После голосования именно Путина, произнесшего речь длиной 5 минут и 2 секунды, и в Гватемале, и в Сочи, и в Москве (словом, везде, где собрались люди, имеющие отношение к сочинской заявке) называли благодетелем, чуть ли не в одиночку принесшим победу России.
— Я бы не хотел сейчас рассуждать, что было бы, если бы Путин сюда не приехал. Он приехал, и его влияние было решающим», — сказал глава холдинга «Интеррос» Владимир Потанин, который первым придумал провести Олимпиаду в Сочи.
А президент Олимпийского комитета России Леонид Тягачёв, привыкший считать очки, медали, секунды, даже сосчитал удельный вес путинского вклада:
— Девяносто процентов заслуги нашей олимпийской державы — это то, что президент наш Владимир Владимирович был с нами. Такого не бывало в истории ни российского спорта, ни советского.
Это мнение охотно подхватили многие болельщики, принявшиеся благодарить «нашего родного президента». Возможно, дело в том, что выигрыш права проведения Игр был похож на чудо — мало кто верил, что у Сочи есть шансы против корейского Пхёнчхана и австрийского Зальцбурга. Все хорошо помнили унизительное поражение Москвы на выборах столицы летней Олимпиады-2010 и то, что Путин от той борьбы фактически устранился. И вот теперь — президент, несколько раз произнесший по-английски слово «гарантирую», и — победа.
И даже те, кто на самом деле принёс Сочи большинство голосов, смиренно передали все бремя славы Путину. Решили, что ему нужнее, — он, если не изменится политическая конъюнктура, скорее всего ещё будет эту Олимпиаду открывать.
— Мы гарантируем, — говорил в июле 2007-го Путин, обращаясь к делегатам, — что строительство олимпийских объектов будет закончено вовремя. На это мы выделяем крупную сумму в 12 миллиардов долларов. — Знал бы кто в ту пору, что сумма вырастет в разы.
— Олимпийский комплекс станет спортивным объектом регионального, национального и международного масштаба, — продолжал Путин. — Особое внимание при его создании мы уделяем вопросам экологии, безопасности, инфраструктуры и самых современных средств коммуникации. Семьдесят процентов участников будут размещены в пяти минутах ходьбы от мест проведения соревнований.
— Город Сочи сможет предложить своим гостям поистине уникальную вещь: мы разрабатываем перечень специальных условий для участников и гостей Игр. Так, к примеру, мы планируем отказаться от ограничений на минимальный срок пребывания делегаций. И это будет оговариваться законом. И ещё одна вещь: Олимпиада — без пробок на дорогах! Я обещаю!
Произнеся это, господин Путин победоносно оглядел зал. Он, видимо, был уверен, что это сообщение произведёт особенное впечатление на членов МОК. Он закончил на французском, вкратце повторив участникам сессии, что их решения ждут миллионы россиян.
«Надеюсь, это не прозвучало как угроза», — резюмировал наутро в «Коммерсанте» Андрей Колесников.
Герои битвы за Олимпиаду — российские лоббисты — до конца не были уверены в победе. За два дня до выборов член Международного олимпийского комитета Шамиль Тарпищев честно признавался прессе:
— По моим ощущениям, Сочи пока проигрывает. Нам не хватает шести голосов.
— А по другим подсчётам, у нас уже 60 сторонников есть, — успокаивал всех в тот же день президент Паралимпийского комитета России Владимир Лукин. — Очень важно, как поведут себя те члены МОК, которые пообещали поддержку всем троим кандидатам. А таковых большинство. Кто их лучше мотивирует, тот и выиграет, так бы я сформулировал.
Было похоже на то, что проходит закрытый аукцион, где участники предлагают цену, не зная, сколько даст соперник.
При этом не все ставки имели денежное выражение — кому-то из делегатов, например, нужна была гарантия поддержки во время выборов столиц других будущих олимпиад. «Гарантии» российская делегация давала охотно. Но и денег пришлось потратить. По оценкам источника, близкого к организаторам заявки, только на прямой подкуп было потрачено порядка пятидесяти миллионов долларов. Впрочем, в те дни принято было преувеличивать всё связанное с Сочи-2014, а не только заслуги Путина. Так что может и реальная сумма взяток пониже будет.
Главным лоббистом российской заявки сделали почётного президента МОК испанца Хуана Антонио Самаранча. Когда-то видный член фашистского правительства Франко, Самаранч смог за недолгий период с 1975 по 1980 год плавно перейти из политического потока в спортивный. И даже после ухода на пенсию, утратив свой пост в 2001-м, он многие ниточки так из своих рук не выпустил.
Шамиль Тарпищев объясняет его влияние просто:
— Самаранч хоть уже и не управляет МОК, но делегаты-то почти все выбраны при нём, фактически пожизненно.
Путин, кстати, отблагодарил Самаранча ещё до голосования — во время их совместного обеда в Гватемала-Сити.
Тарпищев, а также вице-президент МОК Виталий Смирнов, президент Федерации лёгкой атлетики Валентин Балахничёв и глава Росспорта Вячеслав Фетисов вербовали сторонников Сочи самостоятельно. Львиная доля голосов приходится именно на этот квартет.
Но в Москве в успех этой технической работы мало кто верил — тяжело понять, что судьба столь желанного мероприятия решается так буднично и что в этом не замешана высокая политика. Источник, близкий к оргкомитету, даже обиделся на неверующих:
— Посмотрите, кого нагнали в студию Первого канала, который вёл прямую трансляцию из Гватемалы, всех этих политологов. Там готовились к поражению и позвали тех, кто объяснит его вселенским заговором против России. А ведь когда что-то делать нормально, работать, выясняется, что заговора-то никакого и нет.
Как ни странно, ещё больше про заговоры говорили в Зальцбурге, который, как стало понятно в последние недели, становится аутсайдером. Как и предполагали информированные источники, Сочи и Пхёнчхан вышли во второй тур, получив 34 и 36 голосов соответственно. Безнадёжным Зальцбург не был, но голосов получил только 25.
При этом и россияне, и корейцы остались крайне недовольны австрийцами. «Они изначально были аутсайдерами, прекрасно знали об этом, потому и пытались ударить ниже пояса, — цитирую по тому же «Newsweek» одного из российских спортивных чиновников. — Им казалось, что, играя с нарушениями правил, можно хоть что-нибудь выгадать».
Зальцбург действительно вёл себя агрессивно. Началось всё ещё до заседания: по обеим сторонам улицы, которая вела к отелю Westin Camino Real, где должна была начаться сессия МОК, выстроились гватемальские дети в футболках с символикой Зальцбурга. Они непрерывно скандировали название австрийского города. Сквозь эту живую агитационную инсталляцию пешим строем прошли едва ли не все голосующие. Все шли, потупив взор долу, и только африканские делегаты весело махали гватемальско- австрийским деткам.
Борис Краснов жаловался корреспонденту:
— Слышь, нет? Мы тут музычку поставили, Чайковского, «Спящую красавицу», и нам говорят: сделайте потише, агитация запрещена. А тут такое! Мы им говорим: это что? А они: что мы можем сделать, это же дети! Дети… Проплаченное говно это!
Австрийские «запрещённые приёмы» продолжились и во время презентаций городов.
— И мы, и корейцы говорили про себя. Мы себя презентовали. А Зальцбург пускай полунамёками, но пытался очернить конкурентов, — жаловался потом Владимир Потанин. — Все эти тезисы про безопасную Олимпиаду, про Олимпиаду, которую нельзя купить; понятно ведь, что они тем самым указывали на недостатки, которые, по их мнению, присущи Сочи и Пхёнчхану. Это была ошибочная ставка. Если ты себя презентуешь, то говори о себе.
Корейцы же, когда-то вместе с Японией завоевавшие право провести чемпионат мира по футболу, пошли по проторенному пути.
— Они очень активно использовали политический фактор, — пояснил вице-премьер Александр Жуков. — В частности, объединение двух Корей. Чего стоит только ролик, где старая мать из Южной Кореи никак не может встретиться с сыном из Северной — пока Олимпиада не поспособствует этой встрече.
