В ОКМО рождались новые советские танки.
Здесь были разработаны все модификации лёгкого танка сопровождения пехоты Т-26. Его прототипом был 6-тонный танк фирмы «Виккерс», образец которого был закуплен в начале 1930 г. в Англии. Такое решение было совершенно правильным, так как позволило использовать последние достижения мирового танкостроения и в кратчайший срок дать Красной Армии новые танки. При этом выигрывалось время.
Советские конструкторы подвергли серьёзной доработке заморский образец — изменили переднюю часть корпуса, форму и размеры двух пулемётных башен, предложили новую технологию производства. На ноябрьском параде 1931 г. впервые были показаны лёгкие советские танки Т-26 с двумя пулемётами, размещёнными во вращающихся броневых башнях. Уже через два года танки стали выпускаться с 45-мм пушкой и пулемётом, размещёнными в одной башне. В 1937 г. появились конические башни, более стойкие к действию снарядов.
Примерно в это же время на Харьковском машиностроительном заводе был налажен выпуск быстроходных колёсно-гусеничных танков, существенно отличавшихся от американского прототипа, разработанного инженером В. Кристи. Два образца танков Кристи без вооружения купил в США военный инженер И. А. Лебедев.
7 ноября 1931 г. по брусчатке Красной площади промчались и три новых танка БТ-2. Американский авиационный двигатель «либерти» в четыреста лошадиных сил позволял танку двигаться по шоссе на гусеницах со скоростью 52 км в час, а на колесах — до 72 км в час. Толщина брони, защищавшей только от бронебойных пуль, — 13 мм. Вооружение — 37-мм пушка и пулемёт. Таких быстроходных танков в то время не имела ни одна страна в мире.
Уже через два года на вооружение принимается танк БТ-5. Американский двигатель был заменён на отечественный М-5 такой же мощности. Усилилось вооружение — поставили более мощную 45-мм пушку. Броневая защита и скорость остались без изменений. В 1935 г. в войска начал поступать танк БТ-7 — он имел более совершенный и надёжный двигатель М-17М. Толщина лобовой брони корпуса была увеличена до 20 мм — она защищала и от пуль крупнокалиберных пулемётов. Естественно, несколько увеличилась и масса, однако благодаря новому главному фрикциону и усовершенствованной коробке передач скорость не только не уменьшилась, а даже увеличилась на 1-1,5 км в час.
В ОКМО в начале 1930-х годов был разработан и средний танк Т-28, предназначавшийся для прорыва укреплённых полос. Он имел три башни, где размещались пушка и три пулемёта. Толщина броневой защиты была 20—30 мм.
Студент Кошкин был направлен в группу инженера Н. В. Цейца, занимавшегося разработкой нового колёсно-гусеничного танка Т-29. Внешне он несколько напоминал танк Т-28 — те же корпус и вооружение. Различие было в ходовой части — она имела четыре катка большого диаметра, как у танка БТ-7.
При создании Т-29 конструкторы встретились с серьёзными трудностями. Если у БТ ведущей была только одна пара катков, то у нового танка, учитывая повышение его массы вдвое, катков должно быть по крайней мере три пары. Это существенно усложняло трансмиссию танка. Несмотря на все усилия создателей, танк Т-29 получился сложным в производстве и ненадёжным в эксплуатации. На вооружение его не приняли.
Работа над колёсно-гусеничным танком Т-29 многому научила Михаила Кошкина. Он успешно разработал конструкцию одного из его узлов и получил оценку «отлично» при защите дипломного проекта.
После окончания института Кошкина назначили в ОКМО на должность конструктора. Вскоре его выдвинули на ответственный пост заместителя главного конструктора.
«Работал Кошкин, — вспоминает о первых шагах молодого конструктора Н. В. Барыков, — по крайней мере часов десять—двенадцать в день. Но помимо того что он работал непосредственно над какой-то машиной, он был ещё заместителем главного конструктора, а главный конструктор Семён Александрович Гинзбург вёл ряд других машин. Так что Кошкин был в курсе всех дел. Он участвовал во всех совещаниях, в рассмотрении новых проектов и получил всесторонний опыт...»
Как заместитель главного конструктора М. И. Кошкин больше всего труда вложил в разработку первого советского танка противоснарядного бронирования Т-46-5 (Т-111).
На новом месте Михаил Ильич Кошкин встретился с хорошо налаженным производством танков БТ-7. Его предшественник БТ-5 неплохо зарекомендовал себя в Испании. Однако там выявились и недостатки этой машины. Так, броневая защита поражалась даже снарядами малокалиберной артиллерии. Бензиновый двигатель был крайне опасным в пожарном отношении. Наконец, колёсно-гусеничный движитель был сложен в эксплуатации, особенно в боевых условиях.
Первоначально в Харькове Кошкин занимался совершенствованием серийных танков БТ-7. Однако он хорошо понимал, что эта заслуженная машина в условиях развития малокалиберной противотанковой артиллерии имеет уже недостаточную броневую защиту. Нужен танк обязательно с противоснарядной бронёй!
За короткий срок вокруг Михаила Кошкина сплотились конструкторы-энтузиасты. Большинство из них в ту пору ещё не имело высшего образования, зато были молоды, трудолюбивы, обрели опыт в танкостроении. Ближайшим помощником главного конструктора стал Александр Александрович Морозов, тридцатитрёхлетний специалист по танковым трансмиссиям. Морозов работал на заводе с 1929 г. Начал чертёжником, затем, после окончания машиностроительного техникума, был конструктором. Он участвовал в создании первого советского опытного среднего танка Т-24 и всех модификаций БТ. Морозов продолжал семейную традицию — на этом заводе ещё до революции начал трудиться его отец.
Другим единомышленником Кошкина стал Николай Алексеевич Кучеренко. Сын паровозного машиниста со станции Лозовая, он после окончания в 1930 г. Харьковского института железнодорожного транспорта получил назначение в конструкторское бюро паровозостроительного завода. Здесь молодой специалист рассчитывал паровые котлы, затем ему доверили разработку оборудования для перевода паровозов с угольного на нефтяное отопление. Однако паровозами ему долго заниматься не пришлось. Обстоятельства заставили инженера Кучеренко переключиться на работу по созданию танков.
В октябре 1937 г. конструкторское бюро харьковского завода получило правительственное задание разработать новый колёсно-гусеничный танк, вооружённый 45-мм пушкой, с броней, защищающей от пуль крупнокалиберных пулемётов.
Для конструкторов задача не была особенно сложной — по характеристикам будущий танк не очень отличался от выпускаемого БТ-7. Предусматривалось лишь некоторое увеличение толщины брони — при заданных условиях защиты она должна быть около 20 мм, естественно, несколько увеличивалась и масса машины.
Но М. И. Кошкин и его единомышленники подошли к заданию творчески. Прежде всего решили, не увеличивая толщины брони (а следовательно, и массы танка), добиться её максимальной стойкости против снарядов. Этого можно было добиться, расположив броневые листы корпуса и башни под определёнными углами. Путь снаряда в броне увеличивался, повышалась и вероятность его рикошетирования.
Наклон имел и лобовой бронелист танков БТ. В середине1930-х годов по предложению военного инженера Цыганкова в Харькове был создан опытный образец лёгкого танка БТ — ИС. В нём использовались многие агрегаты и узлы танка БТ. Новым и оригинальным был броневой корпус с большими углами наклона броневых листов.
Однако всё это были опытные образцы. Наличие идеи, пусть даже в какой-то степени проверенной, не упрощало задачу, стоявшую перед конструкторами. Одному из старейших специалистов, М. И. Таршинову, которому Кошкин поручил разработку броневого корпуса нового танка, пришлось немало потрудиться, чтобы найти окончательное решение. Ведь в корпусе предстояло надёжно разместить двигатель, трансмиссию, элементы подвески, боеприпасы.
Плоские чертежи на ватмане помогали плохо. Таршинов стал настойчиво искать объёмное решение. Вооружившись ножницами, клеем и картоном, он делал десятки миниатюрных броневых корпусов, ища единственный, наиболее рациональный вариант.
Наконец был выбран последний, самый удачный. По форме броневой корпус в поперечном разрезе походил на четвёрку, верхняя палочка которой имела угол в сорок пять градусов.
Немало споров вызвал вопрос о двигателе. Во всём мире на танках применялись бензиновые. Они стояли и на прославленных советских танках Т-26 и БТ. Бензиновые двигатели были хорошо отработаны и
