широкие уши слона. Собеседник, кажется, его понял, но все же встал и подвел сыщика к одной из стен, где показал полустертый рисунок.
Без сомнений, это был слон. Но кроме него Ричард увидел затертые, едва различимые очертания и других животных. Крокодил, медведь, какой-то жук, и даже птица, похожая на чайку.
— А сколько всего предметов? — не удержалась Лизи, которая подошла к стене вместе с ними.
— Столько, сколько было чешуй! — невозмутимо ответил Морадита. — Томба сказал, что вы принесли с собой предметы из чешуи Золотого Дракона и что вы пускали в себя его дух. Я хочу их видеть.
Ричард и Лизи достали свои фигурки. Морадита завороженно смотрел на них целую минуту. Когда жрец вновь заговорил, голос его дрожал:
— Вручая дары, Дракон предрекал, что люди-тени будут охотиться за ними. И в день, когда они завладеют последней чешуйкой, человечество падет! — перевела Лизи. — Всю свою жизнь я думал, что храню именно ее — последнюю чешуйку.
— Можете не волноваться, — произнес угрюмо Александр. — Великое множество «чешуек» все еще гуляет по рукам простых людей, и никакие «тени» до них не добрались.
— Откуда вы знаете? — встрепенулся Меркатор.
— Не важно, — отрезал аристократ.
— Не важно так не важно, — легко согласился журналист. — Тогда у меня вопрос к уважаемому Морадите: могли бы мы увидеть легендарные сокровища Озо?
— Да подождите вы с сокровищами! — одернул его Ричард. — Я так и не понял: что собой представляют пресловутые знания лемурийских жрецов? Это книга, или свиток, или целая библиотека?
Морадита улыбнулся. В переводе Лизи его ответ прозвучал так:
— Книги и свитки у нас есть, но мудрость Дракона всегда с его жрецом.
Пока Ричард обдумывал эти загадочные слова, в разговор снова вмешался Меркатор:
— И все же хотелось бы знать, существуют ли вообще эти сокровища или они всего лишь плод воображения Ричарда и того сумасшедшего старика, что его сюда послал?
— В Озо собраны ценности со всего Мира! Много поколений жрецы хранили их в подземных пещерах, надеясь укрепить этим могущество города. Но город пришел в запустение, и сокровища ему не помогли. Теперь вход в пещеры запечатан и никому нет туда пути.
— Час от часу не легче! — Меркатор поднялся. — Вы как хотите, господа, а я завтра же разыщу вход в эти пещеры и возьму то, за чем мы сюда пришли. А если какой-нибудь дикарь вознамерится мне помешать, то ему придется иметь дело с моей митральезой.
Ричард хотел было напомнить журналисту, что пока он является главой экспедиции, но в этот момент на улице грянул выстрел.
Глава двенадцатая
— Я так и знал! — вскричал Меркатор. — Они напали на нашу охрану!
Он выбежал на улицу, остальные вскочили со своих мест и бросились следом. Шум и крики доносились из здания неподалеку. Туда и поспешили путешественники. Ричард обратил внимание, что несколько десятков горожан движутся в том же направлении с недоумевающими лицами. Он боялся, что произошла непоправимая трагедия, но не верил в коварство жителей Озо.
Когда, наступая на пятки Меркатору, он вбежал в дом, то застал картину, которая одновременно успокоила и встревожила его. С одной стороны, никто не был убит, и уже за это стоило возблагодарить судьбу. Но, с другой стороны, происходящее не сулило ничего хорошего. Посреди комнаты стоял горожанин, чье лицо было искажено болью и гневом, а правая рука залита кровью. В руках он держал карабин, причем ухватив его за дуло и занеся в угрожающем замахе. Владелец карабина, один из наемников-сомалийцев, испугано вжимался в угол, присев на корточки и зажмурив от страха глаза.
— Что здесь происходит? — сурово спросил Ричард, осторожно вынимая револьвер. Меркатор с Александром уже держали оружие наготове.
— Он напал на меня! Я защищался! — заверещал сомалиец, приоткрыв один глаз.
В это время в комнату вошел поотставший Морадита. При виде жреца горожанин медленно опустил карабин. Морадита о чем-то спросил его, и в ответ абориген разразился короткой, но резкой тирадой. Он отбросил оружие в угол — при этом все англичане невольно вздрогнули, опасаясь шального выстрела, — и похлопал здоровой рукой себя по плечу.
— Что он говорит, Лизи? — спросил тихо Ричард.
Девушка наморщила лобик и перевела:
— Этот тип, — он кивнул на сомалийца, — хотел сорвать с него одежду.
— Зачем? — опешил сыщик.
Горожанин тем временем схватился за свой ремень и с гневным видом принялся оттягивать его. Смысл этой пантомимы оставался неясен, пока Меркатор вдруг не сказал севшим голосом:
— Золото… Его фибула и пряжка — это же чистое золото!
— Вы уверены? — спросил Ричард.
— Можете не сомневаться, золота я навидался. В одной пряжке его унций пять! Боже правый, да они
