— А что с ним?
— Он умер, — сухо ответил Илья.
В такие моменты надо что-то почувствовать. Обязательно надо почувствовать что-то очень сильное. Ну же! И Маруся почувствовала. Она почувствовала себя деревянной чуркой, у которой нет никаких чувств. Жалость? Злость? Страх? Боль? Давай… Давай же! Хотелось бить себя по щекам, чтобы очнуться. Профессор! Смешной, нелепый сумасшедший с соленым огурцом, с папиросами, смеющийся, сердитый… «Ты можешь пройти сквозь стену?» Маруся вспомнила, как чувствительно ткнулась в стенку носом… Губы непроизвольно расползлись в улыбке.
— Тебе смешно?
Маруся посмотрела на Алису. Ненависть и презрение.
— Мне грустно, — все еще улыбаясь, тихо ответила Маруся.
Что остается внутри после того, как ты узнаешь о смерти близкого человека? Наверное, любовь. Возможно, даже такая, о который ты никогда не подозревал, пока этот человек был жив и находился рядом с тобой.
— Убирайся отсюда, — процедила сквозь зубы Алиса.
Маруся кивнула.
Профессор погиб. Ребята вернулись. Предметов больше нет, и смысла в Марусе нет тоже. Смысла вообще нет.
Маруся вышла из комнаты, даже не посмотрев на Илью и Носова. Ей казалось, нет, она просто боялась увидеть у ребят такой же взгляд, как у Алисы.
Где-то в ангаре все на том же месте переминался с ноги на ногу сиплый студент. Маруся заметила его краем глаза, но оборачиваться не стала.
— Отвезешь меня?
Студент послушно направился в сторону трамвая.
Забрать машину, уехать домой в Москву и потом ненавидеть себя. Таков был план на ближайшую жизнь, а дальше посмотрим.
Маруся брела через пустой сквер и думала. Думать было тяжело — мысли разбегались, словно боялись, что она догонит их и примется перебирать. Наверное, где-то в подсознании Маруся не хотела думать вовсе, потому что тогда она должна была бы принять решение, а любое решение означало новые проблемы.
Невыносимо. Невыносимо погружаться в новые проблемы после всего, что случилось. Невыносимо опять что-то делать и подвергать себя новой опасности. Хочется домой. Хочется к папе, рассказать ему все, и чтобы пожалели. Чтобы наконец уже пожалели, а не орали. Чтобы не чувствовать вину за то, в чем в общем-то не виновата. Или виновата? Но виновата в чем? В глупости?
Разве можно обвинять в глупости человека, который и правда глуп?
Маруся села на мокрую скамейку и обхватила голову руками. Игра, в которую ее втянули, была ей не по зубам. Она чувствовала себя легким, пустым и бессмысленным воланчиком, который швыряли из стороны в сторону, пинали, топтали и обвиняли во всех грехах, если воланчик вдруг попадал не туда или застревал в кустах, улетал на крышу веранды…
Какие-то предметы, прозрачные существа, космические пришельцы, атланты, путешественники во времени, китайские маньяки, всемирный заговор — и все это вот так сразу, после моря, солнца, жареных мидий. Еще неделю назад самой невыносимой мыслью было, как выбрать купальник или там… газировку.
Все эти люди ненавидели ее. Ненавидели просто за то, что однажды она появилась в их жизни и после этого все изменилось. Все стало хуже и даже повлекло за собой смерть человека, который был для них царь и бог. Не думать об этом. Но как не думать об этом? Но почему, почему все несчастья они связывали с ней? Потому что они и правда были с ней связаны?
Профессор умер. Скорее всего, его убили тогда же, когда похитили Марусю. В Шанхай они отправились из-за охотников. Охотники появились в школе, потому что… да, из-за нее. Кого обвинять в смерти профессора? Ну да. Тут без вопросов. Но вот кто убил профессора? Китаец? Или Нестор? А если Нестор? Он сам говорил, что следил и выжидал подходящий момент, — так, быть может, именно от него и пытался скрыться Бунин? И значит, Нестор — охотник? Значит, он собирает Предметы, а он и правда их собирает… ну и что? Нестору повезло. Собрал нехилую коллекцию… Можно только поздравить. Теперь…
Маруся устало повалилась набок, подтянула ноги и стала слушать, как капли стучат по пластиковому капюшону. Топ-топ. Топ-топ-топ. Топ-топ. Топ.
Теперь он захватит власть во всем мире…
Маруся закрыла глаза.
…ничто не в силах его остановить.
Вот оно. Теряешь контроль, и голова работает без тебя. Отключает, показывает сны, а сама — думает. Голова может быть гораздо умнее, чем ты сам, главное — ей не мешать. Она разложит по полочкам все факты, проанализирует и выберет единственно верное решение. Когда ты проснешься, резко, со всхлипом, оторвавшись от жесткой доски и ежась от холода, ты уже будешь точно знать, что делать дальше.
Маруся потерла щеку, огляделась по сторонам и побежала к парковке, по пути проговаривая то, что только что ей подкинуло ее подсознание.
Дар убеждения. Предмет, о котором рассказывал Нестор. Орел. Возможно, тоже вранье, но в данный момент это единственное, что может помочь. Найти Гордеева, взять Орла и с его помощью заставить Нестора вернуть Предметы. Профессора этим не оживить, но хоть какая-то польза…
На улице было темно и невероятно холодно. Сколько она проспала? И как ей добраться до олигарха, а главное, как уговорить его отдать Предмет? Впрочем, сейчас это не самое главное. Куда важнее найти машину и попасть в город.
Маруся настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила человека, который вдруг встал у нее на пути. Ей показалось, что он возник ниоткуда, словно материализовался из воздуха, причем так быстро, что она даже не успела замедлить шаг и буквально врезалась в него.
— Нос?!
— Слушай, я просто хотел сказать…
— Фух…
— Я…
— Ты так напугал меня!
— Я… слушай… Прости… Я…
Маруся схватилась за сердце, которое билось с такой силой, как будто находилось не внутри тела, а прямо под тонкой тканью дождевика.
— Я хотел сказать, что я не верю, то есть я не думаю, то есть я думаю, что ты ни в чем не виновата!
— Что ты хотел сказать? — переспросила Маруся, переводя дыхание.
— Я думаю, что ты ни в чем не виновата, — повторил Носов.
— Ты правда так думаешь?
— Я думал, что ты умерла.
— Вот сейчас я точно чуть не умерла!
— Прости!
— Ты мне поможешь найти парковку?
— Да, да! Конечно!
Нос даже подпрыгнул на месте, как будто обрадовался, что может хоть чем-нибудь быть полезен.
— Мне нужно забрать машину и… — Маруся внимательно посмотрела на Носа. — Ты-ы-ы…
— Я? Я что?
— Ты мне поможешь?
