При смене одной культуры другой происходит резкое изменение состава археологических находок, но формы и орнамент непонятных грузиков — пряслиц, на удивление, неизменны. Перед милоградской культурой почти на той же территории существовала высоцкая культура, но и в ней обнаружены 'пряслица'.
К рубежу II и I тысячелетий до нашей эры относятся памятники позднекаргопольской культуры. Среди них — миниатюрные сосуды неизвестного назначения, украшенные орнаментом.
Обратимся в заключение к сибирской археологии, к ее выводам и находкам. Историко- географический промежуток, разделяющий Сибирь и древнюю Месопотамию, в плане археологических находок заполнен крайне неравномерно. Собственно, только одна приметная веха и существует в этом интервале: неолитические поселения Южной Туркмении. Они интересны тем, что именно через них, по современным представлениям археологов, перехлестнула волна переселенцев из Месопотамии в Центральную и Северную Азию. Знакомство с публикациями новосибирских археологов показало, что интерес к 'пряслицам' присутствует и у них. В популярной книге В. Е. Ларичева приведены рисунки на классических пряслицах: натуралистическое изображение зверя и по краю счетные элементы — уголки. Недалеко от восточно-сибирского села Мальта найдена большая трапециевидная пластина из бивня мамонта с отверстием, просверленным в центре. Рисунок совпадает с орнаментом австралийских чуринг.
В музее Института философии, истории и этнографии СО АН СССР есть 'пряслица', в которых отверстие идет не по центру, а сбоку, по диаметру. Именно с таких же 'пряслиц' начинаются иллюстрации в книге П. Амье о скульптуре Месопотамии. Соглашаясь с предыдущими исследователями проблемы М. Малованом, А. Парро и другими, А. Амье видит в таких 'псевдопряслицах' печатки — предшественниц широко известных цилиндрических печатей. Не могу сказать, прав ли П. Амье, Судить об этом — археологам. Но сомнения в знаковой природе 'пряслиц' после такой параллели существенно убавляются.
Экспедиция под руководством академика А. П. Окладникова проводила раскопки древнего поселения на полуострове Песчаном недалеко от Владивостока. Там найдено 54 пряслица, причем большая часть их относится к концу II тысячелетия до нашей эры. Характерно, что чем древнее жилище, тем больше в нем пряслиц, а более древние пряслица богаче орнаментированы.
Объекты, аналогичные пряслицам, встречаются археологам в Восточной Европе, в культурных слоях, относящихся к раннему железному веку. Без особых на то оснований они получили название погремушек. 'Назначение погремушек как детских игрушек не вызывает сомнений. Именно для подвешивания перед ребенком у них имеются разные приспособления в виде отверстий на концах или перемычек между туловом и концами. Однако некоторые погремушки гладкие и не приспособлены для подвешивания'. Вот и вся аргументация из статьи археолога И. Г. Розенфельдта.
Термин 'пряслице' уже прошел путь от осторожной гипотезы до некритичного употребления его в качестве названия якобы самого распространенного орудия древних ткачей. Очень не хотелось бы, чтобы тот же путь прошла и 'погремушка'. Почему подобные интерпретации встречаются? Видимо, потому, что представить ребенка за игрой пли пряху за работой проще, чем описать ситуацию большего социального значения, в которой более чем один участник.
Разумеется, что роль 'пряслиц' в общественной жизни древнего города или общины ни в коей мере не совпадала с ролью денег в современной нам экономике. Это не деньги в нашем понимании. Единственное, что не вызывает сомнения, — их знаковая природа и способность выполнять функции средства обращения и средства платежа. Что же означали пряслица и подобные им объекты в каждой из древних культур?
6. Обмен без торговли
Общее правило обмена в первобытном обществе было таким: не каждый обменивается чем-нибудь на что нравится, когда и где нравится. Участник товарообмена руководствуется сложными правилами ритуала. Соображения выгодности обмена и даже отсутствие различия потребительных стоимостей не играли существенной роли. Если говорить проще, то один человек другому мог подарить трубку, а другой 'отдаривал' его тоже трубкой. И пусть одна трубка была лучше, другая хуже или они были неотличимо одинаковы, все эти пустяки не играли никакой роли. Обмен подарками отличается от торговли, от первичного, кажущегося нам естественным и очевидным эквивалентного обмена. Мы отдаем продавцу в магазине или па рынке деньги, он нам — товар. Для нас совершенно безразлично, с кем мы имели дело, это абсолютно несущественно из-за эквивалентности обмена.
Очевидно, что в первобытные времена товарообмену придавалось не только утилитарное значение источника нужных потребительных стоимостей, обмен содержал элементы заключения союза, поддержания договора.
Включенность обмена в более широкую, чем простое получение благ, сферу человеческих отношений подготовила в дальнейшем жизнь денег как общественного, социального отношения.
Русский путешественник С. П. Крашенинников писал о коряках: 'Мена оная отправлялась под видом сведения дружбы, ибо когда кому что у другова нравилось или в чем случалась нужда, то должен он был к другому приехать в гости и сказать о том без зазору, что он в гости к нему приехал, хотя бы прежде и не имел с ним обхождения'. Другой выдающийся наш соотечественник Н. П. Миклухо-Маклай привез из Новой Гвинеи в Россию такое наблюдение: 'Отправляясь в гости, туземцы всегда берут с собою подарки и вещи для обмена, пользуясь при этом тем, в чем они сами имеют избыток'. Спрос для них был менее важен — вспомним аналогичную мысль А. Смита.
Этнограф и революционер В. Г. Богораз-Тан так описывает наиболее распространенный способ обмена у чукчей: 'Женщины-гостьи собираются около входа в внутренний полог. Они приносят с собой предметы домашнего обихода, подсовывают их под полу внутреннего полога и громко просят дать им взамен такую-то вещь. Хозяйка дома должна немедленно взять принесенную этой гостьей вещь и подложить вместо нее ту вещь, которую гостья попросила. Иногда оба эти предмета не имеют никакой ценности: например, старуха приносит кусок старой шкуры и просит взамен нее подарить подставку для лампы. Это делается потому, что обмен подарками считается частью праздничного ритуала и является знаком дружеских отношений между хозяевами и гостями'. Здесь очевидна взаимная воспроизводимость отношений обмена и тех отношений, которые В. Г. Богораз-Тан называет дружескими. С одной стороны, приди незнакомец и преподнеси подарок, сразу другом он все равно не станет. С другой — долго не будешь дарить 'подарки', легко можешь выбыть из числа друзей. Американский экономист П. Самуэльсон написал в своем выдержавшем миллионные тиражи учебнике, что экономистом можно стать, только если поймешь бессмысленность выражения 'бесплатный завтрак'. Перефразируя его слова, можно сказать, что только увидев за подарками начало стоимостных отношений, можно вскрыть природу денег.
