Летящие дни

…А заяц прыгал через лен
И скрылся в низеньких ракитах.
Как будто он —
Из тех времен,
Из тех полей полузабытых.

1972

* * *
                   Ал. Михайлову

Еще не все пришли с войны.
Не все прогоны были сжаты.
Среди июльской тишины
Стояли сумрачные хаты.

И пожелтели огурцы
На приовражном суходоле.
И были сложены в крестцы
Снопы на бедном нашем поле.

Потом на глиняном току
Цепами женщины стучали.
И бесконечное «ку-ку»
Кукушки дальние кричали…

И ясно слышится теперь,
Как возле тока у колодца
Скрипел и плакал журавель
О тех, кто вовсе не вернется…

Открыты новые миры.
Покорены глухие дали.
Но журавель —
До сей поры —
Мелькнет вдали
Как знак печали.

И на любой тропе судьбы
Все вижу — явственно до боли, —
Как ровно сложены снопы
В послевоенном бедном поле.

1972

* * *

Деревья с черными грачами
И горечь тающего льда.
И размываемый ручьями
Остаток санного следа.

А за темнеющим сараем
В тумане пойменных низин —
Кора зеленая, сырая
Уже оттаявших осин.

И на окраине селенья,
Где тучи теплые висят,
Тревожным духом обновленья
Уже окутан сонный сад.

И рядом с древней колокольней,
Где синий свет и высота,
Опять надеждою невольной
Душа наивно занята…

О, если б все-таки оставить
В грядущей неизбежной мгле
Пускай не жизнь,
Хотя бы память
Об этой жизни на земле!

1972

Калина красная — калина черная