строительстве военного городка. По информации населения военнослужащие инженерных подразделений находят и уничтожают неразорвавшиеся мины и снаряды, обезвреживают фугасы, проводят разминирование посевных площадей.
Здесь, в горах, к наведению порядка сегодня все активнее привлекаются сами чеченцы. Так, одними из самых боеспособных подразделений группировки являются батальоны «Запад» и «Восток», так называемые ямадаевцы. Солдаты-срочники, из которых состоят подразделения, — непосредственные участники многих успешных спецопераций. Создается и местная милиция, однако к ней нет полного доверия: среди «ментов» были случаи открытого предательства, некоторые из них замечены в связях с бандитами, да и профессиональные качества их оставляют желать лучшего.
Вся тяжесть борьбы с бандгруппами теперь лежит на спец-подразделениях Главного разведывательного управления Генштаба, спецназе ВДВ и Внутренних войск. По мнению специалистов, наибольших успехов в разведывательно-поисковых действиях и уничтожении боевиков достигли бойцы ГРУ, выучка и оснащенность которых явно выделяются среди подобных подразделений в лучшую сторону. Разумеется, основную головную боль для федеральных войск — финансирование незаконных формирований из-за рубежа — спецназ, к сожалению, пресечь не может, однако гонять по горам и постепенно пускать «в расход» бандитов ему вполне по силам. По большому счету, роль мобильных, хорошо подготовленных и оснащенных спецподразделений в борьбе с бандформированиями сегодня резко возросла и, наоборот, роль войск в этой области существенно уменьшилась. Согласитесь, поднимать мотострелковые батальоны, полки, артиллерию, а затем пускаться в погоню по горно-лесистой местности за двумя-тремя боевиками, незадолго до того обстрелявших место постоянной дислокации федеральных войск, явно нецелесообразно. В подобных случаях вполне хватает группы спецназа или разведывательного взвода.
Правда, с каждым днем полевые командиры становятся все более осторожными. Учитывая возросшие возможности радиоразведки федеральных войск, они практически прекратили использование для управления отрядами боевиков радиосвязи, спутниковых и мобильных телефонов. В основном амиры обмениваются между собой текстовыми документами и видеокассетами, а в их личной охране состоят годами проверенные боевики, причем в основном родственники. Вот почему возможности агентурной разведки в среде незаконных вооруженных формирований весьма ограничены. Внедрение агентов в банды сопряжено с огромными проблемами.
Взаимодействию подразделений различных силовых структур, к сожалению, мешают всевозможные нестыковки. Отчего они происходят? Увы, в Чечне как не было единого руководства контртеррористической операцией, так его нет и поныне, несмотря на все декларации федерального центра. Согласитесь, если бы все находилось в одних руках, под единым управлением с жестко выстроенными вертикалями подчиненности и взаимодействия, как было при освобождении Грозного в январе 2000 года, процесс умиротворения в Чечне пошел бы гораздо быстрее. Пока же мы опять наступаем на собственные грабли. Особенно остро это ощущается в «низах» — на тактическом уровне, во взаимоотношениях между подразделениями Вооруженных сил, Внутренних войск, милиции и Федеральной службы безопасности. К тому же, нестыковки и неувязки усугубляются беспрерывной текучестью кадров практически всех силовых ведомств: одни убывают, другие прибывают, третьи сидят на чемоданах, четвертые еще только входят в курс дела.
По-прежнему очень велико «время реакции» — промежуток от доклада об обстановке до принятия решения на применение силы, когда приходится «бегать по кругу», добиваясь многочисленных согласований. В результате задуманные операции или не достигают целей или же удары фактически наносятся в пустоту. Специалисты полагают, что для увеличения результативности действий надо резко поднять подвижность войск, а не передвигаться по дорогам Чечни с черепашьей скоростью. А это возможно лишь в том случае, если вертолетный парк федеральной группировки будет насыщен достаточным количеством современных всепогодных машин, причем разных типов.
Во многом качественной деятельности федеральных войск и спецслужб препятствует и беспрерывная смена кадров. Например, офицеры Вооруженных сил прибывают в Чечню в командировку всего на шесть месяцев. Первый месяц они входят в курс дела, последний — уже берегут себя. На результативную работу остается всего четыре месяца. Даже в Афганистане в свое время офицерский состав находился по 700—730 суток. Невольно напрашивается вывод: выходит, тогда интересы Афганистана были ближе и дороже, чем теперь собственные?
Офицеры ФСБ и вовсе прибывают в Чечню на три месяца. Как за такое время можно создать агентурную сеть (и можно ли вообще?), остается загадкой. Эксперты полагают, что слухи о могуществе спецслужб во многом являются преувеличением.
Разумеется, отступать из Чечни никак нельзя, как нет и смысла вести какие-либо переговоры с полевыми командирами. Но и линия поведения центра, по мнению военных, должна быть выстроена с большим искусством — излишняя жесткость приведет к тому, что население окончательно отвернется от федеральной власти, мягкость — к тому, что чеченцы тут же сядут на шею. Словом, налицо хрестоматийное «Восток — дело тонкое». Путь, по которому сегодня движется федеральный центр, по большому счету, единственно возможный. Самое главное, что вызывает опасения людей в погонах — возможные метания Москвы из стороны в сторону. К счастью, оснований для них с каждым днем становится все меньше.
ГЛАВА ВТОРАЯ. ОПЕРАЦИЯ «БУМЕРАНГ»
Я подчиняюсь лишь одному Аллаху!
Шамиль Басаев
В середине сентября 2003 года Шамиль Басаев объявил о начале проведения серии терактов под кодовым названием «операция возмездия 'Бумеранг'». По словам одноногого главаря «Шуры», боевики запланировали совершать «акты возмездия» по всей территории России, но в первую очередь там, откуда в Чечню едут в командировку военнослужащие или сотрудники милиции. Причем бандиты, как правило, стали привязывать теракты к историческим датам, связанным с Великой Отечественной войной, что лишний раз подчеркивает цинизм этих отморозков.
Счет черных дел они открыли 9 мая 2002 года, когда в Каспийске, на военном параде, от взрыва фугаса погибло 43 человека. 3 сентября 2003 года отмечалась годовщина начала операции «Рельсовая война», приказ о которой отдал в 1943 году Иосиф Сталин. Тогда в Ставропольском крае террористы подорвали электричку, в которой погибло 6 человек. 9 мая 2004 года в Грозном от взрыва фугаса на стадионе «Динамо» (тоже, кстати, во время празднования Дня Победы) погибло 7 человек, в том числе глава республики Ахмат Кадыров.
Некоторые другие теракты также совпадают с историческими датами. Теракт 5 декабря 2003 года, когда снова была взорвана электричка в Ессентуках (погибло 44 человека), произошел в годовщину принятия в 1936 году так называемой сталинской конституции. Теракт в Москве у гостиницы «Националы) 9 декабря
2003 года (взорвалась смертница, погибло 6 человек) совпал с девятой годовщиной начала первой чеченской войны. Именно 9 декабря 1994 года Борис Ельцин подписал Указ «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта».
К сожалению, аналитики из наших спецслужб, по-видимому, не придали должного значения этим фактам. В итоге 22 июня 2004 года мы получили еще один «акт возмездия» — нападение на военные объекты в Назрани.
В ночь с 21 на 22 июня 2004 года чеченские боевики провели операцию, по своей дерзости и масштабам сопоставимую лишь с рейдами на Буденновск в июне 1995 года и Кизляр в январе 1996 года, а
