Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…

Она рывком распахнула дверь, незапертую (а ведь специалисты советуют, во избежание нападения уличных грабителей, всегда фиксировать замок изнутри), увидела пятерых мужчин, в разных позах сидящих в салоне, кто с ноутбуком, кто перед светящимся стационарным монитором. И затылок шестого, на водительском месте, вопреки всем правилам курящего, пусть и аккуратно, выпуская дым поверх чуть приспущенного стекла в сторону проезжей части. Оттуда заметить эти дискретные струйки мгновенно рассеивающегося дыма было практически невозможно, но тем не менее…

Герта нажала кнопку уже готового к действию блок-универсала, и «экипаж машины боевой» дружно повалился на пол, друг на друга, на пульт чего-то радиоэлектронного и на рулевую баранку.

Здесь дело сделано. Валькирия, оглянувшись и не заметив, чтобы кто-то заинтересовался её задержкой возле мини-вэна, скользнула внутрь и задвинула за собой дверь. Подождала минуту-другую, наблюдая через лобовое стекло и из-за шторок – всё вокруг снаружи тихо, спокойно. Внутри тоже – клиенты в той самой кондиции, что и гарантировалась инструкцией к «портсигару».

Она сбросила с ног неуклюжие ботинки с роликами, раздвинула створки стеклянной перегородки, отделяющей салон от водительского отсека. Подхватила отнюдь не хрупкой комплекции мужика под мышки и выдернула его, как морковку из грядки. Помогло ей то, что у парализованных блок-универсалом поперечно-полосатые мышцы значительно расслабляются, а гладкие остаются в тонусе. И они не становятся такими свинцово-тяжёлыми, как покойники. Приложился водитель головой об угол приборного столика основательно, но это девушке было совсем безразлично. Он явно не относился к объектам, заслуживающим аккуратного обращения.

Доставать из рюкзака кеды, переобуваться было некогда. Герта, подобно профессиональной «женщине-змее» из цирка, по сложной траектории изящно скользнула к рулю ногами вперед, в одних носках. Даже удобнее, педали лучше чувствуешь. Завела мотор, включила скорость и поворотник, начала отпускать сцепление. И на тебе! Не было печали!

Слева, прямо к дверце, прижался патрульный «Форд Фокус». Через опущенное стекло на валькирию весьма нелюбезно смотрел старший лейтенант, возрастом под сорок, «мордой же огряден», как писали во времена Ломоносова и Тредиаковского.

– Заглушите мотор, девушка…

Как-то эта «девушка» некрасиво прозвучало. Будто гаишник собирался произнести совсем другое слово, но в последний момент сдержался.

– А в чём дело? Я ничего не нарушала…

– Повторить? Глуши мотор и давай документы. – Разговор начал приобретать совсем нехорошую окраску, если на «ты» патрульный заговорил. Разве что «мент» (Герта легко научилась здешнему диалекту) стоял где-то в укрытии и пронаблюдал всю сценку, действительно со стороны очень некрасиво выглядевшую.

Вон и короткий «АКСУ» у него на коленях лежит, гаишник явно готов применить его в следующей мизансцене.

«И как же ты это собираешься делать? – насмешливо подумала Герта. – Палец на спусковом крючке, а ствол направлен в бок напарнику. Развернуться в тесной машине на сто восемьдесят градусов по горизонтали и одновременно ухитриться поднять автомат на девяносто по вертикали, чтобы весьма относительно прийти в подходящую для стрельбы позицию. Ну-ну…»

– Сейчас, гражданин начальник, уже начинаю искать права, они у меня в каком-то кармане, а джинсы узкие. Может, я лучше из машины выйду?

– Выходи, выходи, – гаишник чуть успокоился. Людей в салоне он явно не видел, решил, что просто хипповая девица решила на чужой машине прокатиться. Причём девица очень ничего из себя. Глядишь, ещё и под кайфом. Наверное, стоит изъять документы, посадить в машину, а потом в подходящем месте договориться на заднем сиденье «по-хорошему».

«Нет уж, извини, коллега, но мне с тобой сейчас вступать в обсуждение разницы наших взглядов на одно и то же событие недосуг», – подумала Герта.

– Сейчас, протрону чуток, а то мы с вами движение загораживаем, – очаровательно-смущённо улыбаясь, «нарушительница», не ожидая реакции собеседников, немного отпустила сцепление, мини-вэн продвинулся вперёд метра на три, скрежетнув краем порога о высокий бордюр. «Менты» совершенно машинально повторили её маневр. Вот и хорошо, не будут теперь загораживать полосу, привлекать ненужное внимание.

Герта спрыгнула на ещё тёплый асфальт, в долю секунды оказалась рядом с «Фокусом», держа блок- универсал на уровне пояса, нажала кнопку. Режим парализатора был выставлен на минимум. Полчасика отдохнут «утомлённые службой», потом долго будут соображать, что и почём… Вреда им не случится, и никто, по ночному времени, стоящей у обочины машиной, кроме другого экипажа, проезжай он вдруг мимо, не заинтересуется. Люди приучены – внимание этих ребят без повода привлекать не стоит. Если вдруг захотелось им вздремнуть на рабочем месте, ну и пожалуйста, всем окружающим от этого только лучше.

Герта сильно надавила на верхний край бокового водительского стекла, перегнулась внутрь салона. Схватила оба «АКСУ», тот, что на коленях старшего лейтенанта, и второй, на заднем сиденье. Очень ей эти изящные игрушки понравились. Вернётся домой, оформит разрешение и будет ходить с ним на службу, на зависть прочим девицам. Она даже забыла в азарте, что имеет на ближайшее будущее несколько другие планы, на фоне которых эти два автомата – как утащенные в детском саду у соседа по песочнице лопатка и ведёрко.

Так ей ведь, биологически, ненамного и больше, лет девятнадцать примерно. В эти годы кому бриллианты в полкарата весь свет застят, кому прозрачные гарнитурчики из «Галери Лафайет», а баронессе автоматы, совсем новенькие, кстати.

Девушка аккуратно, чтобы не зацепить бампером грустную, забытую хозяином «Приору», на палец покрытую пылью, вырулила на полосу и влилась в удивительно свободный поток движения. Держа руль одной рукой, другой включила вызов Секонда.

– Порядок. Машина у меня, клиенты в машине. Прошло без осложнений.

О двух мелких эпизодах она распространяться не стала.

– Есть. Поняла. Мои предложения – через полкилометра, по ту сторону моста останавливаюсь, привожу одного в чувство и начинаю слушать эфир. А может, господин полковник, приказать, чтобы он своей банде общий отход скомандовал? Типа «Нас предали! Спасайся кто может!»? Пусть бегут, ищут свою машину, а вы аккуратненько…

Герте такой выход из боя казался оптимальным. Ей очень не хотелось, чтобы шальная пуля задела кого-то из своих. Гомеостат гомеостатом, но если экспансивная пуля в голову – потребуется не один месяц стационарного лечения, и без гарантии, что сложные интеллектуальные функции восстановятся. Очень вероятно, что человек, хоть и со стопроцентно регенерированным мозгом, превратится в дауна, если не хуже…

Секонд мыслил иначе. Отпускать на волю полсотни вооружённых боевиков, ориентированных именно на тотальную зачистку Москвы от перспективных борцов с новым режимом и их вдохновителей – ничуть не разумная идея. Это весной сорок пятого можно было пацанов из «Гитлерюгенда» просто выпороть, отняв «панцерфауст» и «98 К»[29], после чего отправить к маме (поскольку папа, скорее всего, сам уже гниёт под Москвой, Сталинградом или Минском). А сейчас всё только начинается, и гуманизм в данном случае – прямая помощь врагу.

– Принимается ровно наполовину. Займи неуязвимую позицию, одного активизируй, кто там самый главный – сама разберёшься, и пусть он передаст всем группам: «Выполнение задачи продолжать. Сопротивление подавить. Захват всех намеченных личностей живыми и здоровыми обеспечить любой ценой». В этом духе, а как это должно звучать в их системе координат – выясни в процессе… Работай, баронесса – сорок веков смотрят на тебя с вершины этих пирамид[30] .

Герта вдруг опять с острым сожалением подумала, что, наверное, зря она не сумела добиться настоящего внимания со стороны этих странных, но крайне привлекательных близнецов. Лучше бы, конечно, если бы это был Фёст… А Мятлев – это совсем, совсем не то. После сегодняшней ночи это стало ей отчётливо ясно. Да, не противен, влюблён, умеет