- Кабитус Морбанте! - воскликнула девочка, мгновенно прикрывая рот и нос рукой в страхе, что может вдохнуть смертоносную пыль.
Тем временем Тинтиннио, скользя над полом, обыскал всю комнату: Голоса Убеждения нигде не было. Неожиданно полкомнаты стал нагреваться, и из щелей появились пять прозрачных светящихся струй, пять призраков. Они с насмешками и визгом извивались перед юной алхимичкой, словно потоки горячего воздуха, ерошили волосы Нины, забирались в складки одежды.
Девочка не знала, что ей делать. Она попыталась выстрелить из Талдома, но золотой жезл почему-то не реагировал на ее команды.
Она подбежала к Тинтиннио, который, улыбнувшись, успокоил ее нежным звоном, а затем, открыв рот, плюнул в сторону призраков какой-то черной кашицей: это были пережеванные цветы Скиффио.
Ядовитая кашица разлетелась по комнате, намертво приклеив всю пятерку призраков к стенам, где они и упокоились, растворенные пенистой жвачкой из цветов Ксоракса.
Нина обняла Тинтиннио и поспешила к Печи.
Подойдя, она сунула в карман Талдом и достала кинжал Осириса: нужно было поскорее обезвредить пыль Кабитуса и освободить Третью Тайну.
И в этот момент она услышала глухой голос монаха:
- Ты неблагодарная девочка. Ты уничтожила моих посланцев, а ведь они вышли поприветствовать тебя, - мягко сказал он.
- Я уничтожу и тебя тоже! - храбро ответила Нина.
- Но ты же сама пришла в мой дом. Потому что не можешь обойтись без меня. Не так ли? - ласково произнес монах.
Девочка оторопела, но тут же взяла себя в руки и крикнула:
- Выходи сюда! Где ты, проклятый монах?
- Рядом с тобой, - отозвался Голос.
Нина огляделась, но никого не увидела. Тинтиннио замер у стены и не подавал никаких знаков. Видимо, он ждал нужного момента, чтобы вмешаться.
- Подойди к Печи. Я тот, кто тебе нужен. Ты не забыла этого? - спросил невидимый монах.
- Я хорошо знаю, что там рассыпан Кабитус. Морбанте. Ты хочешь, чтобы я умерла! - Нина держала наготове Сикким Куадим.
Волна горячего воздуха прошлась по ее волосам и рассеяла туман. В углу комнаты показался монах. Он очень медленно двигался по направлению к ней, капюшон его, как обычно, был надвинут так, что скрывал лицо. Голос вытянул руки и дважды хлопнул в ладоши.
Уголь в Печи неожиданно вспыхнул: ядовитая пыль поднялась в воздух, образовав вокруг машины прозрачный зеленый барьер.
Нина была уже готова выхватить магический кинжал из ножен, но монах угрожающе сказал:
- Не делай этого! Не доставай кинжал! Только я могу помочь тебе! Поверь мне хотя бы в этот раз!
- Никогда! Ты — Зло! - крикнула Нина.
- Ниночка! Не делай этого! - Голос звучал почти умоляюще.
- Какое право ты имеешь называть меня Ниночка! Только мой дед мог меня так звать, но не ты! - возмутилась девочка.
Она не понимала, каким образом монаху удается быть таким притягательным, спокойным и уверенным в себе. Он ведет себя как ее дед Миша. Это приводило в замешательство внучку великого алхимика.
- Подойди ко мне. Дай мне руку, войди в Мир Тьмы. Только там ты обретешь истинный покой. И истинное счастье, - настаивал Голос Убеждения, обволакивая ее покоем, словно укутывая в вату.
Зазвучала мелодичная нежная музыка.
Сопротивляться зову Голоса становилось все трудное, и Нина сделала шаг навстречу монаху.
Ей вспомнились скрипка, танцовщица и счастливые ощущения от пребывания в башнях замка. Лицо девочки побледнело. Казалось, еще мгновение - и она попадет в сети, расставленные монахом без лица и тени.
Тинтиннио понял, что ситуация критическая, и быстро скользнул к девочке. Его тиньтинькание перекрыло звучание музыки. Нина стряхнула с себя наваждение и ощутила, как пот ручьем струится по ее спине.
Голос что-то громко крикнул, и пыль Кабитуса поднялась и закрутилась грозным вихрем. Девочка Шестой Луны прямо взглянула на своего врага и выхватила кинжал.
Из ножен вылетела струя кровавого пара и обволокла ядовитую пыль.
Монах окаменел!
Кровавый пар кинжала Сикким Куадим моментально дезактивировал монаха: Голос замолк. Нина победила!
Тинтиннио подлетел к Печи, держа в руках сосуд с алхимическим препаратом. Густая жидкость полилась внутрь Печи, и огонь, бушевавший в ней, мгновенно погас. Мотор машины, усиленный Числомагией Нуля, заглох.
Нина вытащила из остывшей машины черный камень. На его поверхности было вырезано: Хумус 6065512.
