На повороте за здание вампиршу совершенно неожидаемо накрыла сеть. Её вновь скрутило, бросило на землю. Но на этот раз ушибиться Мире не дали: Алекс и Доминик подхватили её и поставили на ноги. Вампирша дёрнулась, освобождаясь от их рук:
— Это же… худший кошмар, — ужас в её голосе был неприкрытым. — От-отпустите меня! — она почти кричала.
Они послушались. Мира резко шагнула назад, восстановив дистанцию. Марк, не торопясь, спускался с пожарной лестницы, выражение лица его было прежним — нарочито безразличное и мрачное, к своим победам он был равнодушен.
'Он очень ловко бросает сеть', — Мира почувствовала, что в ней просыпается хорошая спортивная злость.
— Мои жертвы не успевали крикнуть: 'Помогите!', — сообщила она Алексу. — И большинство вампиров точно также до мелочей просчитывают нападения.
— Нет, таких меньшинство, — заспорил он, и остальные его горячо поддержали.
— Хорошо бы сочинить такую же задачку, но с другими арбалетами, эти слишком громоздкие, — задумчиво сказал Доминик.
Видимо, её испуг заметили, потому что Алекс пояснил:
— Никаких кинжалов, мечей. Стрелы, надеюсь, удастся моделировать мешочками с краской. Когда доберёмся до ритуала, святую воду заменим обычной.
Но с тренировки Мира ушла в отвратительном настроении: 'Развлекаешься? — Развлекаешься, уча охотников, как лучше убивать подобных тебе! Может, благодаря этим тренировкам они сумеют убить…
Например, Клариссу…
Или… Винсента?'
На следующей тренировке она помалкивала. Охотники были те же, в последние полчаса к ним присоединился и вернувшийся из рейда Карл. Мира слушалась, делала всё, что требовалось… с самым оскорблённым видом. Она только огрызнулась, когда Карл и Алекс очень галантно предложили ей помочь выпутаться сразу из двух сетей, и минут десять маялась одна.
И всё же Мира вынуждена была признать: если б не её чёрная суть, общаться с охотниками ей было бы легко и весело. У охотников, также как у дикарей-вампиров, не было барьеров в общении. Обладатели титулов и громких званий их не упоминали, и это считалось обычным делом. Общество равных маскировалось под студенческое братство. Здесь традиционно не различали границ сословий, и большинство братьев переходили на 'ты' уже после первого вампира. Впрочем, и женщины были равноправными участницами рейдов…
Третья тренировка была объявлена в конце ноября, и в этот раз Мира решила приодеться. Целый год она занималась переделкой гардероба, доставшегося от погибшей охотницы, и некоторые получившиеся у неё вещи выглядели весьма достойно экстравагантной бессмертной дикарки. Она надела любимый — костюм для ночных прогулок: блузу и непристойно облегающие фигуру брюки из тонкой кожи. Расшитый золотом корсет был предметом её особой гордости.
К сожалению, поражать провокационным необычным нарядом сегодня оказалось почти что некого: ни Хортора, ни Тэго. В парке её ждали трое — Алекс, Доминик и незнакомая девушка: худенькая, маленькая; на невыразительном остроносом личике выделялись глаза, лучистые как звёзды, но холодные, серо-стальные.
— Это Меренс… Дара, — представил девушку Алекс.
Мира кивнула почтительно и равнодушно. И девушка молчала. Но это имя иглой вонзилось в мозг: знакомое, что-то очень знакомое…
Глядя в эти звёздные холодные глаза, вампирша скоро вспомнила: младшая дочь их соседей в Карде. А старшей, Софии, Мира подарила бессмертие на последнем Балу вампиров.
'Ты помнишь Софию Меренс? Ты помнишь мою сестру?' — Дара не спросила это. Она просто смотрела на вампиршу пристально и неотрывно, без обычного для охотников презрения, без ненависти, без страха. Она наблюдала за ней, запоминала её.
Мира никогда не интересовалась, что стало с Софией Меренс. Она вовсе не помнила её, как и всех, созданных ею, кроме последнего.
'Кажется, она просила меня: 'Не надо'. Это было в начале Бала… Или в конце?'
Тренировка началась, и Мира выбросила эти мысли из головы.
Вампирша ленилась. Она медленно преображалась и взлетала. Неповоротливую, рассеянную, охотники скоро загнали её в угол. Доминик, наловчившийся обращаться с арбалетом, поймал её сетью. Он и Алекс прижали Миру к дереву, впрочем, вампирша не сопротивлялась, она с трудом удерживала смех: эта имитация страшного ритуала с обычной водой, не из Источника, и без удара кинжалом её забавляла.
Но посмеивалась она, всё-таки, немного нервно…
Дара Меренс всю тренировку не отводила от вампирши внимательного стального взгляда. Она не злилась и не смеялась: ждала. Сейчас она подошла к Мире, достала из кармана тёплой жакетки пузырёк с водой. Шляпку охотницы вампирша в первые секунды боя сбила взмахом крыла, и тёмно-русые тонкие незавитые волосы Дары были взлохмачены и забиты снегом.
— Меренс, ты читаешь ритуал! — объявил откуда-то из-за спины Миры Алекс.
Дара молчала. Губы — узкая бледная полоска и не дрогнули.
'Ты и не помнишь Софию Меренс!'
Быстрым, едва уловимым движением охотница достала серебряный кинжал из ножен у пояса и без раздумий, точным, резким движением всадила его вампирше в сердце, глубоко, так что кончик длинного лезвия вонзился в дерево.
Мира захлебнулась на вдохе, не успев крикнуть. Серебряный кинжал поражает не только тело, парализуя, он наносит удар в саму сущность: рассекает, размыкает тьму внутри на хаос отдельных элементов, бешено, но беспорядочно мечущихся… и неудержимо катящихся в пустоту. Последнее мгновение паники: нельзя ни пошевельнуться, ни вскрикнуть — парализованы даже глаза! — перед тем, как охотник откроет пузырёк с водой…
Дара Меренс плеснула водой в лицо вампирше и, наконец, разомкнула губы:
— Жаль, что это не святая вода! — голос пронзительный, девчоночий, срывающийся. Одарив Миру на прощание кинжально острым взглядом, охотница развернулась и пошла прочь. Плечи чуть дрожали: отвернувшись от всех, она смогла заплакать.
— Дара, ты что?! — Алекс не договорил, выскочил из-за дерева. Охотница уходила, не оборачиваясь. — Откуда у неё кинжал? Она сдала мне свой нож перед тренировкой, — охотник пригляделся к рукоятке кинжала:
— 'Марк Тэго'. Ну, всё понятно!
Доминик также выпустил руку пригвождённой к дереву вампирши.
— Какое искушение — добить, — заметил он, глядя на неподвижную Миру. — У тебя есть настоящая святая вода?
— Ты говоришь это серьёзно?
— Да… Нет! — поправился он. — Не знаю, в конце концов! Я всё понимаю, Кустос, моё семейство тоже 'славится', и слава эта — недобрая, мне её всю жизнь искупать придётся… Я честно пытаюсь принять эту леди Вако! Но мы ведь все здесь знаем, какая она… тварь! На месте Дары я не побоялся б и взял настоящую святую воду.
— Не взял бы, — возразил Алекс. — И не спорь! — охотник с некоторым усилием вытащил кинжал и подхватил Миру, медленно оседавшую на землю. — Держись. Садись. Вот так.
— Она сказала Краусу, что не помнит, скольких инициировала! — продолжил Доминик. — А скольких наших она убила для развлечения?! Почему никто не вспоминает об этом?! Хортор обещал, что лет через пять она пригласит меня на своё посвящение! Надеюсь, он шутил. Всякое бывало, я знаю историю, но эта, — он встретился взглядом с Мирой и поперхнулся, но закончил, — эта… дрянь никогда не станет рядом с нами на страже!
— Мы тоже убийцы, Конор, — сказал Алекс. — И первое убийство всегда тяжело. Пойди к Даре, побудь
