Она посмотрела на меня совершенно пустыми глазами и снова вернулась к созерцанию красавца Фримена.
— Так Лариков у себя? — не отставала я.
— Да, — рассеянно кивнула Дашка.
— Прекрасно, — сказала я и обернулась к Фримену: — Подождешь меня в нашей комнате?
Я показала ему на наше с Лизой убежище, а сама направилась прямым ходом к начальству. Впрочем, начальство и само не замедлило явиться на пороге и тоже застыло, правда, в его глазах не было восторга, а лишь безграничное удивление и даже слабые, но заметные искорки ужаса.
— Здравствуйте, Андрей Петрович, — произнесла я. — Как ваше драгоценное здоровье? Вам сегодня хорошо спалось?
Он вытаращился на меня и сообщил, что спал очень хорошо и со здоровьем у него все слава богу, вот только непонятно, что сталось с моим здоровьем, поскольку раньше мне не была свойственна такая вежливость.
— Может быть, тебе нужен отпуск?
— Нужен, — обрадовалась я. — Но сначала мне нужно с вами кое о чем побеседовать…
С этими словами я втащила Ларикова в его кабинет. А то, судя по его изумленному взору, он рискует поменять сексуальную ориентацию, влюбившись во Фримена, и что мне тогда прикажете делать?
— Что это за тип?
Ларчик все время оборачивался на закрытую дверь.
— Мой друг, — сообщила я.
— Однако у тебя и друзья, — покачал головой Ларчик. — Прости, радость моя, я все еще не могу привыкнуть… Он что, сбежал из психушки?
— Почему? — удивилась я.
Я даже обернулась на дверь, пытаясь понять, почему Ларчику пришла в голову такая смелая мысль.
— Не знаю, — пожал плечами Ларчик. — Это ты у него спроси. Может, там с ним плохо обращались? Кроме того, он явно заразен. Иначе почему ты начала разговаривать со мной вежливо?
— А ты этому не рад? — рассмеялась я.
— Да как тебе сказать… Мне привычнее воспринимать тебя невежливую.
— Вот спасибо! — обиделась я. — Значит, я воплощение хамства?
— Вовсе нет, просто…
Он замялся.
— Ладно, — предпочел он уйти от скользкой темы. — Что ты хотела от меня?
«Утащить тебя от Фримена, чтобы тот не проболтался, чем мы занимаемся на досуге», — чуть было не ляпнула я, но меня еще не оставило благоразумие — я прекрасно понимала, что за этим последует.
Лариков ожидал моих объяснений, и я попробовала напрячь уставшие мои извилины, чтобы найти нормальное объяснение моим странным поступкам. Может быть, продолжать разыгрывать из себя сумасшедшую?
Что-то в этой идее, безусловно, было привлекательное — не зря же все великие любят косить под психов! Но я передумала, увидев пристальный взгляд Ларчика, в котором уже совершенно ясно читалась опаска.
— Лиза тебе рассказала о Рамазановой? — скорчила я невинную рожицу.
— Конечно, — кивнул он и показал мне два тонких листика бумаги. — Даже отчет положила…
— Замечательно, — обрадовалась я. — А то я никак не могла вспомнить, кто из нас должен был его сделать…
Он продолжал рассматривать меня с возрастающим недоумением.
— Я тебе больше не нужна? — спросила я.
Он покачал головой:
— Нет.
— Тогда я пойду.
Я поднялась.
— Саша, мне кажется, тебе все-таки необходим отдых… Давай-ка я отпущу тебя на пару деньков…
«Опять же какая польза от разыгрывания легкого психоза, — отметила я про себя. — Начальство начинает о тебе заботиться… Может быть, даже зарплату повысит?»
Впрочем, перебарщивать не стоило. Поскольку, если уж у тебя полная шиза, могут и уволить.
— Нет, все в порядке, — постаралась я заверить его, глядя ему в глаза с предельной искренностью. — Не волнуйся. Просто я не выспалась.
— А-а… — протянул он. — Ладно, иди.
И он уткнулся в Лизин отчет — любопытно, что она там написала?
Судя по выражению Ларчиковых глаз, что-то ужасно интересное…
Лиза ждала меня с явным нетерпением.
Стоило мне открыть дверь, она подпрыгнула и уставилась на меня с немым вопросом.
— Все в порядке, — сказала я. — Вот…
И протянула ей листок с адресами наших подозреваемых.
— Вау! — счастливо выдохнула Лиза, прижимая листок к груди, будто я протянула ей любовное послание.
Фримен скучал, листая старенький журнал.
— Когда приступим? — спросила Лиза.
— Хоть сейчас…
— За-ме-ча-тель-но! Кстати, что там с матерью Ардасовой?
— Ардасова Елена Тимофеевна проживает на улице Тараканова, в доме номер пять, — скучным голосом проговорила я. — Как втереться к ней в доверие, я еще не придумала. Но подозреваю, что лучше Фримена это никто сделать не сможет…
— Почему? — обиделась Лиза, которая ужасно любила втираться в доверие. — У Фримена вид не стандартный… А, как я понимаю, наша Елена Тимофеевна отличается средней статистичностью, вряд ли ей понравится Фримен…
— А Фримен действует на женщин, как валерьянка на котов, — настаивала я. — Ну, если у него не получится, пойдешь втираться в доверие ты…
— Ладно, — вынуждена была согласиться Лиза. — Заодно Фримен сможет прощупать ее духовно!
— Нет уж, — испугалась я. — Давайте действовать старыми, дедовскими способами! Без этих ваших «духовных собачеств»!
— Боже! — воззвала к небесам Лиза. — Подумать только, как этот скучный тип Лариков умеет подчинять себе даже неординарные натуры! Во что ты превратилась, Данич! Мне страшно за тебя…
— Ну, ты с ним теснее контактируешь, поэтому опасайся лучше за себя, — ответила я. — Все, кончаем наше производственное совещание и по коням…
Конечно, Ларикову пришлось выслушать от нас святую ложь про несчастную Рамазанову, которая рисковала прожить день без нашего внимания, и мы вылетели на улицу, дабы начать осуществление нашего гениально-интриганского плана.
У нас получилось трое на трое. Фримен отправился к Ардасовой, Лизе достался Старцев, поскольку его дом располагался неподалеку от рамазановского, а Лиза собиралась все-таки краем глаза взглянуть на нашу подшефную.
— Он же отчеты требует, — меланхолично сообщила она мне, — значит, надо что-то насочинять… А сочинять просто так я не умею. Мне нужен какой-то толчок. Например, Рамазанова вышла из дома, приодевшись в яркое полосатое национальное платье… Значит, она направила стопы к дорогому ее сердцу человеку.
