отсечение, что блокировал дверь!»
Джош полетел пулей, пронёсся через салон и ворвался в рубку. Никого. Помигивает индикатор дежурного освещения.
– Надо врубить везде лампы, – решительно сказал капитан Росс, пощёлкал переключателями, и яркий свет залил «Актеон» от носа до кормы.
Капитан вернулся в салон, огляделся и замысловато выругался. Люк технологического отсека был приоткрыт, при свете невозможно было не заметить тёмной щели. Костеря себя по-чёрному и по- матерному, Джошуа распахнул люк. «Данг!» – грохнула крышка о переборку. Капитан снова обложил себя, в ход пошли полузабытые ругательства курсантов лётной школы.
Дежурный свет вспыхнул в машинном отделении клипера, капитан нырнул в люк головой вперёд, как в бассейн. Мимо пронеслись ступени крутой лесенки, мелькнул решетчатый пол, трубы топливопроводов и серый бок бака. Извернувшись, капитан мельком глянул на кожух реактора и трубу ускорителя, облетел вокруг цилиндра шлюзовой шахты, обследовал кормовой топливный бак, испещрённый заплатками технологических люков. Всё было в порядке, но, вернувшись к лестнице, капитан завис над дырчатыми ступенями – задумался. «Неужели всё-таки Сима? А в комнате Изабеллы, выходит, заперся Марси. Зачем он туда влез, дело третье; главное, что мне нужно сейчас – поймать китаянку, тряхнуть её как следует, чтобы выложила, какого чёрта полезла в силовой отсек. Сейчас-то нельзя сказать, что ошиблась адресом! Теперь не отвертится».
Капитан Росс закрыл машинное отделение, нащупал в набедренном кармане отвёртку, собираясь поставить на место задвижки и закрепить фиксаторами, но передумал. Она уже была там и сделала всё, что хотела. Не стоило терять время. Он поспешил в кормовой отсек. Мелькнула мысль: «Чем она вскрыла крышку?» – но капитан тут же забыл об этой мелочи, занялся срочными делами. «По порядку, иначе запутаюсь. Каюта Портера? Так, закрыто. Марси? Открылась. Пусто. Сима?
– Не трудитесь, Сима. Я вас застукал, – сказал Джошуа, – оставьте в покое защёлку.
Хань Симен пыталась наскоро пристегнуть себя ремнями. Вскинулась, но быстро овладела собой, поправила одеяло и спросила:
– Что это значит – «застукал»? Почему вы ко мне врываетесь?
– Это значит, что вы нарушили инструкцию, которую хорошо знаете. Что вы делали в машинном отделении? Только не лгите, что хотели сдать туда багаж. Ну?! Я жду ответа!
Девушка молчала, по всему видно – пыталась собраться с мыслями. Испуг метнулся из глаз её, но тут же спрятался в тени ресниц. Лицо китаянки снова стало непроницаемым.
– Машинное отделение? – удивилась она. – Я даже не знаю, где это. В инструкции о нём ничего не сказано.
– Не прикидывайтесь. Об аварийном наборе инструментов тоже ничего не сказано в инструкции, однако вы стащили оттуда отвёртку, чтобы вскрыть отсек двигателя.
– Я искала, куда спрятать багаж.
«Упёрлась. Это не поможет», – подумал капитан и сказал, скрестив руки на груди:
– Вы всегда спите одетой? И заколку перед сном не снимаете?
Девушка поймала бабочку за крылья, но передумала. Глянув капитану прямо в глаза, ответила:
– В любом случае, это не ваше дело, капитан Росс. У меня бессонница. В машинном отделении я не была.
– А где были? Четверть часа назад я заглядывал в вашу комнату.
Хань Симен перевела дыхание, помолчала, потом откинула одеяло и, держась за ремень, приняла сидячее положение. Странная получилась картина – капитан Росс в ангельском своём облачении висел посреди каюты, скрестив руки на груди, перед ним в непринуждённой позе парила над разворошённой кроватью китайская девушка. После короткого молчания она ответила:
– Я была с Изабеллой в её комнате. Ей было одиноко, мне тоже не спалось. Мы разговаривали.
– Полтора часа?
– Ей было одиноко, – повторила Сима, потом, сверкнув глазами, возмутилась. – Что бы мы ни делали с мисс Гилберт, вас это не касается. Потом она заснула, я пристегнула её ремнями и отправилась к себе.
– Когда это было? – быстро спросил Росс.
– Две минуты назад. Пять минут. Не знаю.
Это могло быть правдой. Даже если это и не было правдой, уличить во лжи Симу капитан не мог. Единственное, что беспокоило его, – почему на девушку не подействовало снотворное? Если она не пила его… Было два варианта: первый – не выпила по случайности, второй – умышленно. С первым случаем всё ясно, но если она знала о снотворном и не выпила коктейль намеренно…
– Ладно, – сказал Джошуа, слегка оттолкнулся от пола, чтобы схватиться за потолочный поручень, и на лету продолжил: – Извините за вторжение. Кто-то вскрыл отсек двигателя, и я должен разобраться в этой истории.
Он схватился за обрезиненную трубу и, обернувшись через плечо, спросил как бы между прочим:
– Как вам с Изабеллой понравился «Moonlight»?
Молчание. Добравшись до двери, капитан обернулся ещё раз. Простейший вопрос привёл Хань Симен в замешательство. Заметив, что капитан ждёт ответа, она склонила голову и потащила с волос заколку. Хотела скрыть лицо. Не будь невесомости, это удалось бы ей, но невесомая прядь, даже освободившись от зажима, не пожелала падать. Джошуа ждал.
– Я не пила, – призналась девушка. Помолчав, добавила: – Что тут такого, если коктейль так понравился мисс Гилберт? Только не говорите ей, что я её выдала. И не думайте про Изабеллу плохо. Знаете, ей действительно приходится несладко. Трудно двадцать лет подряд оставаться двадцатилетней. Понимаете? Она увидела своё отражение в зеркале, когда попала в каюту, и совсем расклеилась. А тут вы ещё заглянули. Когда ушли, я стала её отпаи… успокаивать. Она выпила оба коктейля.
«Понятно, – огорчился капитан. – Осечка. Выглядит складно, не подкопаешься. Значит, люк взломал мистер Марси».
– Оставайтесь здесь, – приказал он китаянке, покидая каюту. – Без моего разрешения…
– Я поняла, – перебила его Хань Симен. – Я лягу. Дверь заблокировать изнутри?
– Сам закрою, – буркнул Джошуа и сделал, как сказал.
Опять пришлось начинать сначала, но всё-таки стало легче. Номер второй и номер четвёртый отпали, капитан начал с комнаты Марсианина. Как и прежде, там было пусто.
«Вот теперь, дружок, мы с тобой поиграем в скаутов по-взрослому, – подумал капитан Росс и запер дверь своим ключом. Развернувшись, двинулся к апартаментам мисс Гилберт. Решил на этот раз не церемониться – если Бэла действительно выпила две бутылки, то спит как бревно. Капитан вскрыл дверь, скользнул в комнату. На бревно не была похожа мисс Гилберт в молочном свете ночника. Напоминала античную статую. Перехваченное ремнями одеяло мисс Гилберт – туника. Руки мисс Гилберт – спящие змеи. Грудь её…
Капитан прихватил две пустые бутылки, погасил ночник и заставил себя уйти. Прочь оттуда! Сердце колотилось бешено.
«Осёл, – одёрнул себя он, – дверь не забудь заблокировать. Вот так. Теперь ему вообще деваться некуда. Но где же он?»
Оставалось два варианта: рубка или машинный отсек, потому что в освещённом салоне спрятаться негде. Капитан обвёл глазами стеклянный колпак и пассажирские кресла, скользнул взглядом по люку (вряд ли он туда полезет дважды) и решительно двинулся к рубке. Один раз Марсианин уже открыл магнитный замок. Неизвестно как, но открыл, это можно считать фактом. «Застукаю – выверну наизнанку, а узнаю. Имя он, видите ли, скрывает. Шпик».
Однако предполагаемого шпиона не оказалось и в рубке.
С полминуты, не менее, Джошуа таращился на пустые кресла капитана и штурмана. «Опять полез туда? Зачем?» – подумал он, хотел перехватить руку, но помешали пустые бутылки. Нелепо дрыгнув ногами, Джошуа развернулся, но опоздал. Дверь закрылась. «Бутылки эти… – Джош поджал губы от досады, потянулся к панели замка той рукой, в которой бутылки. – Неудобно как!» И тут сквозь дверное полотно из салона донёсся приглушённый стук. Капитан заторопился, сунул в клавишу бутылочным горлышком и, не дожидаясь, пока полностью отъедет дверь, пулей вылетел из рубки.
