— Принесет, принесет, — хмуро подтвердила дева-львица. — И корону, и еще много чего… Я же говорила, что ты не поймешь. Важно то, что для меня твой котенок ни жив, ни мертв одновременно. Для тебя есть только два ответа: живой кот или мертвый кот, а на самом деле их три. Живой кот, мертвый кот и, может быть, живой, а может быть, мертвый.
Эдип натянуто рассмеялся.
— Ну, милая, ты же сама понимаешь, что в нашем состязании «может быть» за ответ не считается. Признаешь свое поражение?
Сфинкс наградила его взглядом, способным заморозить кузню Гефеста вместе с самим богом- кузнецом.
— А для чего, думаешь, я вышла? На тебя, подлеца, полюбоваться?
Она гордо тряхнула красивой грудью и, мягко припадая на львиные лапы, двинулась к пролому в стене. «Честная, — мысленно похвалил ее Эдип. — Наглая, конечно, но честная. Будет прыгать…»
— Не держи на меня зла, Душительница, — сказал он вслух. — Я ничего против тебя лично не имею. Это состязание — кто-то выигрывает, кто-то проигрывает.
Сфинкс остановилась и обернулась.
— Ты полагаешь, что выиграл, смертный?
— Конечно, — криво усмехнулся Эдип. Он все еще осторожничал — держал котенка за спиной, аккуратно поглаживая его пальцем по костлявой спинке. Котенок мирно дремал, не подозревая, какая страшная судьба его только что миновала. — Ты же проиграла, Ответствующая.
— Ты глупец, — прошипела Сфинкс. — По-твоему, если один проигрывает, второй обязательно одерживает победу?
— А как может быть иначе?
Дева-львица возмущенно всплеснула крыльями.
— Да очень просто! Ты сюда за короной явился, так ведь? Захотел стать царем Стовратных Фив?
Эдип кивнул.
— Корону тебе Креонт обещал, царь Фиванский?
— Думаешь, обманет? — засомневался Эдип.
— Да нет, не станет. Он старый, больной, власть ему в тягость. Только правление в Фивах наследственное, ты слышал?
Герой снова кивнул, на это раз менее уверенно.
— А это значит, что корону ты получишь, только женившись на сестре царя, Иокасте.
— Ну да, она, конечно, женщина немолодая, — рассудительно проговорил Эдип. — Но привлекательная, я ее видел, когда с царем разговаривал…
Сфинкс присела на задние лапы и пренебрежительно махнула хвостом.
— Ты ее и раньше видел, несчастный. Более того, я подозреваю, что царица Иокаста — первая женщина, которую ты увидел в своей никчемной жизни.
Эдип сначала не понял, а когда понял, едва не выронил от возмущения котенка.
— Ты на что это намекаешь, Душительница?
— Лет двадцать назад эта глупая девка родила здорового мальчика, наследника трона. А муж ее, Лай, вместо того чтоб обрадоваться, велел слуге отнести младенца на гору и оставить там, для верности проткнув ему икры булавкой. Чтобы обратно не приполз, надо полагать.
Эдип побледнел.
— Да только вместо волков да медведей ребеночка нашли пастухи из Коринфа, — продолжала Сфинкс. — Вот он и выжил, пусть и с опухшими ногами. Лая же в прошлом месяце нашли на Киферонском перевале с проломленным черепом. Ты там, случайно, не проходил?
— Ты все это нарочно говоришь, — огрызнулся герой. — Чтобы лишить меня радости честной победы…
— Да нужна мне твоя радость, — снова махнула хвостом Сфинкс. — Радуйся, пожалуйста! Я просто пыталась тебе объяснить, что победа твоя ничем от поражения не отличается. Вот я сейчас прыгну в пропасть, ты вернешься в город, Креонт отдаст тебе в жены твою же мать и сделает царем Фив. А потом, в один прекрасный день, объявится в городе свидетель твоих злодеяний…
— Что за свидетель такой? — крикнул Эдип, окончательно потерявший самообладание.
— Думаешь, на Киферонском перевале ты всех убил? И господина, и слуг? Нет, мой хороший. Старый слуга твоего отца уполз и укрылся в канаве. Вот и вернется он в срок, чтобы тебя обличить… Тут и почувствуешь ты цену победы над Сфинксом, глупец! Отцеубийца, муж собственной матери! Вовек не отмыться тебе от такого позора!
Эдип почувствовал, как у него ослабели ноги, и со стоном опустился на расколотый стилобат колонны.
— Откуда ты все это знаешь? — спросил он жалобно. — Ты же прямо сейчас все это придумала…
— Ага, — фыркнула Сфинкс, — и про Киферонский перевал в том числе…
Возразить Эдип не сумел. Месяц назад на Кифе-роне он действительно уложил своим тяжелым посохом какого-то богато одетого наглеца и трех его слуг. Впрочем, было за что.
— А нечего приставать к честному юноше с такими предложениями, — буркнул он.
— Не спорю, — сухо сказала Сфинкс. — Лай никогда не вызывал у меня симпатий, так что лично я не стала бы попрекать тебя его смертью. Но ведь жителям Фив ты этого не объяснишь. А уж своей мамочке- вдове и подавно…
— Что же это получается? — пробормотал Эдип. — Я победил в состязании, а в награду получу только вселенский позор?
— И мучительную смерть к тому же, — безжалостно добавила дева-львица. — Иокаста повесится с горя, ты же выколешь себе глаза золотой застежкой ее платья. И пойдешь, проливая кровавые слезы, по дорогам Эллады, получая пинки и побои. Сдохнешь, как пес шелудивый, гонимый родными детьми…
— Хватит! — вскричал герой, да так громко, что котенок проснулся и испуганно замяучил. — Я понял!
— Очень хорошо, — удовлетворенно промурлыкала Сфинкс. — Теперь я могу с легким сердцем исполнить свой долг.
Она повернулась и вновь двинулась к провалу. Эдип вскочил на ноги и побежал за ней.
— Постой, Душительница! Ты не можешь так просто уйти!
— Это еще почему? Ты выиграл, а я за проигрыш заплачу жизнью…
— И ты так легко об этом говоришь?
— А что я, по-твоему, перья у себя на крыльях должна с горя выщипать? Все, прощай, герой, надоел ты мне со своими комплексами…
— Ну погоди же! — взмолился Эдип. — Ты же мудра, как сама Афина, неужели не сможешь найти выход из этой ловушки?
— Какой ловушки? Это честное состязание, ты же сам говорил. Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает…
— Да ведь получается, что мы оба проиграли! Где же здесь справедливость-то?
Сфинкс нехотя остановилась у самого края провала и снова уселась, недовольно помахивая хвостом.
— Ну а чего бы ты хотел? Могу, конечно, предложить один вариант, но только он тебя вряд ли устроит…
— Какой? — с надеждой спросил Эдип.
— Ну, я отвечаю, что котенок твой жив, ты вправду оставляешь его живым, я, таким образом, отгадываю твою вторую загадку, потом третью…
Сфинкс замолчала.
— А потом душишь, — закончил за нее герой. — Нет уж, спасибо, мне такая справедливость даром не нужна.
— Зато никакого вселенского позора. У тебя есть предложения получше?
Эдип призадумался.
— Ну, ты, например, можешь не прыгать в эту дыру. Остаешься здесь жить как ни в чем не бывало. А
