Полюбив тебя,
Я махнул рукой,
Очертил свою
Буйну голову!
«Погубили меня…»
Погубили меня
Твои черны глаза,
В них огонь неземной
Жарче солнца горит!
Омрачитесь, глаза,
Охладейте ко мне!
Ваша радость, глаза,
Не моя, не моя!..
Не глядите же так!
О, не мучьте меня!
В вас страшнее грозы
Блещут искры любви.
Нет, прогляньте, глаза,
Загоритесь, глаза!
И огнем неземным
Сердце жгите мое!
Мучьте жаждой любви!
Я горю и в жару
Оживать, умирать,
Чтобы, черны глаза,
Вас с любовью встречать
И опять, и опять
Горевать и страдать,
Горевать и страдать.
«Расставаясь, она говорила…»
Расставаясь, она говорила:
«Не забудь ты меня на чужбине,
Одного лишь тебя я любила,
И любовь берегла, как святыню.
Одному лишь тебе говорила я
О любви бесконечные речи.
Лишь тебе одному позволяла я
Целовать свои смирные плечи.
Для тебя одного не страшусь я
Покраснеть перед миром суровым.
Для тебя одного лишь смогу я
И слезой, и улыбкой, и словом».
«На заре туманной юности…»
На заре туманной юности
Всей душой любил я милую,
Был у ней в глазах небесный свет,
На лице горел любви огонь.
Что пред ней ты, утро майское,
Ты, дубрава — мать зеленая,
Степь-трава — парча шелковая,
Заря-вечер, ночь-волшебница!
Хороши вы, когда нет ее,
Когда с вами делишь грусть свою,
А при ней вас хоть бы не было;
С ней зима — весна, ночь — ясный день!
Не забыть мне, как в последний раз
Я сказал ей: «Прости, милая!
Так, знать, Бог велел — расстанемся,
Но когда-нибудь увидимся…»
Вмиг огнем лицо все вспыхнуло,
Белым снегом перекрылося,
И, рыдая, как безумная,
На груди моей повиснула.
«Не ходи, постой! Дай время мне
Задушить грусть, печаль выплакать,
На тебя, на ясна сокола…»
Занялся дух — слово замерло…
«Прощай, радость, жизнь моя…»
Прощай, радость, жизнь моя,
