все для него и началось. Сам он был сопливым мальчишкой, когда полным ходом шел передел Зоны. В советское время ведь кто мог в Зону соваться? Только институтские да военные. Контроль был строгий, не то что на Западе, в каком-нибудь там Хармонте. Лазали, конечно, и всякие любители острых ощущений из местных, но такие вылазки носили, скорее, случайный характер. Да и были то в основном грибники да охотники, наслушавшиеся рассказов про грибы с глазами или про какую мутировавшую живность. А так – больше ребятня, шпана малолетняя. Любили таскать из запретных мест всякие странные штучки, чтобы друг перед другом хвастаться да девчонок пугать. Или, там, уроки сорвать, училке в сумку «зуду» подкинув. А про ловушки смертельные тогда толком ничего и не знали – спасибо секретности. Вот так то один в Зоне сгинет, то второй. ЧП, конечно, были бы на всю округу. Да комитетчики на корню такие дела глушили. Так что тишь да гладь, лишь народ потихоньку редеет.
С другой стороны, кому она нужна была, эта Зона, в семидесятые-восьмидесятые? Куда хабар сбывать? Это вам не Запад, где корпорации эти хреновины с руками отрывали, в Союзе так денег не заработаешь. А схлопотать срок за здорово живешь мало кому хотелось. Когда активность Зоны упала и хабара почти не осталось, вообще наступила затишье.
И вот подоспели девяностые. Все началось с малого Сдвига девяносто первого года. На какое-то время Зона опять стала прежней, и оттуда снова потекли все эти игрушки. Только время было уже совсем другое – теперь все это можно было продавать, и продавать за хорошие деньги. Теперь платили твердой свободно конвертируемой валютой. И все словно взбесились. В Зону полезли толпами, и на волне наступившей свободы военные какое-то время смотрели на это сквозь пальцы. Конечно, большая часть из тех ходоков плохо кончила. Поначалу главной бедой были ловушки да порча, что от Зоны приключается.
А потом в Зону пришли бандиты. Ясное дело, такое денежное и противозаконное занятие не могло остаться без внимания криминальных группировок, которые только начинали борьбу за влияние. Сталкеров пытались обложить данью, установить контроль за движением хабара. Но через пару лет Зона снова поутихла, поток хабара иссяк, и этот рэкет накрылся.
Зато резкий старт взял другой бизнес. В те времена наркотрафик только начинал свое бурное развитие, но уже тогда какому-то умнику пришла в голову неплохая мысль: попробовать выращивать зелье на бросовых землях Зоны. Идея была проста и гениальна: Зона безлюдна, тщательно охраняется, и притом сама охрана внутрь не суется категорически. А учитывая, что в Зоне по каким-то неведомым причинам царит вечное лето, лучшего места для культивирования запрещенной растительности просто не найти. На этом преступный гений не остановился. Наркоторговцы принялись экспериментировать с местными условиями. И вскоре оказалось, что, скажем, «газированная глина» ускоряет темпы роста марихуаны в разы. Не говоря о тех свойствах, которые приобретает наркотик, выращенный в таких условиях. Говорят, «экзотика», как называют зелье из Зоны, вызывает у наркоманов совершенно невероятные «приходы». Но главное – устойчивое привыкание с первого раза.
Так что бандитам было за что бороться в Зоне. До последнего Сдвига им практически никто не мешал, и бандюки занимались лишь внутренними разборками за сферы влияния. Но год назад все изменилось, в Зону снова полезли за хабаром. И теперь бандиты ревностно охраняли территории, которые считали своими.
Кот не особо боялся уголовников. Его знали и в этой среде, особых претензий не предъявляя. К тому же сейчас они не за хабаром шли и посягать на бандитские интересы не собирались. Но и гарантий безопасности тоже никто не давал. Так что хорошо было бы просто проскочить мимо плантаций незамеченными. На это и рассчитывал сталкер, перебираясь через завал.
Их ждал неприятный сюрприз. Сразу же за стеной начинались заросли кислотно-зеленого цвета. Кот растерянно оглядел округу. Всюду, насколько хватало взгляда, нагло красовались развесистые листья ядовитого каннабиса.
– Вот черт… – проговорил Кот, сплюнув. – Никак спрос поднялся. Раньше здесь была полоса свободной земли.
– А что, мы не можем пойти через эти кусты? – спросил Аким.
– Доктора не советуют, – отозвался сталкер. – Это на редкость активная дрянь, ее даже внутрь принимать не нужно, так достанет.
Кот обернулся. Из тумана по ту сторону стены вот-вот могли показаться преследователи. Придется рискнуть. Порывшись в рюкзаке, выдернул единственный респиратор. Глянул на Акима. Ладно, в случае чего он вытащит парня на себе. Нацепив респиратор, сталкер спрыгнул с груды металлолома. Аким послушно последовал за ним.
Наркотическая зелень была здесь выше человеческого роста. На «газированной глине» конопля перла, как раскачанный культурист на стероидах. И пахла соответственно. Едкая вонь проникала даже сквозь фильтр респиратора. Кот ускорил шаг: нужно побыстрее выбраться на чистую землю.
– Не отставай, – глухо бросил он спутнику, – надышимся этой мерзостью – мало не покажется.
Аким не отставал. Жесткие ветки больно хлестали по лицу, начинала гудеть голова. Вдобавок в зарослях мелькнула какая-то подозрительная тень. Сначала Кот решил – показалось. Затем где-то впереди зашевелились ветки. И начали с треском ломаться, приближаясь быстро и страшно. Это было что-то большое. Очень большое и быстрое.
– О, нет… – Онемевшими пальцами сталкер сдернул винтовку. Вскинул, вжав в плечо, глядя поверх оптического прицела, выпалил скороговоркой заговор от неизвестного врага: – Кручу-верчу, усмирить врага хочу, твои слова оборачиваю, к духам поворачиваю…
Оно надвигалось. Резкими рывками, целенаправленно, будто заранее знало, где искать добычу. Когда расступились ближайшие стебли, и показалась черная тень, Кот не выдержал и вдавил спусковой крючок. Выстрела не последовало. В ужасе он судорожно давил проклятый крючок, пока не сообразил, что забыл снять оружие с предохранителя. Все это произошло в доли секунды, а еще миг спустя с диким криком Кот высадил весь магазин в жуткую тварь, полезшую на него из зарослей.
Издав какой-то невероятный звук, тварь заметалась, отпрянула, валя тушей снопы каннабиса. Была это какая-то чудовищная смесь гусеницы и медведки циклопических размеров, немыслимая даже здесь, в непредсказуемой мутагенной среде Зоны.
– Аким, ты видел?! – заорал Кот. Обернулся.
За спиной никого не было.
– Ты где? – Кот растерянно огляделся. – Аким!!!
Под ногами валялся рюкзак и слетевший с ноги парня ботинок. Сердце пропустило удар. Не раздумывая ни секунды, меняя на ходу магазин, Кот бросился в противоположную от стены сторону. Если Акима схватила такая же тварь – дело плохо! Откуда здесь такие монстры? Отожрались на гигантской марихуане?! На них патронов не напасешься! Кот с трудом пробивался сквозь заросли, яростно распихивая длинные стебли прикладом. Едкий пот вперемешку с пыльцой заливал глаза, страшные тени обступали со всех сторон. Хуже было только одно – остаться в одиночестве посреди этого леса зеленой смерти.
– Аким! – дико кричал он. Респиратор мешал. Сдернув маску, сталкер снова кричал, срывая голос. – Аким, я здесь!
Он не успел среагировать. Гигантская сороконожка вы нырнула из темноты меж стеблей, взвилась кверху, раздулась как кобра, нависнув над головой, – и бросилась прямо в лицо. Он успел еще нажать на курок.
Но через мгновение тварь откусила ему голову.
Он открыл глаза.
И ощутил поразительную ясность в голове. Это казалось странным: ведь он четко помнил, что умер. Был сожран кошмарной тварью.
Или нет?
– Ты жив? – раздался в вышине беспокойный голос. Знакомый.
Кот сделал чудовищное усилие и сел. Тут же ясность ушла – в голове будто взорвалась граната. Его вырвало.
– Ой-йо… – прохрипел он. – Воды…
В руке сама собой появилась пластиковая бутылка с водой. Он сделал несколько жадных глотков. Тупая боль в голове не проходила.
