и хранил его записи.
Так в тюрьме на острове Корфу родилась монография «Корни новогреческой литературы». Белояннис исследовал вопрос о влиянии византийской литературы на новогреческую. Этот труд был издан в Афинах через несколько лет после убийства его автора под псевдонимом.
Но в тюрьме острова Корфу, где удавалось все же работать, Белояннис пробыл менее двух месяцев. Уже в начале января 1952 года его опять перевели в Афины и заключили в одиночную камеру охранки. Начались допросы по новому делу, на этот раз «о шпионаже».
Перевод заключенных из тюрьмы в полицейские застенки был запрещен законом, и депутат от партии ЭДА Эфремидис заявил протест министру юстиции. Однако протест остался без последствий.
Белоянниса и других арестованных по вновь сфабрикованному делу продолжали пытать в охранке.
Правительство Пластираса, пришедшее к власти при широкой поддержке демократов на парламентских выборах в сентябре 1951 года, не выражало, однако, демократических чаяний большинства греческого народа. Оно старалось угодить американцам и все больше и больше уступало их настойчивому требованию усилить в стране преследования демократов.
Американцы выработали план борьбы с греческим демократическим движением, который предусматривал удаление из парламента депутатов партии ЭДА, запрещение демократических газет, аресты руководящих деятелей демократических организаций. Но основным пунктом плана было усиление борьбы с «коммунистической опасностью», организация второго судебного процесса над Белояннисом и его физическое уничтожение.
Правительство Пластираса под давлением американцев не замедлило начать осуществление этого плана. Оно объявило недействительными выборы депутатов от партии ЭДА, находившихся в заключении и ссылке. В частности, были объявлены недействительными выборы в парламент национального героя Греции Манолиса Глезоса.
19 января 1952 года правительством были запрещены газеты «Демократики» и «Фрури тис иринис» («На страже мира»), которые выступали за мир, за демократию и за всеобщую амнистию.
На другой день газета «Вима» писала: «Мы вправе утверждать, что американцы полностью одобряют запрещение газеты «Демократики», которое они рассматривают как доказательство желания правительства решительно бороться с угрозой коммунизма».
Всего к делу о шпионаже на основе закона № 375 привлекалось 29 человек, из которых шестеро уже были приговорены по предыдущему «процессу 93-х» к смертной казни. О ходе следствия систематически докладывалось американскому посольству, которое, как сообщала греческая печать, следило за ним с «полным удовлетворением».
Обвинение Белоянниса «в шпионаже» в пользу иностранной державы было в действительности только ширмой, за которой скрывались настоящие цели этого процесса: 1) физически уничтожить Белоянниса; 2) опорочить деятельность Компартии Греции, представив ее как шпионскую партию, партию антинациональную, действующую якобы по указанию «некоей иностранной державы»; 3) добиться роспуска партии ЭДА и привлечь к ответственности ее руководителей.
С обвиняемыми и на этот раз не церемонились. Их держали в одиночных камерах охранки, всеми способами заставляли лжесвидетельствовать на своих товарищей по процессу, применяли пытки, в результате которых обвиняемые даже на суде находились в тяжелом физическом состоянии. Обвиняемым не дали времени для того, чтобы подготовиться к защите, изучить необходимые материалы.
Следствие производилось в спешном порядке. Нужно было как можно скорей начать процесс, так как в парламенте в феврале предстояло обсуждение вопроса о вхождении Греции в Североатлантический союз. Правительству нужно было с помощью антикоммунистической истерии и заявлений об «угрозе» Греции со стороны коммунизма облегчить голосование этого предложения, а кроме того, представить США доказательство своего полного повиновения.
Белояннису, Иоанниду и другим обвиняемым только 9 февраля (1952 года) сообщили, что на 15-е назначен судебный процесс.
Как и прежде, власти приняли меры предосторожности. Весь квартал, в котором находится здание трибунала, был оцеплен войсками. Народ старались близко не подпускать. Вместо публики в зале сидели агенты тайной полиции, офицеры разведки генерального штаба, жандармы.
Председателю трибунала полковнику Симосу было поручено закончить процесс побыстрее. Заседания начинались в девять часов утра и продолжались до двадцати двух часов, а иногда затягивались до утра.
В обвинительном заключении утверждалось, что полиции удалось якобы раскрыть «шпионскую сеть» Компартии Греции, руководителем которой являлся Никос Белояннис. «Обвиняемые, — указывалось в обвинительном заключении, — осуществляли шпионаж в ущерб интересам Греции и передавали военные секреты руководству Коммунистической партии Греции. Компартия Греции подготавливает агрессию против Греции с помощью армий стран народной демократии. Она организует и руководит работой Единой демократической левой партии (ЭДА), с которой находится в контакте с помощью секретных радиопередатчиков, обнаруженных в районах Афин — Глифаде и Каллитее».
Одним из основных положений, на котором было построено обвинительное заключение, являлся шифровальный код, найденный якобы в тайнике в районе Каллитеи.
Военному трибуналу было предъявлено примерно три тысячи слов шифровального кода, которым якобы пользовалось руководство нелегального аппарата компартии в Афинах для связи с руководством КПГ, находящимся за границей. Военному трибуналу в качестве «вещественных» улик, была предъявлена также серия фальшивых радиограмм, которыми будто бы обменивались обвиняемые с «заграничным центром КПГ», и два радиопередатчика, обнаруженные в Каллитее и в Глифаде. Обвинением не было предъявлено ни одного подлинного документа. Понимая, что сфабрикованные фальшивки не убедительны, палачи Белоянниса и в ходе предварительного следствия и на самом судебном процессе пытались обосновать обвинение не какими-то документами или конкретными фактами, а лишь показаниями свидетелей — в большинстве бывших агентов охранки и разведывательного отдела генерального штаба.
И нет ничего удивительного, что все эти «свидетели» в один голос утверждали: «Все коммунисты, левые являются шпионами, потому что они друзья Советского Союза». Если обобщить выступления свидетелей обвинения, то их высказывания на суде сводятся к следующему.
Коммунистическая партия является шпионской партией. Коммунисты прикрываются национальными лозунгами, чтобы обманывать наивных людей. Они передают военные секреты руководству Компартии Греции за границей, а это руководство, в свою очередь, передает их Коминформу. Коммунисты готовят нападение на Грецию:
Почти все свидетели обвинения в своих показаниях утверждали, что греческие политэмигранты, находящиеся в СССР и в странах народной демократии, проходят там военное обучение. Видный агент полиции Ракидзис, в частности, заявил: «За пределами греческих границ находятся 30 тысяч коммунистов, которые проходят военное обучение и специализируются в организации саботажа и для военного нападения на родину, как только этому позволят обстоятельства».
Свидетели обвинения извращали постановления III конференции КПГ и особенно то место, где говорилось о необходимости бороться за мир и указывалось, что народ и члены КПГ должны выступить против фашизма в случае агрессии монархо-фашистов против стран народной демократии.
Они извращали это положение и в своих показаниях представляли дело так, будто страны народной демократии должны напасть на Грецию и что при этом греческие коммунисты выступят против монархо- фашистов внутри страны. Несмотря на то, что решения III конференции КПГ были широко опубликованы, свидетели обвинения зачитывали выдержки из него в извращенном виде.
Все другие показания свидетелей обвинения касались донесений политических агентов об обнаружении секретных радиопередатчиков и о принадлежности обвиняемых к Компартии Греции.
Свидетели обвинения не могли сказать ничего конкретного, не могли привести ни одного факта против Никоса Белоянниса. Они лишь в общей форме высказывали свое мнение, что именно Белояннис реорганизовал нелегальный аппарат и что он «организовал шпионскую работу» КПГ.
Они ссылались при этом на показания одного из обвиняемых — Аргириадиса, оказавшегося полицейским агентом, будто Белояннис оставался ночевать в его доме, где находился один из секретных
