Когда Магомед умолк, я спросил у нее:
— Фатима, почему вы так ненавидите осетин?
Молодая женщина вспыхнула.
— А за что я должна их любить? — прошипела она. — За то, что они живут на ингушской земле? За то, что они оскверняют могилы наших предков? Я не перестану говорить своему сыну: «Если ты убьешь хоть одного осетина — значит, ты прожил на этом свете не зря»...
Я пристально смотрел в ее сузившиеся, как у волчицы, глаза. Сколько же в них было злобы и вражды! Да, эту женщину не переубедить, как не переубедить и ее сына, который, видимо, впитает ненависть к осетинам буквально с молоком матери...
...Когда на следующий день десантники двигались в сторону границы с Чечней, я находился в кабинете Руслана Аушева и, сам того не ведая, оказался случайным свидетелем его телефонного разговора с Джохаром Дудаевым. Дудаев просил Аушева передать Чиндарову: если тот введет десантников на территорию Ичкерии, то он объявит в республике военное положение и начнет боевые действия против федеральных войск.
В те дни «Красная звезда» писала:
«... 10 ноября российские войска вошли на территорию Ингушетии и без выстрелов заняли позиции, блокировав аэродром на западной окраине населенного пункта Орджоникидзевская, станицу Нестеровская и участок местности по рубежу южная окраина Серноводска и северная окраина населенного пункта Ассинов-ская, блокирована также Назрань.
Как и следовало ожидать, ввод российских войск на территорию Ингушетии отрицательно воспринят в Чечне. Президент Чеченской Республики Джохар Дудаев в интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС Шарипу Асуеву заявил, что «Россия не должна забывать, где границы Чечни». Иначе, пригрозил он, «взлетят в воздух и Назрань, и Владикавказ». Дудаев также обвинил лидеров ингушского национального движения в предательстве «интересов своего многострадального народа». В тот же день президент ЧР издал указ о формировании единой мобилизационной системы обороны государства. В этом документе, в частности, говорится о введении в действие «системы самообороны ЧР».
Конечно, тогда сил у Дудаева было маловато. И военные, в том числе и генерал Чиндаров, предлагали руководству России войти в Ичкерию и «зачистить» республику. Но прибывший в Назрань 10 ноября 1992 года Егор Гайдар, исполнявший обязанности председателя Правительства Российской Федерации, не поддержал позицию военных. Войска так и остались стоять на границе с Чечней, а затем и вовсе были выведены из Ингушетии.
ОПЕРАТИВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ШИФРОТЕЛЕГРАММА
«Ракета»
Главнокомандующему Сухопутными войсками РФ ДОНЕСЕНИЕ Докладываю:
14 декабря 1994 года при выполнении боевой задачи по обеспечению боевых действий 76-й воздушно-десантной дивизии произошла боевая потеря вертолета Ми-8Т авиации СКВО, пилотируемого экипажем в составе подполковника Лескова Н.А., летчика-штур-мана капитана Шаплыгина О.Ю. и бортового техника старшего лейтенанта Девяткова С.А.
Обстоятельства:
При подходе к району боевых действий 76-й ВДД вертолет быч обстрелян из стрелково-пушечпого вооружения и гранатометов. Вертолет получил повреждения. Экипаж произвел вынужденную посадку на территории противника (1,5 км от линии соприкосновения войск). Командир эскадрильи и летчик-штурман были смертельно ранены, бортовой техник тяжелораненньш быч захвачен в плен и отправлен в больницу Красного Креста, где его оперировали.
Принятыми мерами тела погибших были возвращены. По поводу выдачи старшего лейтенанта Девяткова С. А. ведем переговоры...
В период с 11 по 15 декабря сего года в результате огневого воздействия повреждено 12 вертолетов авиации СКВО, из которых одна боевая потеря. Два вертолета требуют ремонта в заводских условиях, остальные восстанавливаются и будут участвовать в боевых действиях.
Командующий авиацией Сухопутных войск генерал-полковник авиации В. Павлов
15 декабря 1994 года».
Подполковник Николай Лесков был командиром эскадрильи. В тот день его экипаж выполнял задачу по перевозке сухих пайков для личного состава 76-й воздушно-десантной дивизии. На аэродроме в Беслане вертолет Ми-8Т был полностью загружен продуктами питания и, поднявшись в воздух, взял курс на Самашки, где находились десантники. Транспортный вертолет сопровождали две боевые винтокрылые машины Ми-24, одной из которых управлял офицер Лактионов.
Пролетая над лесом вокруг Самашек, транспортный вертолет попал под плотный огонь боевиков. Командиру экипажа подполковнику Николаю Лескову перебило осколками левую руку и ногу. Бортовому технику старшему лейтенанту Сергею Девят-кову оторвало левую ногу. Летчику-штурману капитану Олегу Шаплыгину, к счастью, повезло — ни царапины. Осколками был поврежден двигатель и система управления вертолета, который, завалившись на бок, стал падать на землю. Но экипажу все же удалось посадить его на асфальтированную дорогу, пролегающую через лес.
Шаплыгин, вытащив командира из кабины, перетянул жгутом его раненую ногу. Девятков, потеряв сознание, лежал в салоне. И тут послышались выстрелы. Летчики, заняв круговую оборону, стали отбиваться, но силы были слишком неравными.
— Где же Лактионов? — недоуменно смотрел в небо Лесков.
Тем временем экипажи двух боевых вертолетов Ми-24, в распоряжении которых были пулеметы, неуправляемые ракеты и прочее вооружение, поспешно развернулись и ушли в сторону Беслана, бросив товарищей в беде.
— Они продержались минут пятнадцать, — позже вспоминал их сослуживец подполковник Сергей Заикин. — Шаплыгину снайпер попал в правый глаз, а раненого Лескова боевики добили. После этого Лактионова сразу куда-то перевели, видно, побоялись, что офицеры устроят над ним самосуд.
ГЛАВА ВТОРАЯ. ИНФОРМАЦИОННАЯ БЛОКАДА
...Всякая истина, о которой умалчивают, становится ядовитой.
Ф. Ницше
Все, что происходило в то время в войсках, для журналистов оставалось тайной за семью печатями. Мы сидели сложа руки в Моздоке, «питаясь» в основном дезинформацией и еще чем «бог» пошлет. А в роли «бога» выступала Елена Агапова, пресс-секретарь министра обороны России.
Это была еще та лиса. Из различных источников до нас доходили сведения, что войска несут потери, убитых и раненых отправляют самолетами и вертолетами во Владикавказ, Росгов-на-Дону, другие города, где имелись военные госпитали, а Агапова с улыбкой отвечала: да нет же, все идет нормально. Откровенно говоря, в нарушение Конституции Российской Федерации, она просто-напросто ввела цензуру: временный пресс-центр отсеивал информацию и передавал только то, что было выгодно властям.
Среди пишущей братии за Агаповой прочно закрепилось прозвище «генерал в юбке». В военной иерархии она занимала одно из самых высоких положений. Ее побаивались даже генерал-полковники. Как же ей, обыкновенному литературному сотруднику отдела культуры «Красной звезды», удалось подняться на столь головокружительную высоту? Элементарно. Как говорят, на одной из пресс-конференций она, смазливая журналистка, задала несколько интересных вопросов министру обороны, Павел Сергеевич, что называется, положил на нее глаз и... без колебаний пригласил на должность пресс-секретаря. Так и стало «богом» лицо гражданское и несведущее в военной науке и практике.
Став помощником министра обороны по связям с прессой, Агапова сразу же начала деятельно
