на него крыса стала топтаться на его лице и щекотать ноздри, он немедленно перешел в другую. Он улегся на койке рядом с Корделией, спящим Бренданом и Элеонорой. Пока он засыпал и его медленно увлекал в себя сон, Уилл слышал свое собственное ровное дыхание.
На следующее утро Корделия обнаружила, что проснулась самой последней. Она была ранней пташкой, и встать поздно для нее было нонсенсом, но борьба с ведьмой, заставившая ее изрядно поволноваться, и общее утомление, сопровождающееся тяжелым чувством измотанности за прошедшие несколько дней, сделали свое дело, и Корделия крепко спала почти до полудня. Очнувшись ото сна, она потерла глаза и, решив избежать процедуры чистки зубов, вышла на палубу. Морской ветер придал ей гораздо большую бодрость, чем это мог сделать обычный кофе, чашку которого она выпивала каждое утро перед тем, как отправиться на занятия в школу. Уилл с Бренданом и Элеонорой стояли у борта «Морэя».
– Чем занимаетесь? – спросила Корделия.
– Высматриваем Тинц, – сказал Брендан. – Мы должны скоро увидеть его где-то в той стороне, где земля…
– Земля? – удивилась Корделия.
Она посмотрела туда, куда указывал брат, и, к своему немалому удивлению, увидела на горизонте серую полоску суши.
– О боже! Земля!
– Неужели это правда? – произнесла Элеонора. – Я уже стала забывать, каково это!
– Транкебар заметил ее на рассвете, – сказал Уилл, кивая в сторону первого помощника, стоящего среди пиратов, забравшихся на самый верх грот-мачты. – И он наверняка также заметит первым Тинц. Но кто-нибудь из нас может оказаться вторым.
– Ае, ае, капитан! – проскандировала Корделия. – Но что же мы будем делать, когда доберемся до Тинца?
– У меня будет встреча с торговцами, – сказал Уилл. – Но прежде чем мы приплывем… есть кое-что, что мы должны с тобой обсудить.
– И что же? – спросил Брендан.
– У меня есть идея, как вы могли бы увидеться с родителями, – сказал Уилл, отходя от борта корабля.
Дети переглянулись между собой, у всех во взгляде возник проблеск надежды, затмеваемый волнением.
– Когда? – спросила Корделия.
– Скоро, – ответил Уилл. – Возможно, прямо сейчас.
– Ну же, продолжай, скажи нам, как это возможно… как? – в нетерпении спросил Брендан.
– Сначала вы должны задать себе один вопрос, – сказал Уилл.
– Какой вопрос? – спросила Элеонора.
– Готовы ли вы к последствиям?
– Что ты имеешь в виду? – недоумевала Элеонора. – Например, что если они мертвы? Я никогда не смогу быть готовой к такому!
Голос маленькой Элеоноры задрожал.
– Я тоже, – призналась Корделия.
Мысль о том, что, возможно, родители погибли, вгоняла ее, в отличие от младшей сестры, в состояние оцепенения.
– Но если мы можем узнать… то следует это сделать.
– Согласен с тобой, – не без деловитости произнес Брендан, хотя, как и сестры, чувствовал тяжесть.
– Думаю, и я тоже, – собрав все свое мужество, объявила Элеонора.
– Очень хорошо, – сказал Уилл. – Ждите здесь.
Уилл отправился к трюму, оставив детей высматривать очертания Тинца вдалеке. Они представили себе, что это может быть похоже на блики, которые можно видеть на стеклах, – блики от множества корабельных мачт, иглами уходящих в небо с развевающимися на немилосердном ветру флагами. Уилл вернулся на палубу вместе со свитком с заклинанием в дрожащих руках. Он медленно развернул его. Дети окружили Уилла, пытаясь рассмотреть магическое предложение на латыни.
– Постой-ка, – остановила его Корделия. – Это я могу перевести… если переводить с латыни, то здесь говорится: «Яви мне тех, кто привел меня в этот мир».
– Очень впечатляет, – сказал Уилл, он замолчал и оглядел детей. – Стоит ли нам попытаться использовать его?
65
Уилл проинструктировал детей, как им следует произносить заклинание на латыни, чтобы они смогли сделать это одновременно.
–
Перед ними возникла маленькая светящаяся сфера, Уилл закрыл ее своим туловищем от взора пиратов. Сфера увеличилась до размеров баскетбольного мяча. Дети посмотрели внутрь нее, и то, что они увидели, заставило их всех испытать шок.
Внутри шара перед ними предстало видение Дома Кристоффа, но не того, что был на буксире корабля, а того, полуразрушенного Ведьмой Ветра, что остался в их реальном мире в Сан-Франциско. Элеонора ахнула от такого зрелища.
Они смотрели на дом с воздуха, с приличной высоты, и здание выглядело так, словно дом по адресу Си Клифф Авеню 128 выпотрошило мощным торнадо. Деревянные балки первого этажа торчали как частокол, сбитый на разных уровнях, второй этаж был снесен полностью, а остатки и куски когда-то впечатляющей дорогостоящей мебели усыпали не только полы, но и прилегающую к дому часть газона.
– Не понимаю, – сказал Брендан. – Что это? Дом Кристоффа? Но ведь он здесь на буксире и почти совсем ушел под воду!
– Наверное, это второй дом, – предположила Корделия. – Очевидно, существуют две версии: один дом был перенесен сюда ведьмой, а другой остался в Сан-Франциско… в реальном мире.
– То есть это реальность? – спросил Уилл, показывая на картинку внутри сферы.
– Для нас – да, – сказал Брендан.
– Секунду… стоп, – произнесла Корделия, внезапно осознав, что видит кое-что, помимо руин дома.
–
Но светящаяся сфера не растворилась, заклинание словно бы продолжало разворачиваться в своем действии.
– Что происходит? – удивилась Корделия. – Почему ничего не прекратилось.
– Видимо, пока заклинание не воплотилось полностью, его нельзя остановить! – ответил Уилл.
Внутри сферы видение разрушенного Дома Кристоффа приблизилось, и теперь можно было рассмотреть его во всех подробностях. Уилл и дети заметили желтую ленту, которой полицейские огородили место вокруг дома. В комнатах были аккуратно расставлены маркировки у предметов, обозначенных как улики. И там, посреди всего этого хаоса и расщепленной на мелкие кусочки деревянной мебели отчетливо виднелись на полу…
Две фигуры, очерченные белым мелом.
– Нет! – закричала Элеонора. – Нет! Пусть это прекратится!
Стало ясно, что вероломное нападение Ведьмы Ветра унесло жизни их родителей.
– Нет! – Элеонора расплакалась и обняла брата.
Брендан приложил всю свою волю, чтобы сдержаться и не присоединиться к плачу Нелл, он пытался казаться сильным и успокаивал сестру:
– Нелл, все в порядке…
Но когда он ощутил, что Элеонора буквально сотрясается от рыданий, то не смог долее сдерживаться и тоже заплакал.
– Ничего не в порядке! – кричала Элеонора. – И никогда не будет снова!
