— На морских и речных судах…
— На всех видах транспорта, Пётр Кузьмич. Но я хочу выговорить для себя одно непременное условие: испытание высотных стратосферных сигар должно проходить под моим наблюдением и в обстановке, максимально приближенной к реальной.
— Новую идею вынашиваете?..
— Меня занимают, Пётр Кузьмич, разности температур атмосферы. Нельзя ли, думаю, извлечь из этого кое-какие выгоды.
— А именно?
— Нам известно, что с подъёмом в стратосферу отмечается понижение температуры. На высоте десяти-двенадцати километров, у границы стратосферы холод достигает 55°. Ещё недавно полагали, что и в дальнейшем нарастание низких температур продолжается, И где-то наступает холод мирового пространства — безмолвие космоса. Так думали раньше, Пётр Кузьмич. А действительность показала другое. На высоте 40 километров температура достигает нуля, а выше начинается… тёплый пояс — озоновая оболочка Земли. На высоте семидесяти километров, или около этого, тропическая жара порядка 85 градусов. А выше температура опять падает…
— По мнению астрономов и метеорологов, — вставил профессор, — на этих высотах странствуют серебристые облака, содержащие космическую, метеорную пыль…
— А что же дальше, — продолжал Споряну, — понижение или повышение температуры?.. Не настало ли время забраться с приборами, с лабораторией, в полном смысле этого слова, на высоту двухсот и более километров?.. Естественный кратногаз с его огромной силой отдачи нас сам толкает во вселенную. К тому же с его помощью можно создать заградительную полосу для высотной авиации.
— Давно ли вы занимаетесь этим вопросом?..
— После того, как в Швейцарии удалось принять передачи московского телецентра… Вот тогда меня и потянуло к озоновой оболочке Земли, к ионосфере.
Профессор задумался. Он знал об этом атмосферном «казусе», как он его назвал. И разговор со Споряну заинтересовал его.
— Да, вы правы. Приём телепередачи на такие расстояния, даже в наши дни — редкость. Это кое о чём говорит…
Он снова умолк. Споряну тоже молчал, думая о том, какие явления вызовут взрывы кратногаза одновременно в двух холодных поясах стратосферы и что произойдёт, если одновременно встряхнуть взрывами и находящийся между ними тёплый пласт?..
— Мысль, прямо скажу, дерзкая, — продолжал профессор. — Но разве управление погодой вас уже перестало увлекать?
— Ну, что вы, Пётр Кузьмич. Создание заградительной зоны против воздушных пиратов на разных высотах будет в то же время служить делу искусственного дождевания, даже в более значительных размерах, чем мы проводили раньше. Широкие производственные опыты можно провести над каким-нибудь степным засушливым районом в размерах, необходимых для полива больших площадей…
Споряну говорил о предстоящих испытаниях с таким увлечением, будто уже получил разрешение на это. Но он, до поры до времени, умалчивал о своих дерзких замыслах. Ведь они действительно могли показаться фантастическими.
И Споряну решил: если ему поручат руководство испытаниями реактивных сигар, то одну из них он отправит в стратосферу. Его особенно интересовал вопрос: потянет ли двигатель за пределами 35 тысяч метров! Он был уверен, что управление сигарами будет снова поручено Юрию Капустину, имеющему опыт в этом деле. «А Юра, — думал он, — пойдёт на такой риск».
Споряну ушёл от профессора в приподнятом настроении. А вечером вместе с генералом Прозоровым отвёз на экспериментальный завод заявку и чертежи улучшенного двигателя. Началась подготовка к большим испытаниям.
Как-то в субботу Прозоров пригласил Споряну и профессора к себе. Начальник испытательной станции подполковник Белкин говорил лаконично, как будто повторял давно заученные слова команды:
— Тренировочные полёты закончены. Взлёт, посадка — безупречны. Чувствительность приборов высокая. Три звена готовы к испытаниям. Экипаж испытательного отряда ждёт приказаний…
— Ваше мнение, профессор? — спросил Прозоров.
— Я хотел бы внести поправку в порядок проведения испытаний.
— Прошу, Пётр Кузьмич.
— По-моему, эти испытания нужно проводить на предельных высотах, и вот почему. Если действие детонации будет достаточно разрушительным в высоких, разреженных слоях атмосферы, то оно будет ещё более сильным в нижних, плотных. Нам известно, что чем сильнее сопротивление окружающей среды, тем выше температура взрыва, а значит, и больше разрушительная сила детонации кратногаза, да и многих других взрывчатых веществ. Тем паче, что высокие горизонты воздушных просторов нас интересуют куда больше.
— Ваше мнение, Антон Савельевич?
— Мы с профессором уже обменивались мнениями. Я тоже считаю, что эти испытания нужно прежде всего проводить на предельных высотах… Может, даже попробовать поднять одну из сигар к границам ионосферы.
— Проба нужная… Но об этом не нужно говорить громогласно… А испытать можно…
— Так и решим. Подполковник Белкин! Заготовьте приказ командиру звена майору Капустину. О дне и часе предупредим.
Зазвонил телефон.
— Прозоров слушает… А, Дмитрий Дмитриевич, приветствую. Когда? Хорошо, хорошо, через полчаса будем. Тогда и договоримся о деталях. Да, да, они приедут со мной.
— Теперь о второй части опытов — испытанию станции искусственного дождевания. Этими испытаниями будет руководить Владимир Петрович Кремлёв. Установлены сроки, определена зона, подобран штат испытательного отряда. Переговоры о деталях поручены мне. Подробные инструкции даст комиссия. Нет возражений?.. так и доложим. — Он поднялся. — Ну, поехали, нас ждут в обкоме партии.
ГЛАВА II
НАКАНУНЕ БОЛЬШИХ ИСПЫТАНИЙ
Дмитрий Дмитриевич развернул карту и обратился к Прозорову:
— Ну, генерал, как у вас дела? Когда предполагаете провести испытания?
— Всё зависит от того, Дмитрий Дмитриевич, когда завод даст последние двигатели.
— Тогда послушаем директора.
Мещерин поднялся, откашлялся и начал:
— Нас выбили из графика поставщики. Сейчас нужна электроэнергия для ночной смены. Прошу помочь.
Дмитрий Дмитриевич снял трубку телефона.
— Начальника энергосбыта… Анатолий Андреевич?.. Как у вас нагрузка? Надо увеличить снабжение Мещерину… Очень хорошо. — Положив трубку, Вахрушев взглянул на Мещерина. — Ток будут подавать круглосуточно.
— Двигатели находятся в производстве. Завод даст последнюю партию через месяц. После заводских стендовых испытаний начнётся монтаж реактивных самолётов-снарядов. Эскадрилья стратосферных сигар уже на стапелях. Скоро начнём монтаж электрооборудования, установку двигателей. Двигатели для лайнера будут готовы раньше срока.
— Какие ещё претензии?
— Больше никаких. Остальное будем решать сами.
Вахрушев встал.
