого Саблин обозвал «мелким человеком», то тот, скорее всего, просто послал Саблина куда подальше, когда тот начал излагать свои бредовые политические взгляды.
Вообще в данном случае Саблин, особо не стесняясь, раскрывает себя в данном абзаце как самый настоящий диссидент. Это им, детям хрущевской оттепели, поклонникам западной культуры и слушателям «Голоса Америки», так же как Саблину, не хватало «свежего воздуха свободной мысли». Именно этих людей и ищет Саблин вне стен академии. Именно они, по разумению Саблина, и есть самые «мыслящие». Именно поэтому он названивает Гангнусу-Евтушенко, но тот, умудренный опытом, посылает Саблина куда подальше.
Генерал-майор Борискин по этому поводу пишет: «Что ж, поэт Евтушенко может гордиться тем, что своей последовательной “гражданственной стихией” повлиял на формирование такого “бескорыстного” революционного характера, какой “выковал” в себе Саблин. В материалах уголовного дела последнего хранится немало выписанных саблинскою рукою евтушенковских поэтических строчек. Поскольку Евтушенко, как уже отмечал “Военноисторический журнал”, чаше всего придерживается тех лозунгов, благоволит тем героям, которые в моде, то, возможно, огорчится, что в свое время “уклонился от встречи” с вошедшей нынче в моду личностью. Хотя наряду с другими “младодемократами” может утешиться тем, что Саблин все-таки готовил “коммунистическую революцию”, а это, увы, уже не модно. Если же, основываясь на материалах следствия и суда по делу Саблина, скажу, что Саблин свои преступные действия только прикрывал коммунистическим призывом, а на самом деле готовил себя в военные диктаторы, вроде генерала Корнилова или адмирала Колчака, то Евтушенко, надо понимать, и вовсе обрадуется. И действительно, как можно было поддержать человека, который, по мнению многих свидетелей, хотя и придерживался тактики академика Сахарова, но не разделял его взглядов».
Очередное (и свое последнее) воинское звание капитана 3-го ранга Саблин получает в академии 11 декабря 1971 года приказом министра обороны № 195.
Из автобиографии Саблина: «...Что делать дальше? Кончается академия, а решения так и нет никакого, что делать дальше. Есть только глубокое убеждение в том, что надо все ломать, надо менять существующее положение дел, глубокое убеждение в правоте своей. Идти в адъюнктуру, писать научные работы кем-то узко направленного, конкретного содержания, опять же без мыслей собственных, без критического анализа существующего положения дел. На это я, конечно, не мог идти. Идти на атомную подводную лодку, как говорили товарищи по академии, заколачивать деньги, тоже не для этого я шел в академию... Морально я задыхался в Москве. К сожалению, даже те друзья, с которыми когда-то было интересно говорить о политике, как-то морально сдали под давлением обыденных домашних забот и потребностей. Напряженно и долго думая о дальнейших действиях, принял решение кончать с теорией и становиться практиком. Понял, что нужна какая-то трибуна, с которой можно было бы начать высказывать свободные мысли о необходимости изменения существующего положения дел».
Во время допросов он свое нежелание заниматься научной работы сформулировал несколько иначе: «Во время обучения в академии у меня сначала была мысль заняться научной деятельностью, написать научный труд критического содержания и выступить с ним в печати. Однако чем дальше я находился в академии и знакомился с обстановкой в Москве, тем больше понимал, что сделать это невозможно».
Вернемся снова к автобиографии нашего героя: «Я глубоко убежден, что есть очень много людей, которые поддержат и желают изменить существующее положение дел и присоединятся, тоже выйдут на эту трибуну. Лучше надводного корабля, я думаю, такой трибуны не найдешь, а из морей лучшее всего Балтийское, т.к. в центре Европы. Прошусь на корабль на Балтику. Удовлетворяют просьбу, т.к. диплом с отличием. В данном случае мне не хватило смелости сказать о своем решении жене, слишком суровое решение для семейной жизни, и я ее просто пожалел, узнает сама, когда будет срок. Пусть думает, что я решил в корабельных условиях продолжить научные поиски на уровне философских категорий. Такое же объяснение получили все мои друзья и родители... некоторые из них считают, что наконец-то Саблин утих, остепенился. Пусть думают так».
Вообще, честно говоря, я совершенно не понимаю, что значит формулировка — «продолжить в корабельных условиях научные поиски на уровне философских категорий». И как эта откровенная ахинея могла успокоить окружение Саблина? Не идиоты же все они были? Скорее всего, такое определение Саблиным его служебных приоритетов должно было, наоборот, всех насторожить, ведь то, что он объявил своей семье и знакомым — это полный бред. Покажите мне хотя бы одного офицера, который шел служить на корабль лишь затем, чтобы осуществлять там «научные поиски на уровне философских категорий»? За тридцать пять лет своей службы в ВМФ я о таком чуде слыхом не слыхивал. То же самое могут сказать и все мои многочисленные знакомые флотские офицеры. Впрочем, и сам Саблин, как мы знаем, на самом деле вовсе не пытался ставить на корабле неведомые философские эксперименты. Он честно признается, что таким образом лишь задуривал головы доверчивых слушателей. А что, звучит действительно премудро! Услышавший такую заумь наивный слушатель невольно думал, а может, и вправду Саблин такой ученый человечище, эко ведь наукой ворочает, не то что я, грешный!
Аттестация В.М. Саблина по окончании академии: «На учебу принят с должности помощника командира сторожевого корабля Северного флота. Аттестован, в целом, положительно. Отмеченные недостатки в характере полностью не устранил. На партийнополитической работе не был, но проявил желание стать политработником. В академии зарекомендовал себя дисциплинированным, собранным, организованным, политически развитым, в военноморском отношении подготовленным, идейно выдержанным, морально устойчивым, бдительным, честным, правдивым, знающим корабельную службу, мыслящим офицером.
К учебе относится добросовестно, учился хорошо и отлично. На семинарах, занятиях и экзаменах показывал глубокие знания предметов, умение четко выражать свои мысли устно и письменно, с классовых позиций оценивать события и явления общественной жизни, теоретические знания стремился закрепить на практике. Командную стажировку и морскую практику проходил на подводных лодках Северного и Тихоокеанского флотов, сдал зачеты на вахтенного офицера, освоил обязанности старшего помощника командира корабля. Приобрел значительные навыки работы в качестве заместителя командира корабля по политической части. Партийно-политическую стажировку проходил на атомной подводной лодке, выполнял обязанности заместителя командира лодки по политической части. Отзывы положительные.
В процессе учебы принимал участие в партийной и общественной работе. Находился в составе партийного бюро курса, был членом партийного комитета факультета, председателем кружка военно- научного общества. По партийно-политической работе руководил группой политпросвещения рабочих на заводе “Динамо”, состоял в обществе “Знание”, выступал с лекциями на предприятиях. Поручения выполнял со знанием дела, аккуратно.
Физически развит, спортсмен-разрядник по волейболу. Здоровье удовлетворительное. Морскими качествами владеет, желает служить на надводных кораблях.
Характер волевой, горячий, вспыльчивый, недостаточно уравновешен и обидчив. Внешне подтянут. Воинские уставы знает. Государственные экзамены сдал:
Тактика военно-морского флота — “отлично”.
Научный коммунизм — “отлично”.
Партийно-политическая работа — “отлично”.
Подготовлен для службы на кораблях. По деловым и политическим качествам, складу мышления и опыту службы больше склонен к организационной работе, но обладает, однако, и пропагандистскими способностями.
