Я присела рядышком и притянула мое сопящее сокровище поближе. Заглянула в опущенные глазки. Эх, Рика нет, он умеет слова подбирать. Но в конце концов, что я, слов нужных для дочки не найду?
— Мариш, я не буду ругаться. Уметь доказывать свою точку зрения, отстаивать свое мнение — это правильно и достойно. Но не любой ценой же. Хорошо еще не в папины отвары окунула. Что бы тогда было?
И не в яды.
Сопение стало громче.
— Не жалеешь?
— Мам! — Кажется, она вот-вот заплачет. Дошло. Плохим воображением Маринка никогда не страдала. — Я не хотела, я…
Ох, ребенок… Я взяла теплые ладошки — ковшиком большие ладони вокруг маленьких, меня так Рик успокаивал, если что.
— Ш-ш… я не сержусь. Просто обманывать стоит… почти никогда не стоит. Нехорошее это дело, неправильное.
— Почти?
— Почти. Врать можно только тогда, когда кого-то защищаешь. Договорились?
— Договорились…
— Тогда еще раз. Это кристалл-накопитель. Для детей. Вы еще колдовать не умеете, а магии у вас полно. Вот кристалл ее на себя и оттягивает, лишнюю, чтобы будущий волшебник не разнес дом или от широты души не наколдовал в родном городке вместо площади болото с клюквой. У тебя сейчас опять блок тает. Ты же не хочешь нечаянно уронить своих друзей в крапиву или превратить в драконьи мочалки? Вспомни, как весной Вась играл в войнушки и на всех ребятах выросли латы. Сколько их потом снимать пришлось? А год назад, когда твоя подружка испугалась пожара и пол-улицы залило? Причем не водой. А камень вовсе не горький, — я покосилась на «накопитель», — если, конечно, его не окунать в дедушкину супергорчицу.
— Я больше не буду… — виновато пробормотала дочка. — Давай положу…
— Прямо с горчицей? Иди сюда, чудо мое.
Кристаллик мы вымыли вместе. Вместе выбрали место, где Маришка спокойно посидит час, пока излишек не впитается, — на куче песка под окном дома. То есть не посидит, поиграет — но молча.
— Мам, а мам, а почему мне их раньше не давали?
— Их малышам нельзя. Магия сначала подрасти должна, хоть чуть «укорениться».
— Так я уже большая?
— Кхм… Не совсем. Большая будешь, когда в универ пойдешь. Но до накопителя уже подросла.
— Ура! — И, изо всех сил демонстрируя свою взрослость, Маришка старательно уселась и смирно сложила ручки на столешнице. — Мам, а ты мне сказку расскажешь? И я буду тихо-тихо сидеть!
Времени на сказки у меня вообще-то не было. Скоро должны прийти соседки на «консервирование». Завтра на дом обвалятся гости, надо еще раз проверить порядок и приготовить угощение. Надо выбрать момент и слетать утвердить расписание рейсов, которое мне теперь должны были скорректировать из-за командировки мужа. И свой кристалл-накопитель надо зарядить…
Но дела — это такая штука, которая не кончается никогда. А ребенок — такое дело, которое нельзя откладывать. Даже если мешает он, даже если от его помощи убытков больше пользы, все равно нельзя. Дооткладываешься когда-нибудь, спохватишься, а поздно. Просидит детка все детство за игрушками, мультиками и компьютерными играми, и попробуй потом понять, отчего да почему ему ничего, кроме этих игрушек, на свете и не надо больше. Если ты в четыре-пять лет его от стола отгоняла — «не мешай, мол», то в пятнадцать к этому столу хоть привязывай, а толку не будет, он уже усвоил когда-то, что работа — это не для него…
И остается надеяться, что с возрастом он поумнеет.
Мой папа только на это и надеялся шесть лет назад…
— Мам?
— Ну, раз тихо… расскажу.
— Позавидовала мышка лягушке. Мол, что такое? Она по подвалам да чердакам бегает, а лягушка спокойно под солнышком плавает. Лягушка на рассвете и закате поет с подружками, а мышка пискнуть лишний раз не смеет, чтобы мяука не услышала. Несправедливо, мол. А садовая лягушка тоже обижается: что это такое, мышка в тепле под крышей живет, а лягушке каждый год приходится замерзать вместе с водой. Мышка шерсткой покрыта, ей хоть бы что, а у лягушки такая кожа, что от водоема не отойдешь, постоянно смачивать надо. И мух там полно, в человечьем доме, а тут? И обе каждую неделю жаловались на жизнь мудрому садовому ежику… Маришка, не вертись.
— Е! Е-у-у!
Это «не буду», что ли? Похоже. Маришка обожает, когда ей расчесывают волосы, Маришка готова на немыслимый подвиг — в смысле посидеть полчаса спокойно и молча.
— О-о-и!
Ну, это явно «говори». Я опять беру в руки расческу, и теплая золотая речка мягких кудряшек снова течет через пальцы… Так когда-то, давным-давно, расчесывала мне волосы бабушка, папина мама (самой маме было не до этого). И тоже рассказывала сказки…
— А ежику надоело все время слушать одно и то же. Вдобавок жалобщицы мешали ему работать. И попросил он мага — я говорила, что он жил в саду у мага? — поменять их местами. Для справедливости. И он… — я понижаю голос, — поменял!
В распахнутых серых глазках ожидание. Но не удивление. Ну да, с папой-магом к чудесам как-то привыкаешь.
— Проснулась лягушка в мышкиной норке, огляделась и глазам не поверила! Никакой воды, над головой крыша, на полу — хлебные крошки. Все, как в мечтах! Лягушка так обрадовалась, что немедленно побежала осматривать дом. Видит — большая светлая комната. А прямо возле норки сидит что-то огромное, пушистое… мягкое… и зубастое.
— Ты что? — возмущается лягушка. — Мяуки лягушек не едят!
— А мышей — едят, — отвечает та. И как кинется! Еле успела лягушка обратно в норку забиться.
Тем временем мышка проснулась в пруду на кочке. Открывает глаза — кругом вода, жабий хор квакает на разные голоса, и самое главное — никаких мяук! Обрадовалась она, решила тоже поквакать, только подкрепиться сначала. А тут ни хлебной корочки не валяется, ни зернышек. А ее новая еда — комары да мухи — тихо не лежит, летает и съесть себя не дает! И только-только она нацелилась на одного комара, как рядом что-то как щелкнуло! Огромная белая птица с острым клювом по кочке стук! Мышка бежать, а птица опять — стук, стук! Пришлось прыгать в воду. Чуть не утонула она сначала.
Сошлись вечером мышка и лягушка в саду — чуть не плачут. Голодные обе, помятые, перепуганные.
— Лучше бы я в норке сидела, — плачется бывшая мышка. — Этот ваш аист даже под водой достает… и комары ваши — невкусные. Крошек хочу-у!
— Лучше б я из речки не вылезала, — горюет бывшая лягушка. — Люди, мяуки, крысы, дети, собаки — все против меня. Мух полно, а не съешь… Давай опять меняться, а?
И поменялись они обратно, и с тех пор жили не жалуясь. Жить надо своей жизнью, а чужой завидовать нечего… правда?
Когда счастливая Маришка умчалась вместе с песчанкой строить «замок», я только улыбнулась им вслед. Песчанка могла только пищать, дочка моя — только руками махать, но как-то они друг друга понимали.
Почему в детстве никто, кроме бабушки, никогда не рассказывал мне сказки? Не диснеевские мультики, а именно сказки. Такие, как тут? Они, оказывается, мудрые…
Ладно, за работу. И свой кристалл под язык положить надо.
Рик их для меня и принес, кстати, хоть они в основном для детей, магию лишнюю сливать. Полезная вещь. Любой «заправленный» камень-накопитель — заготовка для сильного амулета. Это особый кристалл,
