Настоящая фантастика – 2013 (сборник)

прикосновение. Но остался ожог – багровая пятерня, которая ещё долго напоминала о ней нестерпимым жжением. Эта сука из Льдов… Она дала понять ему, что могло бы произойти с ним, прежде чем он успел бы задушить её или свернуть ей шею.

А та, первая, которую он потерял, была ещё опаснее.

Но это её не спасло.

6. Встречи

В Пороховой Дыре нигредо пробыл недолго – ровно столько, сколько потребовалось, чтобы посетить оружейную лавку. Лицо пустотника, который стоял за прилавком, показалось ему смутно знакомым. Выяснилось, что в прошлый раз Твердолобый имел дело с его отцом, а этот был рождён в Лимбе и не так давно унаследовал торговлю. Пустотники жили мало; даже у самых свободных из них не хватало времени на поиски своей Колыбели, а у подавляющего большинства никогда и не возникало подобного желания.

Стоило Твердолобому расплатиться самородками за пять сотен патронов, как у него за спиной возник стражник с просверленной головой. Произошло это появление раздражающе быстро – быстрее, чем ноздрей коснулись миазмы зарытого сокровища, после чего стражник уже никуда не торопился. Неудивительно, что Ясновидящая лишилась глаз, – если, конечно, Либоумер не приврал, болтая о том, чего не видел. Но болтовня толстяка заинтересовала нигредо сильнее, чем ему хотелось бы.

Стражник провожал его взглядом до тех пор, пока он не вышел и не закрыл дверь лавки. Оказавшись в Кривом переулке, Твердолобый подозвал рикшу и велел везти себя в Могильный тупик. Откинувшись на спинку сиденья, он некоторое время размышлял об извращённости здешних обычаев. Не то чтобы все они ему не нравились; просто, находясь в Лимбе достаточно долго, он опасался подхватить смертельную болезнь – чувство ложной безопасности. Не потому ли его потянуло в тупик? Он нуждался в инъекции веры, отрицающей вечную жизнь, – чтобы помнить о неминуемом конце. Порой ему казалось: он жил полноценно только потому, что постоянно думал о смерти.

Рикша задыхался на подъёме. Этот пустотник был уже стар, находился где-то на середине своей последней спирали и перешёл под управление Спящего В Земле. На повороте его обогнал другой рикша. Твердолобый присмотрелся к тёмному силуэту пассажира за мутным стеклом в окне повозки. Без сомнения, это был нигредо, целью которого тоже был Могильный тупик.

Встречи в пустоте. Как правило, от них оставались плохие воспоминания – но только у выживших. Впрочем, Лимб всегда был исключением из правил, и минувшая четверть квадранта, которую он провёл с женщиной из Льдов, служила лучшим тому подтверждением. Стоило подумать о ней, и он снова ощутил боль ожога – стигмат опасной любви был куда более реальным, чем тысячи слов, произнесённых в лихорадке совокуплений.

Твердолобый поспешно выбросил женщину из головы. До тупика оставалось совсем немного, если, конечно, никто из Спящих не отправил его в дрейф. Передняя повозка уже была едва различима. Что же он успел заметить? Что силуэт за стеклом принадлежал очень крупному мужчине. И явно массивному – однако нанятый им рикша был молод и здоров. Ещё на виду оказались сапоги на очень толстой подошве с поблескивающими металлическими носами. Судя по тлеющему огоньку сигареты или сигары, незнакомец мог позволить себе некоторые излишества.

Вроде бы простая вещь: любой нигредо опасен. Сложность заключалась в своевременном определении степени опасности. Кроме того, Твердолобый верил в совпадения, то есть в синхронность некоторых событий – она означала всего лишь, что в каждой руке судьбы зажато по несколько нитей. И хочешь не хочешь, а кое-каких встреч не избежать.

Он достал флягу и отхлебнул тревожной настойки Либоумера. Толстяк знал своё дело: кровь быстрее побежала по жилам, чувства обострились, самые отдалённые предметы приобрели необычайную резкость очертаний, будто были вырезаны бритвой из цельной глыбы темноты. Да, настойка стоила потраченного на неё серебра. Правда, Твердолобый был далёк от мысли, что Жирный Либоумер продаёт свои зелья ему одному.

7. Тупик

Ворота на въезде в Могильный тупик были распахнуты настежь. Твердолобый ни разу не видел их закрытыми. Как он слышал, когда-то от них была определённая польза – или ещё будет, он не помнил точно. Глядя на ажурную кованую решетку, в это было трудно поверить.

Сторожка привратника стояла заброшенная, так же, как и часовня, похожая на возомнивший о себе склеп. Часовню венчал шпиль, вокруг которого бесшумно вращалось медное кольцо, запущенное, по преданию, Отцом Взлома, чтобы положить конец спору со Скульптором о возможности вечного движения. Случилось это много тысяч спиралей назад.

Среди пустотников часовня слыла плохим местом. Некоторые исчезли здесь бесследно. И всё равно тех, кто хотел сбежать из Лимба, тянуло сюда, как магнитом. Стены, сложенные из гладко обтёсанных и хорошо пригнанных камней, были густо исписаны антрацитом. Бесполезные молитвы и бессмысленная хула. И ещё подражания символам нигредо.

Твердолобый не находил в часовне ровным счётом ничего таинственного. Ещё одна старая клетка со сломанным замком. Пустота в пустоте. У него были другие «святые» места. Гораздо больший интерес вызывали у него могилы опоздавших. Он считал их погребёнными в назидание, даже если никто из завещавших себя Лимбу ничего такого не имел в виду. Ему нравилось, что в отличие от них у него пока есть выбор, хотя выбирал, скорее всего, не он, а Колыбель. Тем не менее, он чувствовал себя свободным, ибо мог удовлетворять свои не только сиюминутные, но и сокровенные желания.

Вот как сейчас. Завидев творения Скульптора, он велел рикше остановиться. Вылез из повозки и огляделся по сторонам. Всюду тишина и неподвижность. Должно быть, другой посетитель тупика пожелал отправиться гораздо дальше. Твердолобый решил прогуляться среди могил и того, что язык не поворачивался назвать памятниками, хотя по сути так оно и было.

Ветер.

Дождь.

Звёзды.

Ангел, вырвавшийся из гранитной плоти.

Путеводный огонь.

Падающий плод.

Сумерки.

Бесконечная мелодия.

Забвение…

Это было осязаемым и в то же время ускользало, манило за собой туда, где искушениям и предвкушениям становилось тесно. Скульптор умел делать то, чего не умел больше никто. В то время как другие тщетно пытались отделить реальность от снов, он высекал сны из реальности. Твердолобый надеялся, что это помогло Скульптору добраться туда, куда нужно. Надеялся отчасти потому, что сам не испытывал ни малейшего желания встретиться с ним – хоть в пустоте, хоть в коридорах тверди. В данном случае его измеритель опасности зашкаливал.

Пройдя под Радугой, он наконец увидел другого рикшу, отдыхавшего рядом с пустой повозкой. Что-то мешало Твердолобому просто наслаждаться жизнью в обители мёртвых. Он не доверял никому, в особенности тем, кто разделял его пристрастия. Он ждал встречи и был уверен, что встреча состоится. Это уже не зависело от его желания. В конце концов, тупик был как нельзя более подходящим местом для тайных свиданий.

Его глаза заметили начавшееся расщепление теней; в следующее мгновение ему пришлось напомнить своим рукам, что у него нет оружия, и они остановились на половине привычного пути.

Вспыхнул огонь зажигалки, но лица за ним было не разглядеть – незнакомец раскуривал сигару, наклонив голову, а на голове у него была странная шляпа с широкими полями. Твердолобый видел только огромные руки, в которых сигара выглядела как сигаретный окурок. Сам он был отнюдь не низкорослым и отличался крепким телосложением, но мужчина оказался намного выше и шире в плечах. Вблизи его мощь подавляла.

Физическое превосходство не имело решающего значения, когда речь шла о вооружённых стычках в тверди; там все решали быстрота и точность. Убийства нигредо в Лимбе случались крайне редко, но всё же