Майор опередила меня и остановилась у железной коробки с раздвижными дверями — это был лифт, точнее, надстройка лифтовой шахты, уходившей под воду между опорами платформы. Я шагнул к ограждению на краю площадки. Ниже по железной лестнице громко топали, спускаясь, боевые пловцы. В заливе курсировали несколько моторных лодок, одна пришвартовалась к всплывшему на поверхность программируемому автомату, издали похожему на допотопную подводную лодку. Автомат внутри напичкан электроникой, может принимать на борт до трех человек, служить средством доставки диверсантов и грозным оружием — в арсенале есть торпеды-ракеты, поражающие цели на расстоянии до двухсот миль. А что касается формы корпуса, она оптимально просчитана: очертаниями напоминает детеныша усатого кита, позволяет развивать скорость в пятнадцать узлов под водой.
Обычно автоматы прикрывают базы на побережье либо сопровождают караваны судов, но в сложившейся ситуации один из них отдали боевым пловцам.
— Они обследуют дно, — объяснила Гомез, проследив мой взгляд. — Минирование акватории завершено десять минут назад. Сеть из сигнальных буев накрывает триста квадратных миль, четыре автомата сейчас патрулируют район, один в резерве, один запросили пловцы.
Я посмотрел в сторону берега, где развернулся дивизион ПВО и оборудовали временный лагерь для патрульных групп — это, конечно, не полноценная база, но со временем территория обрастет постройками и укреплениями, Биррату с парнями не привыкать жить в походных условиях.
— Каковы запасы энергии? — уточнил я, имея в виду Крепость, и шагнул в кабину прибывшего лифта.
Гомез поняла, о чем речь:
— Восстановлено сорок процентов. — Она пропустила в кабину капрала, шагнула следом, надавив клавишу со стрелкой вниз на панели. — Выжмем примерно еще пятнадцать, подключив резервную подстанцию, и на этом все, лейтенант. Предел.
— Почему?
— Это отдельный разговор. Сейчас спустимся на командный пост, познакомитесь с людьми. Вы должны официально вступить в должность и привести в действие протокол, позволяющий Крепости перейти в состояние боевого дежурства.
Все четко и по уставу. Я взглянул на приглушенную лампу под потолком. Молодцы, экономят энергию. Значит, Крепость сейчас функционирует в тестовом режиме. Странно, что нельзя запитать ее на полную мощность. Ладно, должно быть, есть причины и вскоре они прояснятся.
Оказавшись внизу, мы проследовали коридорами до лестницы, спустились на пару уровней и вновь очутились в коридоре. Я пытался запомнить путь, но выходило плохо. На стенах имелись стрелки-указатели и надписи, нанесенные светящейся краской, только все они сообщали о ближайших к данному месту подразделениях и менялись по мере нашего продвижения в глубь Крепости, поэтому сориентироваться у меня вообще не получалось. Помнил только маршрут от шлюза, который находился близ командного поста, — через «парадный вход» без проводника точно б не добрался.
— Как вы здесь ориентируетесь? — спросил я идущую впереди Гомез.
— Вскоре узнаете. Все очень просто, лейтенант. Потерпите немного.
Хм, ну ладно, надеюсь, она не заставит слоняться с уровня на уровень лишь для того, чтобы запомнить, где размещена та или иная БЧ. Я планировал обход Крепости, но намного позже, сейчас есть задачи поважней.
Мы наконец добрались до командного поста, где в операторских креслах разместились полтора десятка офицеров, остальные места пустовали, экраны у пультов были погашены.
Что ж, негусто, но для обеспечения процесса боевого применения, как выразилась Гомез, необходимый минимум достигнут.
Я сбросил рюкзак на пол, прошел к командирскому пульту, включил компьютеры и взглянул на майора. Жестом она предложила сесть в кресло, сообщила, что связь со штабом Оси установлена, осталось соблюсти протокол.
Честно говоря, я медлил не потому, что боялся груза ответственности, внезапно свалившегося на плечи, скорее опасался «временной оцифровки». Говорить при подчиненных об этом строжайше запрещено. Но вдруг состояние повторится, выпаду из реальности, что люди подумают?
— Командир? — Гомез склонилась ко мне, когда я угнездился в кресле. — Что-то не так?
Сладкий запах ее духов отвлек, прогнав неуверенность, я качнул головой, давая понять — «все в порядке», надел наушники и поправил гарнитуру.
— Внимание, Крепость! — Прикрыл ладонью микрофон и, прочистив горло, повторил: — Внимание, Крепость, говорит командир Ковач. Контроль всех систем. Боевым частям и дивизионам доложить о готовности к переходу в состояние «боевое дежурство».
Гомез одобрительно кивнула. Посыпались доклады: на мониторах возникали лица офицеров, сообщавших звание, фамилию, номер части и степень готовности.
Пока шли доклады, я окинул взглядом комнату, присмотрелся к оператором — нет, никого не знаю. Видел раньше двоих лейтенантов в центре мониторинга Аравийского ТВД, но знаком с обоими не был. Надеюсь, Бриджит, когда прибудет в Крепость, без проблем впишется в коллектив.
Капрал-телохранитель остался у двери. Ничем не примечательное лицо, по выражению не понять, о чем думает. Может, особенность у него такая, а может, постоянно подключен к интерфейсу, то есть находится в режиме «временной оцифровки», ведь он не просто телохранитель, он обеспечивает… Правильно сформулировать мысль помешала Гомез, которая тронула за плечо.
Я уставился на экран и понял: все отчитались, пора и мне доложиться штабу Оси.
Процедура вступления в должность заняла не более минуты, на связь почему-то вышел второй заместитель командующего, принял доклад и приказал перевести Крепость на «боевое дежурство». Поздравил меня и личный состав, после чего отключился.
— Господа, — громко сказала Гомез, — удачной вахты. Командир убывает на обход.
Она кивнула операторам, пригласила меня жестом следовать за ней, и я выбрался из кресла.
Вновь мелькали коридоры, лестницы, уровни. Странно, но присутствия Сэлдриджа я почти не ощущал, хотя непривычно было осознавать, что лично ко мне прикреплен телохранитель. Я вроде и сам за себя могу постоять, но командованию видней, и еще неизвестно, какими возможностями обладает Кило- 7.2.
Гомез наконец остановилась впереди, набрала, не таясь, код на дверной панели с надписью «Запасный командный пункт» и пригласила войти. На этот раз Сэлдридж остался в коридоре. Майор проследовала к пульту под дальней стеной — в комнате все было точь-в-точь как в той, которую покинули недавно, за небольшой лишь разницей: по сторонам от двери стояло по кровати и паре платяных шкафов в изголовье каждой.
— Лейтенант, здесь мы будем жить, — объявила Гомез и пошла вдоль пультов, включая компьютеры. — Данный пункт управления целиком дублирует введенный в действие командный пост. В случае экстренной необходимости вы можете связаться с подразделениями прямо отсюда.
Она закончила с компьютерами и предложила разложить вещи в шкафу. Сама направилась к своей кровати, достала из-под нее рюкзак, оттуда — жестяную банку и прошла к неприметному столику в темном углу, где обнаружился электрочайник.
— Кофе пьете? — уточнила она.
— Да, — я распаковал рюкзак, — предпочитаю сладкий.
— А я — наоборот и привыкла варить свежемолотый, но здесь, как вы понимаете…
Она не закончила фразу — чайник зашумел, кипятя воду, затем щелкнул, и Гомез стала возиться с кружками, а я — раскладывать вещи на полки.
— Прошу, — майор откатила два кресла к столику. — Вот ваша чашка, вот сахар.
Я поблагодарил и присел рядом, взяв сахарницу, чтобы подсластить кофе. Но так и застыл, сознавая, что все это ненастоящее, всего лишь проекции, игра в бытовуху.
— Первое время мне тоже было не по себе, — тактично заметила Гомез. — Потом привыкла.
Она слабо улыбнулась.
— Как вас зовут? — Я прогнал мысли о виртуальности и от души сыпанул сахара в чашку — все равно диабет мне не грозит.
