который только что покинул Дубровно и который теперь зачем-то двигался в Осиновку. С замиранием сердца в этом танке Нотбаум узнал тяжелый КВ1, от чего у него даже слегка захолонуло сердце. Надо же такому случиться, его бронепоезду предстояло уничтожить тяжелый вражеский танк, который обладал мощной танковой пушкой, способной уничтожить его бронепоезд. Аналогичные мысли, видимо, волновали не только обер лейтенанта, но и наводчиков орудий бронепоезда. Они побоялись подпустить этот танк близко к бронепоезду, несколько поспешили и первые четыре снаряда, которыми следовало бы покончить с этим вражеским танком, выложили в десяти метрах перед ним, не принеся ему ни малейшего повреждения. А вторые четыре снаряда просто не нашли этот вражеский танк, который, словно по мановению волшебной палочки, вдруг исчез из поля зрения наводчиков бронепоезда. Видимо, этот танк спрятался за корпусом своего подбитого собрата.
Понимая, что со старой огневой позиции невозможно уничтожить противника, обер лейтенант Нотбаум приказал машинисту передвинуть бронепоезд на полтора километра вперед по направлению к Смоленску, чтобы с новой огневой позиции уже, наверняка, расстрелять этот проклятый танк. В тот момент, когда первый же вражеский снаряд пробил броню второго вагона, обер лейтенант Нотбаум в перископ наблюдал за полем боя. Он не поверил своим глазам, когда из-за подбитого и сгоревшего советского танка КВ вдруг один за другим начали появляться другие вражеские танки. Все они были тяжелыми танками КВ, которые сейчас веером расходились по сторонам, строя классическую танковую атаку, целью которой становился, разумеется, его бронепоезд.
Обер лейтенант Нотбаум лихорадочно думал о том, что, если бронепоезду было суждено вступать в бой с одним тяжелым танком противника, то у него еще оставался шанс победить. Но если против бронепоезда действовала рота или батальон тяжелых танков, то даже одного такого шанса у этого бронепоезда уже не было. Обер лейтенант слишком долго собирался с духом, и отдать приказ на возвращение на станцию Осиновка и бронепоезд снова прикрыть зданием вокзала, как второй танковый снаряд разорвался на рельсах перед самой платформой безопасности.
Разрыв снаряда, видимо, сдвинул один из рельсов с места, платформа безопасности тотчас по самые ободья колес утопилась в железнодорожной насыпи. Теперь бронепоезд не мог сменить своей огневой позиции, пока ремонтная бригада не восстановит путь, не поставит на рельсы эту чертову платформу. Бронепоезд всего на одну треть своей длины выдвинулся со станции, поэтому сектор обстрела двух 76 мм орудий, смонтированных в заднем вагоне, оказались перекрыт зданием вокзала. Таким образом, в результате обстрела только двумя танковыми снарядами немецкий бронепоезд N 56 на половину вышел из строя.
Отвлекая внимание наводчиков бронепоезда еще двумя виртуальными копиями своего танка КВ, Прошка приказал Мышенкову покинуть убежище и выдвигаться до точки съезда с проселочной дороги, чтобы затем двигаться по дороге, проходящей по пшеничному полю. Эта дорога была в свое время наезжена грузовиками колхозников и четыре километра шла параллельно железной дороги, по которой сейчас передвигался немецкий бронепоезд. После второго выстрела Кувалдина, экипаж хорошо видел, что на этот раз Мишка зевнул, его снаряд разорвался перед бронепоездом. Но тот почему-то остановился на стрелках станции и дальше уже не двигался ни взад, ни вперед.
В этот момент Кувалдин снова продемонстрировал чудеса снайперской стрельбы, он, видимо, пытался исправить впечатление от своего предыдущего выстрела 'в молоко' и на этот раз парень особенно постарался. Ему удалось поразить командирскую башенку бронепоезда. Но основное внимание наводчик Мишка Кувалдин, конечно, уделил паровозу-тягачу бронепоезда, который запрятался под бронированными листами стали в центре состава из пяти вагонов. Пока ему не удавалось попасть в эту цель, но на пятом выстреле бронебойным снарядом, паровоз тягач вдруг окутался густыми облаками белого дыма.
В этот момент в головах членов экипажа прозвучал спокойный голос Николая Булыгина, которой сообщил:
- Внимание, на одиннадцать часов - три бомбардировщика противника. От поселка Дубровно в нашем направлении выдвигается колонна немецких танков и бронетранспортеров, в составе роты танков Т-4{7} и взвода бронетранспортеров Sd Kfz. 251. Правда, эта колонна движется на очень медленной скорости. Немцы явно не спешат вступать с нами в бой, а, видимо, ждут и надеяться, когда бронепоезд или бомбардировщики покончат с нами.
Прошка свой виртуальный шлемофон мгновенно переключил на круговой обзор, он сразу же заметил звено из трех 'Юнкерса 88', приближающихся на высоте 3 - 4 километров. А из поселка Дубровно действительно выходила рота танков Т-4 в сопровождении бронетранспортеров с пехотой. Не трудно было догадаться о том, что их все же заманили в заранее подготовленную засаду. В голове у Прошки мелькнула мысль о том, а не помогала ли немцам в этом его Катенька? Но в тот же миг в астрале послышалось возмущенное женское 'фи' и одна из щек парня приобрела багровый оттенок только что полученной оплеухи.
Отступать назад было некуда, идти вперед к Осиновке было нельзя, немецкий бронепоезд был тяжело ранен, но все же оставался опасным противником.
В этот момент танк достиг съезда с дороги Дубровно - Осиновка на пшеничное поле, а там танку оставалось пройти еще четыре километра дороги до леса!
Капитан люфтваффе Франц Зуккерман, ведущий звена фронтовых бомбардировщиков 'Юнкерс 88', с высоты в четыре километра хорошо видел тяжелый вражеский танк, двигавшийся по направлению к железнодорожной станции Осиновка. Переведя глаза в летных очках чуть влево, немецкий пилот заметил, как неожиданно центральный вагон немецкого бронепоезда окутался густым белым дымом.
- С беднягой Нотбаумом покончено! - Подумал капитан Франц Зуккерман. - Немецкие железнодорожники способны только на одно, ремонтировать железнодорожные пути и сопровождать эшелоны, но не воевать с серьезным противником.
Три дня назад капитан Зуккерман вместе с обер лейтенантом Отто Нотбаумом стоял навытяжку перед обергруппенфюрером СС Бах-Зелевски и выслушивал личный приказ обергруппенфюрера СС на обнаружение и уничтожение неуловимого русского танка КВ1. Оказывается, при штабе обергруппенфюрера СС Бах-Зелевски имелся один непонятный человек, который свое лицо постоянно скрывал под платком арабского бедуина. Краем уха капитан Зуккерман слышал о том, что этого бедуина нашел и склонил на службу Германии Абвер. Так, этот человек предсказал и немало помог найти и загнать этот неуловимый русский танк в засаду, предоставив вермахту возможность его уничтожить своими силами. Выбор обергруппенфюрера СС Бах-Зелевски на выполнение этого задания пал на бронепоезд N 56 обер лейтенанта Нотбаума и на его звено фронтовых бомбардировщиков 'Юнкерс 88'.
Уже тогда капитан подумал о том, что этот толстый баварец с обер лейтенантскими погонами на плечах вряд ли может справиться с выполнением такой серьезной боевой задачи. Сейчас Зуккерман с высоты полета своего бомбардировщика хорошо видел, как три русских танка атаковали бронепоезд обер лейтенанта Нотбаума, который окутался белым паром. Капитан люфтваффе сразу же догадался о том, что бронепоезд N 56 получил серьезное повреждение, что с этого момента он уже не сможет принимать активного участия в этом бою.
Неожиданно два вражеских танка развернулись на дороге и направились к поселку Дубровно, откуда в настоящий момент выходила рота танков Т-4. Эти танки в соответствии с приказом обергруппенфюрера СС Бах-Зелевски должны были, не вступая в открытый контакт с русским тяжелым танком, не позволить тому вырваться из 'смертельного мешка', специально для него организованного бедуином.
Одним словом, вся тяжесть боя по уничтожению вражеских танков сейчас легла на плечи пилотов бомбардировщиков звена капитана Зуккермана. В этот момент капитан не обращал внимания на то обстоятельство, что обергруппенфюрер СС Бах-Зелевски в своем приказе говорил только об одном танке КВ1, а сейчас на дороге под крыльями его 'Юнкерса 88' бой вели три таких тяжелых танка?! Капитан Зуккерман всегда неплохо относился к эсэсовцам, считая их неплохими парнями и хорошими товарищами, но, как стратеги и тактики, эти парни, по его просвещенному мнению, были совсем никакими. Это надо же было в приказе черным по белому написать: 'уничтожить танк КВ1', тогда как на деле в бою принимало участие целых три русских танка.
Он по рации переговорил с пилотами своего звена и между ними распределил цели, чтобы каждый экипаж бомбардировщика знал и работал только по выделенной ему наземной цели. Бомбардировщики
