– Полстраны закрыли, потому что она невыгодная, так чего тут удивляться. Да вот он, – крючковатый старческий палец показывал на несколько заснеженных построек рядом с леском.
– А вот и не закрыли, – вмешалась совсем крохотная бабулька, которую я сперва вовсе не заметил. – Я вчерась ехала за хлебом, только с ранья, видела, что туда от дороги какие-то фигуры шли, вроде как с хвостами.
– И что, выходим? – к нам обернулся старичок-водитель с лицом, как печеное яблоко.
– А вы когда обратно поедете?
– Завтра утречком. Если что, до Курново по дороге пять кэмэ, и пехом осилить можно, только лучше не в темное время. Всякое здесь бывает – на исламиста, то есть салафиста можно напороться. Едва завидишь мужчину с большой железной банкой – они туда вырезанные органы складывают – сразу беги.
«Фигуры с хвостами» и салафиты с сосудами Дьюара не очень вдохновляли, но я все-таки решился.
– Ладно, парни, выходим.
Мы покинули автобус и я сразу пожалел. Полкилометра до отеля, о котором никто ничего толком не знает. Если я что-то перепутал, еще полкилометра обратно – да по снежку; снегопад был недавно, и дорожку, похоже, никто не расчищал. Потом еще ползти в Курново. Может, конечно, какая-нибудь проходящая фура и подбросит. А может, и нет. Да там ночлег искать. Парней простужу, экс-жена убьет – затолкнув мне в рот индонезийский самораздувающийся имплант для ягодиц, лишит права с детишками видеться. Про встречу с салафитами лучше и не думать.
Даже Максику стало жалко моего грустного вида.
– Эй, чего остолбенел, сопли текут, а ты не смахиваешь. Да пошли и особо не переживай. Мы ж спортсмены, в смысле в спортивные-то игры тоже играем: оркский волейбол с отрубленной головой, например.
Ребятам вроде и понравилось по снежку бегать, только вот солнце отбрасывало все более длинные тени от сугробов. Минут за пятнадцать дотопали. Вблизи вид у двух корпусов был вполне, их явно модернизировали: окна из поляризованного стекла, стены покрыты микросхемным пластиком переменной цветности – сейчас оттенок у них бирюзовый, крыша из какого-то материала, напоминающего, пожалуй, фольгу. Странно правда, что нет расчищенного подъездного пути.
– Может, передохнем? – предложил Нат.
– Отдохнешь, а потом примороженные яйца от сугроба отскабливай, – критикнул, как обычно, Макс.
Любит он у меня сочные образы.
– Похоже, парни, мы просто не с того края подошли и вообще не по той дороге ехали, вход с другой стороны.
– От тебя никто другого и не ожидал, – подмигнул Натик.
Мы стали обходить здание – занятие довольно утомительное по глубокому снегу. Неожиданно перед нами оказалась дверь. Черный вход? Надо попробовать – это все же лучше, чем тащиться через сугробы.
Я дернул ручку. Уф, открылось. Наконец повезло.
Мы прошли через что-то напоминающее пищеблок. Никелированные поверхности, экраны и индикаторы, кок-манипуляторы, дотягивающиеся до каждой полки в холодильнике и до любой конфорки на плите, полная автоматизация. Вышли в пустой холл. Уютненько, тропические растения, гелиевая инсталляция – «река, текущая вверх» а-ля художник Эсхер, робоптички поют, вот и главный вход виден. И опять никого… Да чего удивительного, современные отели обходятся без ресепшн, а постояльцы где- нибудь рассредоточились.
– А я, кстати, голоса слышал, – сказал Натик.
– Это у тебя тянучка в брюхе разговаривает, – не согласился Макс.
Ладно, сперва в апартаменты. Номер-то я знаю.
Лифт, похожий на вазу богемского стекла, поднял нас по прозрачной шахте на третий этаж. Мы пошли по модно извилистому коридору с обоями «под пещеру».
Вот и дверь – материал (программируемый наноплант) придает ей вид каменной плиты; табличка «66» будто из позеленевшей бронзы. На экранчике замка появилась надпись «введите код, который был указан в приглашении и приложите любой палец к сканирующей поверхности». Память у меня работает когда хорошо, а когда и не очень – но тот код я запомнил, потому что он очень напоминал номер школы, в которой я учился. Ввел – сезам и открылся.
Этот номер был подготовлен к приезду гостей. Внутри, по счастью, никакого пещерного дизайна, еще нам наноплантовой паутины не хватало.
Одна большая кровать, две маленькие, установленные на одной хромированной опоре и заправленные.
Кондиционер фурычил, поддерживая температуру и влажность, в плоском холодильничке – ледяные напитки, даже пол в ванной – теплый. Спрятанный где-то рум-компьютер приконнектился ко мне, когда я еще шарил по стене в поисках включателя света и теперь накладывал виртуальные окна на место реальных. Сплошные пальмы плюс голубое море.
– Пальмы с морем – убрать к чертям, доложить о наличии других постояльцев, – скомандовал я рум- компьютеру, но тот был туп, как морская свинка. Для получения сведений о «других постояльцах» надо было иметь административный доступ.
– А если тут больше никого нет, мы что, будем ночевать одни в огромном заброшенном домище? – засомневался Натик.
– Уж призраки тут наверняка имеются, – охотно откликнулся Макс. – Привидения придут познакомиться, полтергейсты явятся – яйца покрутить.
Все стабильно, он в своем тинейджерском репертуаре, хотя ему и двенадцати нет.
– Скорее, придут медведи и спросят, кто спал на моей кроватке и кто лопал из моей миски, – Нат вдруг вспомнил сказку, которую я ему рассказывал, когда ему было года три.
– Если даже в отеле никого нет, то переночуем здесь и свалим завтра поутру, – решительно изрек я. – Пакет еды я взял, на раз-полтора хватит. Кстати, в холле имеются автоматы по продаже всякой съестной всячины, но ее лучше не набирать, потому что это химические говны в разных пропорциях. Есть там и более-менее сносный кофе – это, правда, только для меня.
– Ой, кофем напугал, да мы энерджайзеры хлещем, так что дым из ушей прет, – Натик выдул иронический жвачный пузырь изо рта.
Легким надавлением на сенсорную серединку мы приказали потеплеть трем гамбургерам-самогреям. Потом Натик стал скакать с кровати на кровать, лупя виртуальной дубиной по виртуальным башкам неандертальцев, заставляя и меня инстинктивно спускать голову на этаж ниже, а Максик углубился в космическую стрелялку и все просил не заслонять звезды. На прогулку я их решил пока не гнать, успеют еще нагуляться.
А вот мне, похоже, надо прошвырнуться.
Я велел своим пацанам никому не открывать, пока не услышат мой голос за дверью: «ваша папа пришла, молочка принесла» – и выдвинулся в коридор. Cпустился в холл, выпил там чашечку кофе. Подозрительным образом не сработали ни дебитная, ни кредитная карты, имплантированные в мой большой палец – версия о мести работодателя получила весомое подтверждение; хорошо, что автомат мелочь принял. Хватило и на бутылку дэнс-колы – дерьмецо, но ребятам нравится, потому что вначале в виде шариков пляшет в стакане, а уже потом с великим треском превращается в жидкость.
Что-то зашептало из-за бамбуковых зарослей, никак особа женского пола? Я раздвинул бамбук и меня ослепила световая вспышка. Рекламный чип-транспондер проанализировал кровь, текущую через сосуды сетчатки моего глаза и обнаружил в ней маркеры, которые свидетельствовали о длительном отсутствии интимных контактов с женщиной. В руки упала упаковка с «сюрреально-сексуальной куклой Долли Орал для взрослых», которая тут же заворковала: «Надуй меня и ты не пожалеешь».
Поскорее отшвырнул ее, чтобы не успела приклеиться и узнать номер моего счета, ну и рванул от греха подальше на этаж вверх. И опять в коридоре ни души. Панели освещения включались вместе с тем, как я подходил к очередной, а предыдущая гасла. Может быть, в имейле указана другая дата – и корпоратив
