Фактически, человек должен понять само явление привязанности. Почему ты за что-то цепляешься? Потому что боишься это потерять. Может быть, кто- то это украдет. Ты боишься, что того, что у тебя есть сегодня, завтра может не быть.
Кто знает, что случится завтра? Женщина, которую ты любишь, или мужчина, которого ты любишь... - возможно движение в любом направлении: вы можете подойти друг к другу ближе, а можете отдалиться. Вы можете снова стать незнакомцами, а можете слиться воедино настолько, что нельзя будет даже сказать, что вас двое; конечно, тела два, но сердце одно, и песня сердца одна, и вас, как облако, окутывает экстаз. Вы исчезаете в этом экстазе: ты не ты, я не я. Любовь становится такой тотальной, любовь так велика и ошеломляюща, что ты не можешь оставаться собой; тебе приходится утонуть и исчезнуть.
В этом исчезновении кто будет привязанным и к кому? Все
Что такое браки, как не деловые договоры? 'Мы предаем себя друг другу перед лицом суда' - вы оскорбляете любовь! Вы следуете закону, а это самое низшее в существовании и самое уродливое. Принося любовь в суд, совершаете непростительное преступление. Вы заявляете перед судьей в суде: 'Мы хотим пожениться и останемся мужем и женой. Это наше обещание перед законом: мы не расстанемся и не будем обманывать друг друга'. Разве вы не видите, что это величайшее оскорбление любви? Разве вы тем самым не ставите закон выше любви?
Закон для тех, кто не умеет любить. Закон слеп, он не для тех, у кого есть глаза. Закон для тех, кто забыл язык сердца и знает только язык ума. Ценность изречений Мирдада так велика, что их нужно глубоко понять - не только интеллектуально, не только эмоционально, но всей вашей тотальностью. Все существо должно это впитать:
Привязанность - это желание, чтобы партнер никогда не менялся. Ради этого вы даете клятву перед судом, обществом - все это глупые формальности. И если вы пойдете против этих формальностей, то потеряете все уважение и честь в глазах людей, среди которых вам приходится жить.
Любовь ничего не знает о привязанности, потому что в любви нет никакой возможности пасть ниже своего достоинства. Любовь сама по себе честь, сама по себе респектабельность; нельзя ничего с ней сделать. Я не говорю, что партнеры не могут меняться, но это неважно: когда партнеры будут меняться, но любовь будет оставаться текущей, словно река, тогда, фактически, в мире будет гораздо больше любви, чем есть сегодня. Сегодня мир почти как неплотно закрытый кран - кап, кап, кап... Это не утолит ничьей жажды. Любовь должна быть океанической, не капающей по капле из протекающего крана общества. А все браки принадлежат обществу.
Любовь принадлежит вселенной. Любовь не приглашает на празднование лишь горстку людей, любовь приглашает все звезды, солнца, цветы и всех птиц; на праздник приглашено все существование.
Любви не нужно ничего другого... ночь, полная звезд, - чего еще ты можешь желать? Просто несколько друзей... и вся вселенная дружественна. Я никогда не встречал дерева, которое было бы против меня. Я видел много гор, но никогда не видел ни одной, которая бы мне противостояла. Все существование очень дружественно.
Как только расцветает твое собственное понимание любви, не может быть речи вообще ни о какой привязанности. Ты можешь продолжать менять партнеров, но это не значит, что ты кого-то бросаешь. Ты можешь вернуться к тому же партнеру, нет никакого предрассудка.
Человеку следовало бы понимать себя просто как ребенка, играющего на берегу моря, собирающего ракушки, цветные камешки и безмерно наслаждающегося, словно он нашел великое сокровище. Если человек может наслаждаться мелочами жизни, жить в свободе и позволить жить в свободе другим, весь его мир может стать совершенно другого рода миром. Тогда в нем будет качество красоты, грации; в нем будет великое сияние, и каждое сердце будет гореть огнем. И как только ты узнаешь этот огонь, пламя продолжает расти. Пламя любви растет точно как деревья; пламя любви приносит цветы и плоды, точно как деревья.
Но то, что вы считаете любовью, - не любовь. Именно поэтому случаются такие странные опыты. Кто-то тебе говорит: 'Какая ты красивая! Я тебя так люблю, и такой женщины, как ты, нет во всей вселенной'. И ты никогда не возражаешь: 'Ты не имеешь права говорить такие вещи, потому что не знаешь женщин всей вселенной'. Когда говорятся такие красивые вещи, человек совершенно забывает об их иррациональности.
Эти люди узнают их из фильмов, романов - но все эти диалоги ничего не значат. Они просто подразумевают: 'Пойдем в постель!' Но поскольку мы цивилизованные люди, то не можем никому сказать: 'Пойдем в постель', не предварив этого некоторым введением, не совершив небольшого предисловия. Женщина побежит в полицию и скажет: 'Этот мужчина говорит мне что-то очень уродливое!' Но если ты продолжаешь вести себя цивилизованно, сначала немного мороженого, - это прохлаждает сердце, - принеси розы, скажи какую-то сладкую ерунду... Оба понимают, что в конце концов все кончится утренним похмельем, головной болью, мигренью, и утром вы посмотрите друг на друга с неловкостью: что вы делали в постели? Один спрячется за газетой, словно ее читает, а другая начнет готовить чай или кофе, просто чтобы так или иначе забыть, что случилось. Дальше Мирдад говорит:
В то мгновение, когда любовь становится привязанностью, любовь становится отношениями. В то мгновение, когда любовь становится требовательной, это тюрьма. Она разрушила твою свободу; ты не можешь лететь в небо, ты в клетке. И интересно... особенно мне интересно. Людям интересно, что я делаю один у себя в комнате. И мне тоже интересно - что все эти люди делают вместе? Один я совершенно как дома. Если есть кто-то еще, есть проблемы; что-то случится. Если есть другой, не может сохраняться молчание: другой что-то спросит, что-то скажет, что-то сделает, заставит
Человек, который изобрел двухспальную кровать, был одним из величайших врагов человечества. Даже в постели - никакой свободы! Ты не можешь двигаться; другой всегда рядом. И в большинстве случаев другой занимает большую часть места. Если тебе удается заполучить немного места, тебе повезло - и помни, другой постоянно растет. Это очень странный мир, где женщины продолжают расти, а мужчины - сжиматься. И во всем виноват мужчина - он делает этих женщин толстыми, беременными. Еще больше проблем ждет впереди. Если два человека, мужского и женского пола, помещены вместе, вскоре появится третий. Если он не появляется, соседи тревожатся: 'В чем дело? Почему не появляется ребенок?'
Я жил со многими людьми, во многих местах. Я был удивлен - почему все люди так тревожатся о том, чтобы создавать проблемы другим? Если кто-то не женат, они беспокоятся: 'Почему ты не женишься?' - как будто брак - это какой-то вселенский закон, которому нужно следовать. Измученный всеми и каждым, человек начинает думать, что ему лучше жениться - по крайней мере все эти люди перестанут его мучить. Но это ошибка: как только ты женишься, они начинают спрашивать: 'Когда будет ребенок?'
Теперь уже это очень трудная проблема. Это не в твоих руках: ребенок может родиться, может не родиться, - и он родится в свое время. Но эти люди будут тебя донимать... 'Дом не дом без ребенка'. Это правда - потому что без ребенка дом кажется таким молчаливым; с появлением ребенка дом кажется сумасшедшим домом! И чем больше детей, тем более умножаются проблемы.
Я сижу в молчании в своей комнате всю мою жизнь. Я никого не беспокою, никогда никого не спрашиваю: 'Почему ты не женишься, почему не рожаешь ребенка?' Потому что я не считаю цивилизованным задавать такие вопросы, осведомляться о таких вещах; это значило бы вмешиваться в свободу другого.
И люди продолжают жить со своими женами, со своими детьми, и поскольку присутствие каждого нового члена семьи, которых становится все больше, многое потревожит, ты автоматически будешь становиться менее и менее чувствительным. Ты меньше слышишь, меньше видишь, меньше чувствуешь запах, меньше чувствуешь вкус.
Ты не используешь органы чувств во всей их интенсивности. Именно поэтому когда кто-то впервые влюбляется, это можно заметить: у него светится лицо. В его походке заметна новая свежесть, танец; ты видишь, что у него правильно завязан галстук, одежда хорошо отутюжена. Что-то случилось. Через неделю снова воцаряется скука; ты снова видишь, что снова начала собираться пыль. Свет погас; снова он тащится, не танцует. Цветы по-прежнему цветут, но он не видит их красоты. Звезды провоцируют его, но он не смотрит на небо.
Есть миллионы людей, которые никогда не смотрели вверх; их глаза приклеены к земле, словно они боятся, чтобы на них не упала какая-нибудь звезда. Очень немногие люди любят спать под открытым небом, со звездами... - страх безграничности, одиночества, темноты.
И миллионы людей продолжают жить, глубоко внутри чувствуя, что если бы они оставались одни, если бы они не заботились о любви и браке... но теперь ничего не сделаешь. Ты не можешь обратить все вспять; ты не можешь снова стать холостяком. Фактически, ты можешь до такой степени привыкнуть к тюрьме, что не сможешь больше ее покинуть. Это своего рода защищенность; она уютна, хотя и несчастна. Одеяло прогнило, но двухспальная постель... - по крайней мере ты не один в своем несчастье, кто-то его с тобой делит. Фактически, кто-то создает его для тебя, а ты создаешь его для него.
Любовь должна быть такого качества, чтобы она приносила свободу, не новые цепи; любовь дает тебе крылья и поддерживает в том, чтобы летать как можно выше.
Но мужчина и женщина, слившиеся воедино в любви, неразделимые, неопределимые, - более всех достойны этой награды.
Эта 'Книга Мирдада' - одна из тех книг, которые будут жить вечно, - или пока не исчезнет на земле последнее человеческое существо. Но человека, который написал эту книгу, совершенно забыли. Мирдад - это вымысел, Мирдад - это имя героя книги. Человек, написавший эту книгу... его звали Михаил Найми, но это имя несущественно. Это великая книга, и она больше него самого. Он всю жизнь пытался снова создать что-то подобное, но потерпел поражение. Он написал много других книг, но 'Книга Мирдада' остается Эверестом. Другие книги - небольшие холмы, и они не имеют большого значения.
Если любовь понимать как встречу двух душ - не просто сексуальную, биологическую встречу мужских и женских гормонов - тогда любовь может дать тебе великие крылья, великие прозрения в жизнь. И тогда впервые влюбленные могут быть друзьями. Обычно они остаются переодетыми врагами.
Религии и так называемые святые, которые бежали от мира, трусы, которые не могут смотреть в лицо и столкнуться лицом к лицу с жизнью, отравили всю идею любви как единственной духовности. Они осудили секс, и с осуждением секса была осуждена и любовь, потому что люди думают, что секс и любовь - это синонимы. Это не так. Секс - это очень небольшая часть твоей биологической энергии. Любовь - это все твое существо, любовь - это твоя душа. Тебе придется узнать, что секс - это только потребность общества, расы продолжать себя - ты можешь в этом участвовать, если хочешь. Но нельзя избегать любви. В то мгновение, как ты начинаешь избегать любви, все твое творчество умирает, и все твои органы чувств теряют чувствительность; тебя покрывает толстый слой пыли. Ты становишься живым мертвецом.
Да, ты дышишь, ты ешь и каждый день ходишь в контору, пока не приходит смерть и не освобождает тебя от скуки, которую ты носил с собой всю жизнь.
Если у тебя нет ничего, кроме секса, у тебя вообще ничего нет; тогда ты только инструмент воспроизведения биологии, вселенной. Ты только машина, фабрика. Но если ты можешь постичь любовь как свое настоящее существо и любовь к другому человеку - как глубокую дружбу, как танец двух сердец вместе в
