кинжал.
Макензи задал Зонненкампу несколько вопросов, а тем временем вооруженный кинжалом незнакомец успел прокрасться за спину своей жертвы.
— Идите же со мной поскорей, — повторил Зонненкамп.
— Сегодня никак не могу.
— Но завтра обязательно зайдете?
Убийца, стоявший за спиной Зонненкампа, замахнулся кинжалом.
— Завтра ждите меня на этом месте в этот же час, — ответил Макензи.
— Хорошо, я приду, если вы наверно явитесь. Не назовете ли вы мне вашего имени?
В это мгновение острие кинжала вонзилось на секунду в спину Зонненкампа, в то место, что приходится против сердца. Затем убийца быстро вынул кинжал из крошечной, но глубокой раны и снова скрылся за доску.
Зонненкамп ощутил только лишь незначительный толчок и обернулся. Убийцы уже не было. Зонненкамп вздрогнул.
— Сегодня холодно, — сказал он, — я почему-то начинаю зябнуть, как будто внезапно окунулся в холодную воду.
Макензи сообразил, что кровь уже струится из раны.
— Прощайте, — произнес он, — до завтрашнего вечера.
— Завтра вечером, — отозвался Зонненкамп.
Он повернулся и пошел. Но не прошло и двух минут, как он вдруг остановился и слабым голосом пробормотал:
— Что это со мной делается? Какая-то слабость овладевает мною, и в глазах у меня темнеет. Боже, неужели это разрыв сердца? Дочь моя, дорогая Гунда!.. Аделина, что ты наделала?!
Он грузно упал на землю.
В то же мгновение оба преступника выбежали из своей засады.
— Мое дело сделано, — шепнул Риго.
— Весьма неудовлетворительно, — отозвался Макензи, — если бы ты попал в самое сердце, то он был бы убит на месте. Впрочем, довольно и этого. Он лежит в глубоком обмороке и через десять минут умрет, так как до того времени истечет кровью. Живо, достанем ключ!
Несчастный Зонненкамп лишь слабо стонал.
Негодяи расстегнули ему сюртук и жилет, отдернули сорочку и увидели желанный ключ на тонкой, стальной цепочке.
— Черт возьми, — шепнул Риго, — цепочка стальная, и нам не удастся разорвать ее.
Макензи ничего не ответил на это, вынул из кармана какой-то инструмент и перерезал цепь. Ключ оказался у него в руках.
Вдруг послышался шум шагов.
— Где вы, господин Зонненкамп? — раздался голос Ансельма Ротшильда. — Где вы? Отзовитесь!
— Надо удирать в дом псаломщика Боруха, — шепнул Макензи своему сообщнику. — Давай поскорее кафтаны.
Риго быстро достал из-за доски какой-то узел, развязал его, и спустя минуту Макензи и Риго облеклись в длинные, черные кафтаны еврейского покроя; на голову они надели парики с пейсами и черные ермолки. Затем они торопливо направились к тому месту, где стояла стража, и позвонили. Скоро явился стражник.
— Кто вы такие и что вам нужно? — злобно окликнул их сторож.
Макензи вынул из кармана какую-то грязную книжку с полицейским штемпелем.
— Я еврей Мендель, — сказал он, — а это мой племянник Соломон. Вы видите, что мы имеем разрешение вернуться в Гетто до полуночи.
Разрешение оказалось в порядке. Стражник открыл калитку, и мнимые евреи скрылись в Гетто. Спустя минут пять они вошли в дом псаломщика Боруха. Этот человек за деньги был готов на все что угодно. В конюшне при его доме стояла пара хороших лошадей. Их запрягли в маленькую, легкую карету, а Макензи вошел в квартиру Боруха и там переоделся и загримировался. Когда шотландец вышел из спальни Боруха, то был похож на шута Фаризанта как две капли воды.
Риго был озадачен и клялся, что никто не узнает Макензи.
— Тебе тоже придется переодеться, — сказал шотландец.
— Каким образом?
— Это я покажу тебе после, — ответил Макензи.
Он не любил распространяться о том, что еще не было исполнено. Вместе с Риго он сел в карету.
Выехать из Гетто было уже нетрудно: мнимому Фаризанту стоило только взглянуть на стражника, как тот уже отпер ворота и пропустил карету. Преступники быстро уехали по направлению к Висбадену. По дороге Макензи спросил у Риго, где он купил лошадей. Риго ответил, что купил их у трактирщика Крюгера.
— Говорил ли ты ему, для чего тебе нужны лошади?
— Я ему соврал, что хочу на свои сбережения начать торговать лошадьми. Крюгер одобрил эту мысль и расхвалил мне своих вороных.
— А где они теперь стоят?
— В своей прежней конюшне, откуда я могу их вывести в любое время дня и ночи.
— Отлично. Слушай же, что я тебе скажу. Мы подъезжаем к Висбадену и потому должны условиться заранее. Я отправляюсь в тюрьму и надеюсь, что мне удастся освободить твоего господина. Но тебе придется в этом принять участие, которое тебе, быть может, не понравится, но — делать нечего — оно необходимо. Вот мы уже подъезжаем. Поверни-ка немного левее, к тем деревьям, которые виднеются в стороне от дороги: там ты переоденешься.
Вскоре карета остановилась вблизи высохшего рва. Макензи выскочил из кареты и подозвал к себе Риго. Затем он развязал узел, который захватил из дома Боруха. Риго был поражен: в узле оказалась лишь одна большая мохнатая шкура.
— Что это, — спросил он, — вы, по-видимому, были на охоте и уложили медведя?
— Нет, друг мой, — возразил Макензи, — это шкура большого ньюфаундленда, и ты наденешь ее на себя.
— Черт возьми! Неужели вы заставите меня играть роль собаки?!
— Это очень подойдет тебе, — засмеялся Макензи, — ведь ты достаточно увертлив и гибок для этого. Шкура сшита таким образом, что руками ты изобразишь передние, а ногами — задние лапы собаки. Голову со стеклянными глазами ты наденешь себе на голову. Как видишь, пасть приводится в движение изнутри.
Риго в изумлении покачал головой. Но он уже привык к тому, что Макензи ставил необыкновенные требования, и успел убедиться в их целесообразности. Поэтому, не теряя времени, цыган начал переодеваться. Для этого ему пришлось совершенно раздеться. На ноги он надел черные чулки, к носкам которых были приделаны когти собачьей лапы; на руки он натянул черные перчатки, тоже с когтями.
— Но как же я буду дышать? — спросил он.
— А вот увидишь, — ответил Макензи и надел на него голову собаки.
Голова была устроена так, что Риго мог, потянув за маленький шнурок зубами, открыть пасть собаки и вдыхать свежий воздух. Шкура была довольно большая, но это неудобство устранялось тем, что внутри в шкуре были пришиты толстые слои ваты, заполнявшие лишнее место. Не прошло и пяти минут, как Риго превратился в огромного ньюфаундлендского пса.
— Ну вот и отлично, — пробормотал Макензи, — ночью не отличишь тебя от собаки; впрочем, оно и немудрено: от цыгана до собаки ведь недалеко.
Он вынул стальную цепочку с ошейником и надел на мнимую собаку.
— Пойдем! — воскликнул он наконец. — Помни, что твоя кличка Неро. Во всем же остальном делай то, что я тебе прикажу.
Риго охотно отозвался бы, но не мог. Поэтому он только покачал головой. Не без труда влез он в карету и там развалился у ног мнимого шута Фаризанта. Макензи погнал лошадей и вскоре доехал до трактира Крюгера, где и остановился у подъезда. Толстый трактирщик, услыхав стук колес, вообразил, что приехал запоздалый гость.
— Эй, трактирщик! — крикнул Макензи. — Надеюсь, узнаете меня?
Трактирщик поднял свой фонарь и направил его на приехавшего.
— Вы придворный шут его высочества, — отозвался он и низко поклонился. — Чем могу служить?
— Тем, что примете моих лошадей и карету на час-другой, — ответил мнимый Фаризант, — возьмите пока этот золотой, а я пойду в тюрьму и скоро вернусь сюда.
— Знаю, знаю, — засмеялся Крюгер, кладя золотой в карман, — вы следите за тем, чтобы благородный граф Батьяни не исчез. Хорошо делаете. Графа Батьяни весь город ненавидит; он вполне заслужил свою участь.
— Конечно, — ответил Макензи, — будьте покойны, графу не миновать виселицы. Однако мне надо торопиться. Эй, Неро, иди сюда. Черт возьми, что это с тобой делается? Никак не вылезешь из кареты. Он, видите ли, вчера вонзил себе гвоздь в заднюю лапу и с тех пор еле ходит.
— Великолепный пес, — заметил трактирщик и снова поднял фонарь, чтобы поближе рассмотреть собаку.
Но тут Макензи как-то неловко повернулся и так задел фонарь, что Крюгер уронил его на землю. Он тотчас же потух. Мнимый Фаризант пробормотал что- то похожее на извинение и быстро ушел, ведя на цепочке свою собаку.
Трактирщик отвел лошадей в конюшню, а карету оставил во дворе.
Мнимый Фаризант вместе со своей собакой дошел до здания тюрьмы и позвонил у подъезда. Изнутри был отодвинут тяжелый засов, и привратник, прежде чем открыть калитку, выглянул в маленькое оконце. Увидев горбатого шута, он быстро отворил дверь, и Макензи вместе со своим четвероногим спутником вошел в здание тюрьмы.
Глава 42
СДЕЛКА С САТАНОЙ
