- Давайте проводим, у нас тут машина.
Отказываться я не стала. Мы сели в машину, и они отвезли нас в ближайший полицейский участок. Всю дорогу рабочие виновато молчали. Это были простые и грубоватые люди. Зла на них не было. Была только усталость.
В участке ждал сюрприз – заплаканные родители Санни. Они схватили его, мать рыдала, отец искал виновных. Рабочие тут уж не молчали и рассказали о том, какая я героиня. Видимо рассчитывали, что за рассказом о моем геройстве все позабудут об их халатности.
Мне удалось вырваться только через час.
Я попрощалась с Санни, а он напоследок сказал мне:
- Спасибо, фея.
А потом зашептал маме:
- Мамочка это настоящая фея спасла меня.
А он спас меня.
Я вернулась домой и вместо того чтобы лечь спать весь день писала. А потом следующий день и еще целый день. Остин ругался поначалу, а потом привык. Стал отдаляться. А моя книга появилась на свет.
Вот такая история.
Фэй смущенно замолчала. Она знала, что рассказчик из нее никудышный, писать она могла куда лучше и быстрей.
- Это конечно не извержение вулкана…
- Почему ты все время занижаешь свои достижения? – спросил Пит.
- Да какое тут достижение? Кто бы поступил по-другому?
- Ну не скажи.
- В любом случае теперь обязательно почитаю твои сказки, - сказал Пит.
Сет как обычно отмалчивался. Фэй допила свой чай и пошла спать. Она не спала днем и изрядно притомилась, тогда как Пит и Сет выспались и остались у костра.
Когда она ушла Сет сказал:
- Ну и как тебе этот Остин?
- Политик… - философски ответил Пит.
- Я готов его убить. – Сет сказал это так обыденно просто, что Пит поверил его словам.
- Он не знает ее, Сет. Не видел той злости в глазах. Думает она ручная.
Сет усмехнулся:
- Дурак. Но это не помешает мне убрать его с дороги.
- А если она любит его?
- Кого? Этого? Да она говорила о нем в прошедшем времени. Ты не заметил?
- Да как-то нет.
- А я заметил. Она не может его любить.
- Ну, я так не уверен. Она же вышла за него. Что-то было и есть наверняка.
Сет какое-то время молчал. У него заканчивались сигареты, и это нервировало его. Он подкурил и посчитал, что в пачке осталось только три штуки. Надо было выбираться. Но там предстояло одержать еще одну победу.
- Знаешь, Пит, я ведь практически ничего не чувствую. Эмоции… когда надо я могу их наиграть, притвориться. Когда меня зовут на свадьбу – веселюсь, рассказывают анекдот – смеюсь, на похоронах изображаю скорбь. Но это словно не настоящие чувства. Я помню, как радовался чему-то в детстве – хотелось прыгать до потолка, а когда случалась беда – плакал в подушку. Казалось, что мир на этом кончился. А потом такие яркие чувства ушли, почти ничего не осталось. Словно смылись дождем. Осталось равнодушие какое-то. Не то чтобы совсем, мне, конечно, было жалко кошку, сбитую на дороге, но появилась отрешенность. Внутри все время звучал голосок: «Ну и что?»
А потом появилась Фэй, и я просто чуть на землю не свалился от силы эмоций, которые она вызывала. Это был шквал эмоций. Я иногда ее ненавидел, но так сильно, что тут же любил ее за это. Я просто не мог понять, почему она вызывала эти чувства. Каждый раз я уходил от нее и думал, что все пройдет сегодня- завтра и поэтому я уходил и не прощался. Но когда ее не было рядом, все опять было таким серым, безэмоциональным. Наверное, она права и в этом виноваты деньги моей семьи. У меня было все, и я ничего не терял в жизни, кроме родителей. Поэтому все приелось. Я был как тот из сказки «Холодное сердце»1 . Спал на мягком, ел вкусно, а ничего не чувствовал. И я шел к ней опять за эмоциями. Как за наркотиком.
Может это смешно, может банально. Я не знаю Пит. Я никого не любил больше и может это и есть пресловутая любовь. Может у всех так, я не знаю. А потом она уехала… И просто все опять стало таким же, будничным.
Мне казалось, что я вынужден буду всю жизнь притворятся, а я не хотел, не мог. Проще было уехать, покинуть страну. В странствиях никто меня не знает, никто не ждет от меня чувств, всем наплевать рад я или нет и почему печален.
А теперь она появилась опять и чувства тоже появились. Утром есть солнце и оно радует, ночь радует
