клеточная культура. Но ведь заметят. Систему жизнеобеспечения флиттера не обманешь — заблокирует доступ к управлению и повезет меня домой на автопилоте. Вся Академия смеяться будет. Лучше уж я чаем обойдусь. Кстати, откуда такое вино?
— У Поля есть знакомый виноградарь где-то под Айзенштадтом, — пояснила Жанна. — Мы в те места каждую осень ездим и запасаемся местным вином на целый год.
Понемногу за разговорами дело дошло до сладкого. И тут Мара вдруг заявила, что сегодня чай заваривает она, и извлекла из рюкзака плоскую пластиковую коробочку. Когда она торжественно внесла в гостиную большой металлический чайник и разлила по чашкам темно-красную ароматную жидкость, это произвело среди гостей куда больший фурор, чем австрийское вино, к которому все, кроме Мары, более- менее привыкли.
— А это откуда? — поинтересовалась Жанна.
Мара ухмыльнулась:
— У кого-то знакомые виноградники под Айзенштадтом, а у кого-то — знакомая чайная плантация под Симлой. Кстати, рецепт заваривания тоже оттуда, передавался из поколения в поколение со времен английского владычества.
Когда гости собрались расходиться, Анджей подошел к Маре:
— Не уделите ли мне некоторое время? Мне бы хотелось расспросить вас по поводу событий на Бали.
— С удовольствием. Вообще-то у меня есть куча видеоматериалов, которые я буду рада передать профессиональному журналисту. Но не на наладоннике же это дело монтировать.
— Надеюсь, у меня дома найдется подходящая аппаратура. Если только у вас нет предубеждений против посещения холостяцкого дома в такое время суток.
— Я скоро совсем запутаюсь, где на этой планете какое время суток. Но, полагаю, часа три на ногах ещё продержусь. Это далеко отсюда?
— Где-то полчаса от Зюдбанхоф на электричке.
— Тогда придется воспользоваться моим флиттером. Он, конечно, найдет меня и сам, но гонять флиттеры над городами в автоматическом режиме не рекомендуется.
Мара решительно повела Анджея к станции метро, а потом за угол, где в узком переулке среди обычных машин стояла сигарообразная конструкция длиной раза в полтора больше приличного лимузина, но при этом вдвое уже. Вместо колёс она опиралась на какие-то лапы. При приближении хозяйки в кокпите включился свет, и фонарь кабины мягко откинулся.
— Садитесь на заднее сиденье, — сказала Мара и, легко перемахнув через борт, уселась на переднее.
Анджей оперся на оба борта, словно это была байдарка, и взобрался в кокпит. Сиденье, мягко зажужжав, обхватило его спину.
— Пристегиваться не обязательно, — сказала Мара. — Полетим низко и медленно.
Машина плавно поднялась со своего места, взлетела над крышами домов метров на сто и взяла курс на Лизинг. Похоже, под категорию «медленно» с точки зрения Мары подпадало всё, что медленнее скорости звука — буквально через несколько минут флиттер пошёл на посадку перед домом Анджея.
Кино не будет
В понедельник Анджей проснулся с тяжелой головой. Вроде вчера у Рандью пили чисто символически. И что же было потом? Потом он притащил домой эту девушку, Мару. Нет, сексом они точно не занимались — она явно не из тех, кто прыгает в постель к мужчине в первый день знакомства. Но почему же тогда ощущение, будто его выжали, как тряпку?
Ах, да — до двух часов монтировали видеоролик. За всю свою журналистскую карьеру Анджей не мог припомнить такой интенсивной работы. И вроде бы сидел в кресле и только изредка подавал советы… Мара тоже сидела в стороне от компьютера, не пользуясь ни клавиатурой, ни мышью. Экстрасенс она, что ли? Нет, вряд ли. Скорее у неё вся одежда набита электроникой. Помнится, на вечеринке она что-то говорила про экраны в очках.
Анджей заварил себе кофе и запустил ролик. Хм, весь дикторский текст явно его голосом. В упор не помнится, чтобы диктовал. Да и когда? За три часа смонтировать сорокаминутный ролик… Нет, голос явно синтезированный. И интонация чуть-чуть не соответствует сюжету, тон для легкого флирта, а не для жесткого триллера с детективным уклоном, каким получился ролик. Впрочем, понятно — откуда бы еще Маре набрать сэмплов его голоса, кроме разговоров во время вечеринки? Это что же, она всё, что видит и слышит — пишет? Хотя с курсанта ВКФ станется.
А вообще так даже лучше. Интонация вполне подходящая для морской травли или экспедиционных баек у костра. У тех, кто понимает, создаст ощущение причастности диктора к событиям.
Ладно, пора просыпаться и куда-нибудь пристраивать получившийся ролик.
Тут в голову Анджею пришла ещё одна мысль. Он потянулся к телефону и набрал номер.
— Привет, полярный волк.
— Привет, газетная крыса.
— Слушай, Майк, тебе что-нибудь говорит фамилия Лависко?
— Э-э…
— А в сочетании с названием Порт-Шамбала?
— А, припоминаю. Был у меня года три назад практикант из ВКФ, Келли Лависко. Водил всё, что движется. Странный он какой-то — вроде молодой парнишка, лет шестнадцати, а глаза жесткие, как у ветерана. Говорят, он потом там у них карьеру сделал, и сейчас чуть ли не комендант Порт-Шамбала.
— А про его сестру ты что-нибудь знаешь?
— Младшую? Вроде показывал фото девчушки лет двенадцати в замасленном хэбэ, вылезающей из какой-то трубы в звездолёте.
— Ох, видел бы ты её сейчас. Когда ей столько же лет, сколько братцу тогда…
Майк помолчал, потом поцокал языком.
— Да, чувствую, представил, — ухмыльнулся Анджей. — С воображением у тебя было всегда хорошо.
В среду в полседьмого утра Элен разбудил телефонный звонок. Не открывая глаз, она протянула руку и схватила телефон, лежавший на тумбочке.
— Лависко-пятая. С добрым утром, — раздался из телефона до безобразия бодрый голос. — Элен, ты ещё не отказалась от идеи навестить Келли?
— Не в такую же рань, — сонно пробормотала Элен, села на постели и помотала головой. Когда будят таким бодрым и решительным голосом, шансов на успешное сопротивление у сонного человека нет.
— У нас здесь почти полдень, — возразила Мара. — А Келли нельзя сейчас по ночам с девушками гулять. Только днём.
— Но мне на занятия…
— К которому часу?
— К десяти.
— Тогда, если занятия совсем не прогуливаются, могу к десяти привезти тебя обратно. Дольше шести вечера, в смысле двенадцати по-вашему, всё равно не получится. В общем, двадцать минут тебе на сборы.
Без пяти семь в спешке собравшаяся Элен вышла из подъезда и увидела прямо перед ним флиттер с откинутым фонарем. Мара сидела на борту рядом с пилотским сиденьем, заложив ногу за ногу.
— Долго тебя ещё ждать?
— А что ты хочешь? Ты меня разбудила и дала двадцать минут на сборы. Обычно я собираюсь раза в три дольше. Я же не военный летчик.
— Действительно, — Мара хмыкнула. — Я совершенно отвыкла, что бывают люди, которые никуда не