оно пунцово-красное, точно от ожога. Глаза же были странными, какими-то бесцветными.
Имелась во всем этом еще одна странность. На комбриге была гимнастерка, но не с привычными эмблемами, а почему-то с саперными топориками. Понять, что делает краснолицый комбриг-сапер в кабинете Центрального Управления НКВД, было достаточно сложно.
– Ну-с, – заметил кадровик, – кажется нашел!
Зашелестели бумаги.
– Пустельга Сергей Павлович… Тэк-с, Тэк-с…
Он углубился в чтение. Очевидно, это было личное дело Сергея – папка, в которую он давно мечтал заглянуть.
– Тэк-с, тэк-с… Учились в колонии имени Дзержинского… Похвально, похвально, товарищ старший лейтенант!.. Это у Макаренко?..
– Так точно!
Пустельга у невольно улыбнулся. Колония имени Дзержинского – высшая аттестация для молодого чекиста.
– Отец – член партии с 1915-го. Погиб под Орлом… Вы, стало быть, бывший беспризорник…
Кадровик не спрашивал, а просто проговаривал вслух то, что записано в бумагах. Сергей вновь усмехнулся: несколько лет голодной, но бесшабашной жизни на околицах Харькова теперь воспринимались как странный, хотя и увлекательный сон. А ведь было! И скажи тогда кто, что Сережка Крест станет через несколько лет сотрудником ВЧК!..
– Училище, стажировка в Столице… У Фриневского стажировались?
– Так точно!
Фриневский, как уже успел узнать Сергей, был теперь крупной фигурой – заместителем самого товарища Ежова.
– Ташкент… Сами попросились. Хорошо, хорошо!.. Узбекский выучили, уйгурский… Но вы же, извините, на узбека не похожи!..
Сергей лишь вздохнул. Очевидно, кадровик прочитал, что его, тогда еще лейтенанта, внедряли в эмигрантскую военную организацию.
– Это было в Яркенде, там много русских. Белогвардейцев… Я занимался ими. Националистическим подпольем ведал другой отдел, товарищ полковник. Я же из Иностранного…
– Знаю, знаю!
Толстяк махнул рукой, и Сергей вновь сдержал усмешку, подумав, скольких шпионов удалось тому раскрыть за свою жизнь. Сам же старший лейтенант мог гордиться – и было чем. Две медали – не шутка, а за агента БШ-13, он же курбаши Шо, его благодарил лично нарком…
– …Смел, инициативен, особо успешно работает при планировании и проведении сложных, неординарных операций…
Очевидно, это было из его последней, еще неизвестной Сергею характеристики. Слова были обычными, казенными, но все-таки слышать такое было приятно.
– Обладает особыми природными способностями, помогающими в работе…
Полковник пробежал глазами только что прочитанную фразу и удивленно поднял глаза на Сергея. Тот замялся.
– Ну, понимаете… Я почти всегда чувствую, если люди говорят неправду. Когда ведешь допрос, очень помогает. И я иногда могу угадывать, что человек думает. Не всегда, конечно…
– А-а-а, – протянул кадровик. – Это понятно, это правильно!..
Пустельга облегченно вздохнул. Хорошо, что толстяк не стал расспрашивать дальше, иначе Сергею пришлось бы продемонстрировать сеанс угадывания мыслей на самом полковнике. Сделать это было крайне нетрудно.
– Но здесь написано… – пухлый палец ткнулся в бумагу, а в голосе вновь прорезалось удивление, – «Особенно успешно работает с фотографиями…»
Значит, написали и об этом. Пришлось пояснять, хотя сделать это в двух словах было крайне нелегко:
– Это… это у меня с детства, товарищ полковник. Если я взгляну на фотографию, то почти всегда могу сказать, жив человек или нет. А иногда – далеко или близко.
…Впервые он понял это в шесть лет, когда посмотрел на отцовскую фотографию и вдруг понял, что его бати, Павла Ивановича, командовавшего батальоном на Юго-Западном фронте, нет в живых…
– И вы можете сказать, где находится этот человек?
Старший лейтенант удивленно повернул голову. На этот раз спрашивал не полковник, а неизвестный сапер.
Сергей несколько растерялся. Странный комбриг старше по званию, но отвечать ли ему – чужаку в Центральном Управлении?
– Да-да, отвечайте! – понял его кадровик, и по тому, как заторопился полковник, Сергей сообразил, что краснолицый – никакой не чужак, а саперные петлицы, скорее всего, обычный маскарад.
– Нет, не могу, товарищ комбриг, – Пустельга на всякий случай встал, хотя оставался в положении «вольно». – Я лишь могу понять – далеко ли он.
– Интересно… – по пунцовому лицу пробежала короткая, жесткая улыбка. – Вы смотрите или подносите руку?
По тому, как был задан вопрос, Сергей вдруг понял, что неизвестный комбриг понимает, о чем идет речь.
– Смотрю. Пробовал рукой, но не всегда получается.
– Вот как?.. – неизвестный тоже встал и внимательно поглядел на полковника. Тот внезапно вскочил и неуверенно проговорил, что ему срочно надо в хозяйственное управление. Краснолицый нетерпеливо кивнул, и Сергей окончательно понял, кто здесь главный. Хлопнула дверь. Комбриг усмехнулся, на этот раз весело и добродушно, и протянул широкую сильную ладонь:
– Волков Всеслав Игоревич…
…Рука краснолицего была отчего-то холодной, как лед.
– Садитесь, Сергей, поговорим.
– Так точно, товарищ комбриг!
Сапер покачал головой:
– Мы не в строю. Зовите по имени.
Это было уже чересчур, и Сергей решил называть комбрига по имени и отчеству, тем более произносить «Всеслав Игоревич» было приятно.
– Значит, смотрите на фотографию, глядите прямо в глаза, затем начинаете чувствовать глубину…
– Да, – не удержавшись, перебил Сергей. – Если он жив, то я слышу что-то похожее на эхо. А если нет – то только пустоту…
– Понял, – кивнул краснолицый. – Сами выучились? Неплохо! Экзамен желаете?
Слово «экзамен» всегда вызывало у Сергея зубную боль.
– Ну, тогда зачет… – на красном лице вновь мелькнула улыбка, и Сергей поневоле улыбнулся в ответ.
Всеслав Игоревич раскрыл папку и достал оттуда десяток фотографий. Сергей, сообразив, что «зачета» не избежать, сел на стул, собираясь с силами. Надо закрыть глаза, подождать несколько секунд, выровнять дыхание…
Комбриг не торопил. Наконец, когда Сергей почувствовал, что готов, Всеслав Игоревич кивнул и положил на стол первое фото.
Задание оказалось несложным. Сергей, вглядываясь в незнакомые лица, откладывал снимки налево и направо. Большая часть тех, чьи лица он рассматривал, были давно мертвы, а немногие живые находились очень далеко от Столицы.
Наконец он положил направо последнюю фотографию, произнес: «Жив. Очень далеко», – и выжидательно поглядел на Волкова. Тот покачал головой:
– Здорово, Сергей! Зачет принят. Поздравляю. Почти все правильно!..
– Почти?
