1959* * *Тайга за рекой пылала,От сопок тянуло гарью.Большущее медное солнцеЖевало последний снег.И только сугробы палатокВ медвежьей глуши ЗаангарьяНикак не хотели таятьНазло запоздалой весне.Хрипели сырые ветры.Нам было плевать на погоду.Мы строили новый городВ краю, где безмолвие спит.Мы писем из дома пороюНе получали по годуИ, чтобы согреться, глоталиКрутой, обжигающий спирт.Хрипели сырые ветры…Я там простудился немного.И то, что случилось позже,Обидно и глупо до слез.В зловещей тиши кабинетаСказал рентгенолог строго:— Да, это очень серьезно.Запущенный туберкулез.И вот за окном больницы —Город, расплывчатый, мглистый.Он тих и почти безлюденВ ранний рассветный час.Ветер асфальт захаркалКровью осенних листьев.Не потому ль так горько,Так тяжело сейчас?Из глаз твоих, полных грусти,Слезы готовы брызнуть.У моего изголовьяСидишь ты, платок теребя…А мы ведь решили рядом,Вместе шагать по жизни.Так что же теперь сказать мне,Как успокоить тебя?Алый язык рассветаИней на крышах лижет.Становится белое небоВсе голубей, голубей…В жестокой борьбе со смертьюЛюбовь мне поможет выжить!Но эта любовь, родная,Не только любовь к тебе.Любовь ко всему, чем дышитНелегкая наша эпоха,К колючему, злому ветру,Что в соснах гудит поутру.Такая любовь, конечно,Сильнее палочек Коха!И будет просто нечестно,Если я вдруг умру.1958ПРЕДОКДабы пресечь татарских орд свирепость,Святую Русь от нехристей сберечь,Царь повелелРубить на взгорье крепостьИ оную Воронежем наречь.Пригнали с войскомКрепостных людишек.Был воевода царский лют и строг.Он указалДубы валить повышеИ ладить перво-наперво острог.Запахло дымом у песчаной кручи.
