— Вот Источник, — легонько щелкнул ногтем по бокалу. — Вот обычный посвященный, — отщипнул виноградинку и показал молодым людям. — А вот положение Дэвида, — виноградинка упала в бокал. — Парадокс в том, что Дэвид не чувствует Источника, потому что он с ним слишком тесно связан. Мы можем увидеть, как выглядит гора издалека, но если окажемся внутри горы, то ее не увидим. Так же и здесь. Энергии. Источника хоть в какой-то мере присутствуют во всех его заклинаниях. Йдэль задумалась. Выглядела она при этом мрачной.
— А нельзя ли нас как-нибудь… эээ.;. дистанцировать? — поинтересовался Дэвид.
— Я думаю, не нужно даже пытаться это сделать. Это значит, надо перекраивать твое поле заново, искусственным путем… да при условии, что глубинных связей между инициированным и Рунным Кругом мы не видим… запросто можно так напортачить, что потом уже никак не исправишь. — Да, тогда действительно не надо.
— А то, что Дэвид «глубже» в Источнике, чем ты или я- медленно произнесла Идэль, — значит ли это, что он обладает более высоким уровнем доступа к Рунному Кругу? Скажем, как один из министров? Или даже как… — Она не договорила. — Судя по твоей кислой физиономии — в правильном направлении соображаешь, племяшка, — хмыкнул Фолъгорм. — Лично я не могу протестировать Дэвида на наличие таких способностей, ибо никогда ни министерским… ни сама понимаешь каким… доступом не обладал. Понятия не имею, как Источник воспринимается с точки зрения приора или министра. Чтобы понять сходство, надо знать, с чем сравнивать. По опи саниям, во всяком случае, на министерский ключ это не похоже… Но суть ты, моя девочка, ухватила правильно. Дэвид — аномалия. При том аномалия, тесно связанная с источником нашего могущества. Будь я приором и узнай я, что кто-то оказался так глубоко связан с Рунным Крутом, я бы обеспокоился. Ведь черт его знает, на что эта аномалия может быть способна. Пусть даже только потенциально. Может быть, я предвзят, потому что сужу о логике приора исключительно на примере деда, но дальнейшая цепочка рассуждений — и действий — по-моему, более чем очевидна. Так что держите рот на замке. Оба.
— Непременно, — пробормотал Дэвид. — Но все-таки. Как-нибудь можно почувствовать и контролировать объем силы, который сообщает мне Источник?.. Я понимаю, готового ответа нет, но ты ведь разбираешься в магии гораздо лучше и…
— Баланс ты со временем найдешь сам, — успокоил его Фолъгорм. — Нужно только каждый день тренироваться и все получится. Ты его уже в общих чертах нащупал — за время, которое провел в моем узоре. Хуже другое: неизвестно, как ты переживешь разрыв с Источником, если вдруг окажешься в другом потоке миров. Мы ощущаем блок, отсутствие связи… Это неприятно, но не смертельно. А вот в твоем случае все может закончиться гораздо плачевнее. А может, и нет. Неизвестно.
Дэвид мрачно подумал, что вновь побывать на своей исторической родине, ему, похоже, не светит. Не судьба.
7
Страничка из записной книжки Кетрава. Диспозиция на 21 сентября: За Вомфада — 5. + Эрдан (Дана в заложницах.} amp;натъ бы, где ее содержат.) За Ксейдзана — 7. За меня — 7.
Фолъгорм, Смайрен, Маидяар, Авермус, Саша, Финей-ра-? В. уверен, что на его стороне половина сенаторов. Пусть спит спокойно. Вопрос на 1000 000 кдиаров: какого аминорца убрать, чтобы В. подумал на К., а К. на В,? Поскольку теперь Дэвид считался высокорожденным, ему полагались собственные, а не временные, комнаты во дворце!. В том крыле, которое отведено клану Гэал.
Дворцовым комплексом и всем, что с ним связано, — имуществом, слугами, охраной, клановыми атта без хозяев — заведовал Авермус, министр дворцового управления. Дэвид встретился с ним, получил три новые комнаты и нескольких атта «в нагрузку». Сознавать себя рабовладельцем землянину было неприятно, но ничего не поделаешь — пришлось смириться. Рабы перенесли его вещи из гостевых комнат в новые. Тратя время на разные организационные мелочи, Дай вид порадовался тому, что ему, по крайней мере, не придется этих людей кормить —. пока атта находятся во дворце, они будут всем обеспечены, а забирать их отсюда он не собирался.
Его переселение, конечно, не прошло незамеченным. Сначала зашла поздороваться одна из дочерей Сайрин, затем — Дэвид как раз выходил из своих новых покоев — в коридоре нарисовался Тахимейд. — Добрый день,
Дэвид ответил на приветствие, слово за слово — завязался разговор. Тахимейд рассматривал его с нескрываемым любопытством, что было неудивительно, ведь Дэвид возводил свою родословную к человеку, который приходился Тахимейду отцом. Время общего обеда уже прошло, и Тахимейд, который, по его словам, также этот обед пропустил, предложил где-нибудь перекусить вдвоем. Дэвид не стал отказываться. Еда — лишь предлог, это понятно. Ему ничуть не меньше хотелось поближе познакомиться со «своим» кланом, вот только Фольгорм прав — самому инициативу проявлять не стоило, а вот поддержать чужую — следовало обязательно.
Тахимейд занимал четыре комнаты на том же этаже. Слуги накрыли на стол и тихо удалились. Длинная беседа обо всем на свете. Тахимейда интересовала история знакомства Дэвида и Идэль — этого можно было ожидать. Дэвид, как требовала роль, расспрашивал о Хэбиаре. Тахимейд показал ему портрет. Дэвид отметил мимоходом, что сын нисколько не похож на отца. Хэбиар — широкоплечий, сильный; волосы — цвета бронзы и зеленые глаза, как у Ксейдзана. Фигурой Тахимейд больше походил на деда, только был еще тоньше в кости. Несмотря на худобу, какую-то воздушную хрупкость фигуры, Тахимейд не казался слабым; пластика его движений заставляла думать, что он прекрасно контролирует свое тело: может быть; он и не силен, зато движения его точны и уверены. В уличном бою такой противник не станет мутузить вас и давить силой, он просто хладнокровно ткнет пальцем в глаз или точиым ударом сломает кадык. Волосы у Тахимейда светло-серые, темно-серые глаза, впалые щеки н острый подбородок — в кого он только такой?.. У его материи, Рии ита-Жерейн; гааза и волосы черные.
— А каким был Хэбиар… я имею в виду — как человек? — спросил Дэвид, Тахимейд задумался.
— Решительным и сильным, — наконец ответил он. — Умел 'хорошо управлять людьми. Лучше, чем дед. Хэбиар был лидером по натуре. Стратегом. Всегда все тщательно планировал. Рассматривал войну, интриги и колдовство как своего рода шахматные задачки. Кетрав на него немного похож, но у Кетрава все сдвинуто в сторону отвлеченного анализа, а отец был человеком более деятельным.
Дэвид подумал, как задать следующий вопрос так, чтобы не обидеть. — А в чем, как тебе кажется, ты на него больше всего похож? Тахимейд рассмеялся:
— Ни в чем. Мы совсем разные. И не очень-то ладили, пока он был жив. — Почему?
— Разные взгляды на жизнь. И совсем разные характеры. Я для него был, наверное, сплошным разочарованием, — улыбка осталась, но перестала быть веселой. — Но это, конечно, не означает, что мне безразлична его смерть.
— Хорошо, я переформулирую вопрос — сказал Дэвид. — В чем, как тебе кажется, у вас с ним больше всего было различий?
— Он воин, я чародей. Ему интересны люди, он умел с ними работать — мне они безразличны и скучны. Его в первую очередь заботили интересы семьи — меня волнует только личная сила, а то, какое положение в будущей займет клан — выше нынешнего, ниже — на; это, честно говоря, мне наплевать.
— Ясно, — кивнул Дэвид. — Политика — грязь, что за удовольствие мараться в ней? Я тоже этого не понимаю…
— Нет, не в этом дело, — перебил его молодой герцог. — Политика — всегда вторична. Просто есть более важные вещи, и политика должна быть подчинена им. Посмотри на самых великих правителей, начиная от праотца Гельмора — кем они были? Интриганами? Харизматичными вождями? Может быть, но в первую очередь — великими магами. Их положение в семье естественным образом вытекало из того личного могущества, которым они обладали. — Хэбиар думал иначе? Тахимейд кивнул:
— Отец считал, что все должно находиться в гармонии. И волшебство, и… все остальное. — А ты не соглашался?
— Лучше великолепно делать что-то одно, чем кое-как — все сразу… Впрочем, — Тахимейд погрустнел. — Последнее к отцу не относится… не относилось. Он одинаково хорошо делал все, за что брался. — Как он погиб? Это ведь случилось совсем недавно?
— Да, два года назад. Нападение на замок. Вместе с ним и Лидию убили.
Дэвид на секунду прислушался к себе — не всплывет ли на поверхность сознания что-нибудь полезное из воспоминаний Диора и Лижана? Не вспЛыло. — А Лидия — это кто? — спросил он. Тахимейд улыбнулся:
— Неужели не слышал? Впрочем, ты у нас новенький… Лидия из Субайн, любовница отца вот уже… ммм… лет двести уже как минимум. — Ты, видимо, не слишком ее любил? — Вовсе нет, мы отлично ладили. — АРия? Тахимейд пожал плечами: — Они с матерью старались не мешать друг другу.
— Разумно… — пробормотал Дэвид. Как реагировать на такое признание, он не знал. Тахимейд гово рил обо всем так спокойно, как будто представлял членов семьи; это моя мама, это мой папа, это любовница папы… будем знакомы, очень приятно. — Известно, кто убийца? — спросил землянин. Тонкие губы растянулись так широко, что лицо стало похожим на маску клоуна.
— Два месяца назад на твой вопрос я бы не ответил, — произнес герцог. — Но, поскольку приор мертв, говорить об этом можно теперь совершенно открыто. Мы полагаем, что Хэбиара убил Джейбрин. Джейбрин и Вомфад, вероятнее всего. Еще один шаг на пути программы уничтожения кланов. Дэвид несколько секунд молчал, а затем спросил: — Я не ослышался? — Нет, нисколько. Джейбрин стремился изменить всю систему управления- Опустить все кланы на тот уровень, где сейчас находятся младшие семьи высоко- рожденных. Убрать преторов и суффектов из сената» сделать власть более централизованной. Но нынешний состав сената его бы инициативу не поддержал. Ему нужно было избавиться от старой аристократии, перерубить все основные линии наследования. С нашим кланом он почти это проделал. Осталось только двоих убрать — меня и моего деда. Тетя Альтана теперь часть Аминор, а мать — из ита-Жерейн, они обе не в счет. — Мы с дедом отправляемся в фамильный склеп, а дальше совершенно «честные» выборы, и претором становится какая-нибудь марионетка Джейбрина. Ита-Шедан оказать ему толковое сопротивление не смогли 6ы.„к тому же, совсем не исключено, что вышеупомянутая марионетка была бы выбрана из их числа… Кионцы уже проделали такое при Юлианаре с Аминор — старшая ли ния наследования была вырублена под корень, Аллайга исчезла, а власть в клане перешла к одной из младших семей, полностью лояльных к Юдианару. Теперь на очереди был Гэал. К счастью, Джейбрин умер раньше.
«Интересно, — подумал Дэвид, — в этом мире вообще, хоть кто-нибудь, кроме Идэль, жалеет о смерти приора?..»
— Я мало что знаю, — произнес он вслух, вспоминая беседу с Фольгормом, — но я слышал, что Джейбрин поддерживал ита-Жерейн. как оппозицию претору Ниртога внутри его собственного клана. Тахимейд кивнул.
— Именно так. После нас на очереди был Ниртог. Там, правда, пришлось бы уничтожать пятерых — а если считать Финейру, то шестерых человек — но в
