— Это «да»? — спросила она. — Да, ты это сделал.
Он снова мигнул.
— Как странно. Тогда выходит, что мы с Макхудом действительно решили задачу. И еще вовлекли тебя. Нет, не мы. Я.
Небо почернело. Ветер с реки окреп и посвистывал в голых ветвях деревьев. Ли долго молчала.
— Пора уходить. Тебе может угрожать опасность, — сказала она наконец и опять надолго замолчала. — Хочешь, я не буду больше приходить сюда?
Джип ответил моментально.
Мигнул два раза.
— Нет. Хочешь, чтобы я приходила к тебе?
— Хорошо. В любом случае мы вряд ли смогли бы изменить то, что так или иначе случится.
Джип согласился с таким утверждением, но промолчал.
— Тот процесс, что изобрели мы с Макхудом — это не совсем «устройство», — может быть использован как средство скрытой доставки оружия, например, бомбы, в любое место солнечной системы. Или же в любое время, назад или вперед. Повстанцы работают над чем-то подобным, но мы решили задачку первыми. Если бы они сделали это раньше, мы бы узнали, потому что тогда война бы уже закончилась. Если же до изобретения первым доберется Амес, он применит его, чтобы выиграть войну.
Ли закрыла термос и приготовилась уходить.
— Подумать только, он ведь мог его заполучить. Я бы передала ему все как примерная исследовательница. Если бы достойно похоронила отца на Меркурии и имела под рукой любовника. — Ли рассмеялась, но смех прозвучал невесело. — Но получилось ведь по-другому, верно?
Она открыла дверцу и вышла в холодную, ветреную ночь.
— До скорого. И спокойной ночи.
Как всегда, Джип проводил ее до границы парковки, а потом долго смотрел, как она спускается по петляющей между деревьями тропинке, ведущей к расположенному примерно в миле поселку.
На следующий день Джип отправился на север. Он свернул в Адирондакские горы и долго блуждал по проселочным дорогам, о существовании которых давно забыли люди. Откуда в нем проснулась эта тяга к бродяжничеству — он не знал, но никогда не ставил под вопрос подобные импульсы, а просто подчинялся им. От них зависело его существование, его выживание. Примерно через неделю порыв спал, и Джип повернул назад. Переправился через Гудзон и покатил по восточному берегу, избежав по пути встречи с парой охотничьих партий.
Он вкатился на парковку поздней ночью и весь следующий день ждал, что Ли придет, как обычно, ближе к вечеру.
Она не пришла.
Не было ее и на следующий день.
И через день тоже.
Прождав три дня, Джип понял, что надо пойти и найти ее. Он еще не знал, как. И не тратил время на раздумья по поводу «зачем».
Как всегда, чутье подскажет.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Битва трех планет
Глава первая
Первый год службы в Федеральном Флоте стал тяжким испытанием. Меня назначили начальником только что образованной академии, но мои плебеи, как издавна называют первокурсников, смахивали на кого угодно, только не на курсантов. Провал казался неизбежным, и тем не менее я не сдавался и руки не опускал. А что еще оставалось?
Клаудшипы — особенно второго и последующих поколений — отличаются в юности свободолюбием и практически неуправляемы. Представьте себя на их месте: вы тинейджер и в вашем распоряжении целый космический корабль. Точнее, вы сами — звездолет. Вы носитесь туда-сюда, стараетесь произвести впечатление на девушек и все такое. Я бы и сам на их месте предавался этим благородным увлечениям.
Так или иначе мой класс собрался на занятия в количестве 278 единиц. Энтузиазма им хватало с избытком, а вот дисциплины явно недоставало. Сказать по правде, это было сборище испорченных молодчиков, привыкших во всем поступать по-своему.
Кем он, спрашивается, себя возомнил? Командует, распоряжается… Мы пришли сюда, чтобы стать солдатами, а не рабами. Так вот, я такое отношение долго сносить не намерена. Конечно, иного и ожидать не стоило. Мама с папой предупреждали, что старик Лебедев крепкий орешек. Но если он думает, что я готова вытягивать перед ним по струнке, то сильно ошибается. Вот уж хрен ему. Пошли они все. А еще я передумала. Он, наверное, рассчитывает всеми этими дурацкими упражнениями и тренировками превратить меня в какую-нибудь послушную полуразумную посудину, готовую лизать ему задницу и таскать всякую дрянь, но у меня для товарища Лебедева припасен подарочек. Никто не смеет указывать Содж, что ей делать и кем быть. И если он считает, что может устанавливать для меня правила, то пусть лучше примет от меня Объект 2002-119А, полный левого протеина.
И этим избалованным соплякам надлежит стать главной силой нашей наступления против сил Директората и будущими лидерами огромного флота клаудшипов?
Утешает только то, что я сам мало чем отличался от них, но потом все же расстался с беспутной, шалопайской юностью и вступил в достойную жизнь. Если такой, как я смог подняться, то может быть и у этих бездельников еще есть шанс.
Как ни досадно, но моя первая задача состояла в том, чтобы по возможности быстрее привить им представление о дисциплине. Легко сказать… Сначала я подумывал о том, чтобы установить систему привилегий и поощрений для отличившихся. В конце концов, рассуждал я, есть же среди них и одаренные ребята, которым такая система придется по душе. Оказывается, я крупно ошибался. После первых двух недель «Плебейского лета» курс являл собой печальную картину: нытье, жалобы, брюзжание. Те, на кого я делал ставку, вовсе не стали примером для остальных. Мало того, среди них даже сформировалась группка таких, кто наотрез отказывался участвовать в занятиях, которые они считали бесполезными.
Зачинщиков бунта я исключил, их сторонников оставил условно, с испытательным сроком и твердым
