Летящие дни

И холм маячит впереди.
Неудивленно и несильно
Дрожит душа в моей груди.

Вот так, наверно, и застыну,
И примет мой последний взгляд
Морозом схваченную глину
И чей-то вырубленный сад.

Издалека, из тьмы безгласной,
Где свет качается в окне,
Твой лик печальный и неясный
На миг приблизится ко мне.

Уже без вздоха и без мысли
Увижу я сквозь боль и смерть
Лицо, которое при жизни
Так и не смог я рассмотреть.

1967

* * *

Дохнул на лес прохладный ветер.
Притихли бойкие дрозды.
И огоньками бересклетин
Зажглись поблекшие кусты.

И за рябиной придорожной,
За тенью старого плетня
Прозрачней, чище и тревожней
Блестит осенняя стерня.

1967

* * *
                              Вере Ивановне

Как сердце устало!
Как нужно покоя.
Хотя бы на несколько ранних минут,
Чтоб выйти в осеннее чистое поле
И знать, что тебя не зовут и не ждут.

Чтоб лес вдалеке.
Хорошо, если сосны.
Чтоб просто идти, никого не виня.
Чтоб было прозрачно, легко и морозно.
Чтоб тихо у ног шелестела стерня.

Как сердце устало!
Как нужно минуту:
Уйти, раствориться в туманной заре,
В чернеющем поле, ветрами продутом,
В просторном, холодном, седом ноябре.

1967

* * *

Наконец пришло спокойствие.
Листья падают, шурша.
И рябиновыми гроздьями
Наслаждается душа.

Спит ручей за тонкой наледью,
Сонно, медленно струясь.
Между ним и давней памятью
Есть таинственная связь.

Сердце чувствует согласие
Свежих ран и дальних вех…
Снегири сидят на ясене,
Сыплют семечки на снег.

1968

* * *
                     А. Твардовскому