Вот лишь некоторые цифры: 42 танка, 34 боевые машины пехоты, 14 бронетранспортеров, 139 артиллерийских систем, 101 единица противотанковых средств, 27 зенитных орудий и установок, 270 самолетов (из них 5 боевых, остальные могли быть использованы как боевые), 2 вертолета, 57 596 единиц стрелкового оружия, 27 вагонов боеприпасов, 3050 тонн горюче-смазочных материалов, 38 тонн вещевого имущества, 254 тонны продовольствия...
Все это досталось незаконным вооруженным формированиям. Дополнительно сепаратисты приобретали вооружение и военную технику за пределами Чечни. Так что отряды боевиков были оснащены не хуже, чем армии некоторых стран Западной Европы. Скоро, очень скоро, через считанные месяцы российское оружие, оставленное в Чечне, заговорит зловеще и принесет во многие семьи, как чеченские, так и русские, горе и страдания...
ГЛАВА ПЯТАЯ. ДЕМОКРАТИЯ «ПО-ВАЙНАХСКИ»
«Вообще говоря, власть не портит человека, зато дураки, когда они у власти, портят власть».
Б. Шоу
После того как российские войска в июне 1992 года ушли из Грозного, оставив там практически все вооружение, боевую и другую технику, русские, украинцы, татары, армяне, жители других национальностей сразу ощутили себя в Чечне чужаками. Да что там чужаками! Русскоязычное население Ичкерии было попросту брошено на заклание, на погибель и мучения чеченским бандитам и отморозкам. Передо мною сотни опросных листов, копий документов из следственных органов со свидетельствами очевидцев, рассказывающие о том беспределе, что творился в тот период в Чечне. Вот некоторые из этих свидетельств.
Мария Храпова, проживала в Гудермесе: «В августе 1992 года нашего соседа, Саркисяна Р.С., и его жену, Саркисян З.С., пытали и заживо сожгли».
Владимир Кобзарев, проживал в Грозненском районе: «В сентябре 1992 года вооруженные бандиты требовали освободить квартиру, бросили гранату, и я, опасаясь за свою жизнь и жизнь родных, вынужден был выехать из Чечни с семьей».
Татьяна Александрова: «Моя дочь вечером возвращалась домой. Дудаевцы затащили ее в машину, избили, порезали. Мы вынуждены были уехать из Грозного».
Ольга Шепетило: «В Грозном проживала до конца апреля 1994 года, работала в станице Калиновской Наурского района директором музыкальной школы. В конце 1993 года я возвращалась домой пешком, так как автобусов уже не было. По дороге меня остановил подъехавший на «Жигулях» боевик и, угрожая автоматом Калашникова, запихнул меня в машину, отвез на поле, там изнасиловал и избил».
Ирина Чекулина: «Из Грозного уехала в марте 1993-го. Моего сына пять раз грабили, снимали с него всю верхнюю одежду. Однажды по дороге в институт чеченцы его сильно избили, проломили голову, угрожали ножом. Меня лично избили лишь за то, что я русская. Был убит декан факультета института, где учился мой сын. Перед нашим отъездом убили друга моего сына, Максима».
Вероника Минкоева: «В 1992 году в Грозном на соседнюю школу было совершено нападение, детей взяли в заложники и совершили групповое изнасилование всего класса и учителей. В 1993-м украли мою одноклассницу М., летом того же года на перроне железнодорожного вокзала на моих глазах боевики расстреляли пожилого мужчину».
Александр Федюшкин: «В 1992 году неизвестные лица, вооруженные пистолетом, отобрали автомобиль у моего кума, проживавшего в станице Червленная. Тогда же двое дудаевцев, вооруженных пистолетом и ножом, связали жену и старшую дочь, забрали телевизор, газовую плиту и скрылись. Нападавшие были в масках. В том же, 1992-м, в станице Червленная мою мать ограбили какие-то мужчины, забрав икону и крест, причинив телесные повреждения. Сосед брата, который также проживал в этой станице, на своем автомобиле ВАЗ-2121 выехал из дома и не вернулся. Спустя три месяца автомобиль нашли в горах, а его самого обнаружили мертвым на берегу реки».
Вера Доронина: «В конце августа 1992 года в станице Нижне-девиук, что недалеко от Ассиновской, в детском доме вооруженные дудаевцы изнасиловали всех девочек и воспитателей...».
Людмила Голопузова: «В 1991 году в ночную смену двое боевиков проникли в цех Грозненского биохимического завода, где пытались меня изнасиловать. Вынуждена была уволиться. В том же году, когда возвращалась с работы, два чеченца на улице, напротив центрального рынка в Грозном, пытались снять с меня верхнюю одежду, но мне удалось вырваться и убежать. В 1992 году сосед по дому Хасихапов А., проживающий в Гудермесе, изнасиловал меня, нанеся телесные повреждения».
Наталья Колесникова: «2 декабря 1993 года на остановке 'Участок 36' Старопромысловского района города Грозного пятеро бандитов взяли меня за руки, отвели в гараж, избили, изнасиловали, а потом возили по квартирам, где насиловали».
Анастасия Лотникова: «Зимой 1992 года у меня и моих соседей бандиты отобрали ордера на квартиры и, угрожая автоматами, приказали выселиться. Пришлось оставить в Грозном квартиру, гараж, дачу».
Виктор Коврижкин: «В октябре 1992 года Дудаев объявил мобилизацию мужского населения республики в возрасте от 15 до 50 лет. Во время работы на железной дороге русских, и меня в том числе, дудаевцы охраняли как заключенных. На станции Гудермес я видел, как боевики расстреляли из автоматов незнакомого мне мужчину, они заявили, что убили кровника».
Валентина Федорова: «В середине апреля 1993 года в городе Грозный дочь моей знакомой затащили в машину и увезли. Через некоторое время ее нашли убитой, она была изнасилована. Мою знакомую по дому, которую в гостях пытался изнасиловать дудаевец, в тот же вечер по пути домой поймали боевики и всю ночь ее насиловали. 15—17 мая 1993 года в подъезде моего дома меня пытались изнасиловать двое молодых бандитов — отбил сосед по подъезду, пожилой чеченец».
Александра Родионова: «В начале 1993 года в Грозном разгромили склады с оружием, вооружались все, от мала до велика. Доходило до того, что дети ходили в школу с оружием. Закрывались учреждения, школы. В середине марта 1993-го трое вооруженных дудаевцев ворвались в квартиру соседей-армян, забрали ценные вещи. В октябре того же года была очевидцем убийства молодого русского парня, которому прямо днем вспороли живот... »
Лидия Гостинина: «В августе 1993 года я шла с дочерью по одной из центральных улиц Грозного. И вдруг средь бела дня к нам подскакивает боевик, хватает за руку дочь и тащит ее к своей машине. Мне лишь чудом удалось отбить ребенка... Вначале 1990-х годов русских в Чечне всячески унижали, оскорбляли и физически, и морально. В центре города у Дома печати висел плакат: «Русские, не уезжайте, нам нужны рабы».
В те годы многие чеченцы, особенно молодежь, наглели, не боясь, что местная власть воздаст им по заслугам, — как же, ведь сам президент Джохар Дудаев призывал их разобраться с Россией: «той гадюкой, которой нужно свернуть башку»... Вот они и разбирались.
Да, в начале 1990-х годов Чечня была похожа на дикое поле, где соперничали в своем изуверстве бандиты-мамлюки самых разных мастей, упиваясь слабостью и беззащитностью своих жертв: мужчин, оказавших сопротивление или заступившихся за женщину или ребенка, убивали, вспарывали им животы, женщин и девушек насиловали, детям откручивали головы. Вот она, «демократия по-вайнахски»...
Менталитет чеченцев, утверждают аналитики, унаследовавших многочисленные традиции и обычаи раннего феодализма, при отсутствии сколько-нибудь значительной истории государственности, основан на принципе силы. Они признают только «силу сильного, силу денег и силу личных или взаимных среди чеченцев договоренностей; любой человек другой национальности представляет собой либо угрозу, если он сильнее, либо предмет для эксплуатации, если он слабее, либо партнера, но держащего ухо востро, если он равный им по силе».
