ваших соперников нет ни единого шанса победить в честной борьбе! — сказала судья. — Я передаю рассмотрение вашего дела в антимонопольный комитет. Вы будете содержаться под стражей до момента вынесения приговора, или будете выпущены под залог. Сумму залога назначаю в сто тысяч долларов.
Вот так. Похоже, физиономии у нас были те ещё, потому что адвокат игорного дома прямо светился от счастья, глядя на нас.
— Подсудимые, кто-нибудь может внести за вас залог?
— Да, ваша честь, — прозвучал за нашими спинами уже давно позабытый голос.
Мы с Егором обернулись так резко, что стукнулись лбами.
В проходе между скамьями стояла наша двоюродная бабушка Барбара Теодоровна Кравец.
Часть первая. Эпизод 12
Из-под стражи нас освободили тут же, в зале. Пока Барбара оговаривала какие-то тонкости с судьёй, мы с Юсей стояли, тупо таращась на неё. Откуда она выпала?
Наконец, решив все вопросы, наша двоюродная бабушка подошла к нам.
— Вы что — не рады? — спросила она.
— Наверное, рады, — сказал я.
— А что с лицами?
— В шоке от приятного сюрприза, — сострил Юся.
— Вы чего такие злые? Кризис семейной жизни?
— Чего?
— Ну, психологи утверждают, что у совместной жизни есть так называемые периоды кризиса: три года, пять лет, семь, пятнадцать. Вроде как человек устаёт от рутины.
— Вы специально за нами прилетели, чтобы лекцию по психологии прочесть?
— Во-первых, я только вчера узнала, что вы в городе. Во-вторых, через полмира я летела совсем по другой причине. А в-третьих, давайте уже уходить отсюда, вон, следующее заседание проводить собираются.
Мы покинули зал.
— Что у тебя с дикцией? — спросила Барбара у Юси.
Вчерашний выбитый зуб действительно серьёзно искажал Юсину речь, вместо «р» получалось «л».
— Даже не хочу говорить на эту тему, — сказал Юся.
На противоположной зданию суда стороне улицы располагался «Старбакс», и мы с Юсей, не сговариваясь, ломанулись прямо туда — хоть немного перекусить. В кафе мы успели ещё несколько раз, как следует полаяться из-за пустяков, и нашей спутнице это очень быстро надоело.
— Вот что, братцы-кролики, — сказала Барбара по-английски, предварительно хлопнув рукой по столу, чтобы привлечь к себе внимание. — Хватит выяснять отношения при посторонних, тем паче на своём языке, это просто невежливо. Что, так трудно уступать в мелочах?
Мы промолчали. Не потому, что нам нечего было сказать. Скорее наоборот — слов было слишком много.
Мы не умеем уступать. Постоянное напряжение уже стало естественным нашим состоянием. А это чревато последствиями.
Почти сто лет назад в Бостоне на спиртовом заводе произошла авария: из-за усталости материала лопнули одна за другой заклёпки, стягивающие стальные листы огромного, с пятиэтажный дом, резервуара. Стенки разошлись, и в город мощной волной хлынула патока. Её было так много, что волна достигала четырёх метров в высоту. Она даже опрокинула железнодорожный состав. Люди и животные, угодившие в сладкий плен, погибали от удушья. Правительство вынуждено было направить в город армию для устранения последствий катастрофы. Старые дома в этом районе Бостона и по сей день пахнут карамелью.
Мы с Юсей были сейчас похожи на этот чан с патокой: вот-вот заклёпки сорвёт, и мы затопим всё вокруг тягучей ненавистью. Хотя на самом деле мы не ненавидели, просто сильно вымотались, устали видеть одно и то же лицо что в зеркале, что повернув голову. Все люди могут уединиться, побыть хоть какую-то частичку времени в одиночестве, чтобы понять ценность другого человека. Нам такая медитативная практика недоступна.
Барбара, наверное, что-то такое понимала в жизни, потому что смягчилась.
— Ладно, извините — у вас стресс, и всё такое. Как вы вообще здесь оказались?
Вот тоже вопрос. Как рассказать в двух словах историю, которую сам до конца не понимаешь?
— Нас похитили, — ляпнул Юся.
— Кто? — удивилась Барбара.
— Дональд Дарк.
— Утка?
Мы объяснили, почему Дагласа зовут... звали Дональдом.
— Погодите, — Барбара помотала головой. — Как он мог вас похитить, если, по вашим словам, разбился в самолёте?
Пришлось разъяснять всё с самого начала.
Барбара слушала, раскрыв рот. Я и сам слушал, потому что Юся рассказывал в лицах, он вообще склонен к какой-то театральности. Он всегда перетягивал на себя внимание, в какой бы компании не находился. Не специально, просто ему нравилось общество, и он со всеми старался быть милым. Вот и сейчас, сам того не желая, он устроил маленький моноспектакль, в котором главным героем был он. Ну, и я довеском.
— Ты точно не кино сейчас пересказываешь? — спросила Барбара, когда Юся закончил.
Брат посмотрел на меня.
— К сожалению, нет, — подтвердил я.
— Вау, — сказала Барбара на американский манер.
Вообще, выглядела она сейчас куда лучше, чем пять лет назад. Будто помолодела. Думаю, на нашем фоне она вообще голливудской звездой выглядела.
— Вам надо драпать, — сказала она.
— Куда? — спросили мы.
— Не надо при мне хором говорить, пожалуйста. Если я правильно поняла, на вас началась охота. Видимо, вы чем-то опасны для кого-то.
— Это как раз не секрет, — сардонически усмехнулся Юся. — Любая транснациональная компания будет рада закатать нас в бетон. Мы же практически вырыли могилу двигателям внутреннего сгорания, а заодно нефтегазодобывающей промышленности, гидроэлектростанциям и атомной энергетике. Фактически, против нас должна быть вся мировая олигархия.
— Да это неважно, — отмахнулась Барбара. — Для вас первостепенная задача сейчас — исчезнуть.
— Блин, мне это что-то напоминает, — сказал я. — Вы мне примерно то же самое говорили, когда мы вас из могилы выкопали.
— Но ведь я оказалась права? Ты что, жалеешь о том, что с тобой с тех пор случилось?
Жалел я, честно говоря, только об одном — что вообще на свет появился.
— Это всё артефакты ваши, — сказал я Барбаре.
— Они-то здесь при чём?
Я одно время посвятил целые каникулы, чтобы поискать информацию по этим самым волшебным фиговинам. Если эти артефакты существуют, и как-то циркулируют между людьми, то скрыть такую
