Снежок, а с ним его дети.
Снежок обнюхал маленького пасюка, но не тронул; я посадил к нему другого, третьего, пока в клетке альбиносов не появились все одиннадцать крысят.
Кончилось тем, что сидевшие отдельно маленькие пасюки смешались с альбиносами, забавно пряча мордочки в их белые пушистые шкурки, а Снежок и не думал их обижать…
Маленькие пасюки подросли, и у самочек их от Снежка получилось потомство…
Снежок умер от неизвестной причины; у меня осталась одна Пеночка с потомством, и я собираюсь дрессировать как ее белых детей, так и тех, которые родятся от помеси пасюка и альбиноса.
В последнее время я заметил, что Пеночка, устраивая свое гнездо, подбирает для него мелкие клочки бумаги.
Я вздумал заставить мою альбиноску заработать материал для гнезда, как она зарабатывала пищу.
Для этого я вынул из клетки Пеночку и показал ей бумажку. Она торопливо — радостно побежала ко мне и взяла из моих рук бумажку, как брала обыкновенно подсолнух, побежала с нею обратно в клетку и вернулась ко мне снова за бумажкой. Но я ей сказал:
— Сумей-ка заработать этот материал для твоего гнезда, как ты зарабатываешь свои любимые подсолнухи. А ну-ка, перевернись.
К моей радости, умная Пеночка перевернулась и протянула белую мордочку за наградой. Я дал ей заработанную бумажку, которую она понесла в клетку.
Так моя Пеночка работала не только для своего пропитания, но и для устройства удобного жилища для своих детей.
Воздушные путешественницы
Мою свинью Хрюшку я решил сделать летчиком. В то время всюду только и говорилось о воздушных полетах погибшего, разбившегося на воздушном шаре, летчика Шарля Леру и об его преемнике Гордоне, который показывал свои полеты на шаре системы Монгольфье,[9] разъезжая по крупнейшим русским городам. Мне захотелось сделать достойных летчиков и из моих зверей.
Выбор мой пал на Хрюшку. Я заказал воздушный шар из бумажной белой материи — бязи, который был 28 аршин в диаметре, и к нему парашют[10] из шелка. Шар поднимался посредством нагретого воздуха.
Перед представлением я устроил из кирпичей печь; в ней — сжигалась солома, а шар привязывался над печью к двум столбам. Держало его человек тридцать солдат, постоянно растягивая. Когда шар достаточно надувался, солдаты, опускали канаты, и он поднимался в высь.
Но сначала нужно было научить Хрюшку летать. Жил я тогда на даче в Петербурге, на Крестовском острове. На балконе я устроил блок и кожаные ремни, обшитые войлоком. На балкон была приведена свинья, и я начал с нею свои первые уроки: вдел Хрюшку в ремни и стал ее подтягивать на блоке вверх. Ноги Хрюшки повисли беспомощно в воздухе; болтая ими и не находя опоры, она подняла невообразимый визг. Тогда я поднес к барахтающейся в воздухе свинье чашку с ее любимым кушаньем… Почуяв знакомый запах, она стала тянуться к чашке и, занявшись едой, затихла.
Так я повторял свои опыты с приучением свиньи к воздушному путешествию несколько раз. В конце концов можно было увидеть забавную-картину: моя акробатка так освоилась с ремнями, что, вися на них в воздухе, сладко спала, наевшись вволю любимого кушанья.
Таким образом я приучил ее к подъему на блоке и быстрому опусканию вниз; потом я подвел под свинью площадку, на которой находился будильник.
Началось обучение полету. Я поднес, как всегда, чашку с пищей Хрюшке, но едва ее пятачок собирался коснуться края, рука моя отвела чашку на известное расстояние. Хрюшка потянулась за пищей, еще и еще и соскочила с площадки, соскочила и повисла на ремнях. В это самое время затрещал будильник. Эти опыты я производил несколько раз, и каждый раз, когда трещал будильник, Хрюшка уже знала, что она сейчас будет получать пищу из моих рук, и, в погоне за заветной чашкой, сама соскакивала и раскачивалась в воздухе, в нетерпении ожидая любимого лакомства. Таким образом она привыкла, что за звоном будильника следовало броситься с площадки в воздух.
Все было подготовлено для воздушного путешествия свиньи.
Уже несколько дней на заборах дачной местности «Озерки» привлекали прохожих разноцветные афиши, на которых большими буквами было напечатано:
«Свинья в облаках».
В день спектакля публика брала билеты в кассе на поезд с бою, и в вагоны нельзя было попасть. Дети и взрослые цеплялись на ступеньки площадки; тут и там слышались разговоры:
— А как это свинья заберется в облака?
— А у тебя есть билет?
— Да не обман ли это, — свинья в облаках? Люди летать не научились, а свинья умеет…
Только и разговора было, что о свинье. Хрюшка сделалась самой знаменитой особой в Озерках.
И вот началось представление. Нагрели шар. На площадку, среди громадной толпы зрителей, поставили свинью. К свинье привязали нижний конец парашюта, а верхний прикрепили к верхушке шара такими бичевками, которые выдерживали тяжесть парашюта, но не больше. К верхушке привязали мешок с песком.
На площадку был поставлен будильник, заведенный так, чтобы через две-три минуты он начал трещать.
Шар стал подниматься, и, когда он был уже высоко, зазвонил будильник; свинья, привыкшая по звонку бросаться с площадки, бросилась в воздух с шара. Парашют оторвался от шара, конечно, одновременно со свиньей, которая в первые несколько — секунд ринулась камнем вниз, но сейчас же раскрылся сложенный парашют, и Хрюшка парящим полетом, мерно и плавно покачиваясь, благополучно спустилась на землю на глазах изумленной публики, среди грома аплодисментов.
После своего первого полета отважная Хрюшка совершила еще тринадцать воздушных путешествий, которые не обошлись без приключений. Она изъездила всю России, и во многих ее уголках показывала свое искусство.
В Тифлисе Хрюшка побывала на крыше женской гимназии, куда ее неожиданно занес парашют.
Положение было не из приятных. Хрюшка беспомощно болталась, зацепившись за водосточную трубу, высоко перед гимназическими окнами, и громко визжала; не было возможности ее снять. Только приехавшие пожарные спасли воздушную путешественницу.
В другой раз в Саратове парашют шлепнулся на двор колбасной, и сбежавшиеся колбасники вдоволь нахохотались, увидя чудесно занесенную им во двор свиную тушу. Конечно, Хрюшка была спасена и не попала на колбасы.
Прошли года. Судьба занесла меня за границу. Громадные широковещательные плакаты манили публику на выставку во Франкфурт-на-Майне, где в первый раз можно было увидеть борьбу человека с воздухом. И я в первый раз в жизни увидел, как человек на летательном аппарате отделился от земли и поплыл в воздухе вокруг ипподрома, высоко над головами собравшихся. А потом аэроплан плавно спустился на землю…
Этот полет крепко врезался мне в память, и воспоминание о нем не давало мне покоя. Я стал думать о том, чтобы устроить, для моих животных летательный аппарат, наподобие аэроплана. Наконец, изобретение было готово.
