все. А золотое правило современной невропатологии гласит: когда ты просто бьешься головой о стенку, умей признаться в этом самому себе. — Он улыбнулся и добавил, как бы извиняясь: — Наступает момент, когда ты обязан признать, что потерпел неудачу, что твой пациент безнадежен. Итак, мойте руки, и переходим к следующему больному. Их у нас теперь с избытком. Большое спасибо этому Джонатану Таро.
— Профессор, — сказал один из студентов. — Пациентка-то очнулась.
— Что?
— Посмотрите на пациентку, сэр. Она в сознании.
Доктор Хадсон резко обернулся и увидел, что его «безнадежная» больная улыбается ему во весь рот. Миссис Гонт с немалым удовольствием наблюдала, как у врача отвисла челюсть.
— Вы проснулись, — ошеломленно пролепетал доктор Хадсон.
Лейла заставила миссис Трамп сглотнуть, чтобы прочистить голосовые связки. Но это было не так-то просто, поскольку в горле у нее совсем пересохло. Лейла с трудом смогла прошептать:
— Дайте мне воды. Ужасно пить хочется.
— Вы в полном сознании! — воскликнул врач. Дрожащей рукой он протянул ей чашку с водой, пролив по дороге половину на себя. — Но это невозможно.
— У вас невозможно, у нас возможно, — заявила Лейла. И выпила воду. — Теперь давайте мне мой халат. Я встаю.
— Что вы? Куда?! — всполошился доктор. — Вам надо лежать. Мы должны провести тесты, взять анализы. Ваши мышцы ослаблены. Вам пока нельзя вставать.
— Чушь какая, — сказала Лейла и встала.
— Но вы пока еще наша пациентка, — начал втолковывать ей доктор Хадсон. — А слово «пациент» происходит от латинского слова
— Я необычайно терпелива, — сказала Лейла и улыбнулась, поскольку один из младших докторов вручил ей халат. — Все стерплю, чтобы сделать по-своему.
Туг она встала и ушла из больницы.
Приземлившись в Сиане после десятичасового перелета, Филиппа столкнулась с новой проблемой. Как же она не подумала об этом раньше? А еще считала себя умной! Как отдавать команды, если никто вокруг тебя не понимает? Тут никакой золотой слиток не поможет: она не говорит по-китайски, а китайцы не знают английского. А раз так, они не понимают ее приказов и совершенно ее не слушаются. Водитель такси, в которое она села в аэропорту, понятия не имел, чего она от него хочет, и не собирался везти ее в «Самую замечательную гостиницу Сианя», хотя она размахивала слитком прямо у него перед носом. Он все мотал головой и смотрел на нее безучастно, точно на пустое место. И только когда она показала ему адрес гостиницы, напечатанный по-китайски, он сообразил, куда ее везти.
Какая удача, что скоро она отдаст золотой слиток Нимроду. Он немного говорит по-китайски и, возможно, применит джинн-силу, чтобы заговорить на нем получше.
Но, добравшись до «Самой замечательной гостиницы Сианя» и узнав от Финлея, что Нимрод и Джалобин исчезли в котловане номер один, Филиппа впала в совершенное отчаяние. И отчаяние это еще удвоилось, когда Финлей признался, что дух Джона покинул его тело и отправился их искать. И пока не вернулся.
— Так что же нам делать? — Филиппа чуть не плакала. — Какой прок от этого слитка, если тут никто не понимает ни слова по-английски?
— Можно попробовать выучить китайский, — предложил Финлей.
— Учить язык? А потом еще экзамены сдавать прикажешь? — возмутилась Филиппа. — Ну уж нет! Сейчас не время садиться за парту, Финлей. Нимроду, Джону и Джалобину грозит серьезная опасность.
— Давай купим разговорник, — предложил Финлей.
— Разговорник? — повторила Филиппа с сомнением. — Речь идет о приказах, о золотом слитке. Мы не в Париж приехали на выходные.
— У тебя есть идеи получше?
Филиппа крепко задумалась.
— Что, если найти кого-нибудь, кто говорит по-английски, и дать ему список возможных команд, чтобы он перевел их на китайский?
— Знаешь, я здесь уже два дня, — сказал Финлей. — Ни один из местных жителей по-английски не говорит. Все меню в ресторанах — на китайском. Я понятия не имею, что я ем, даже когда уже жую и глотаю. После того как поживешь в Китае, Англия начинает казаться далекой, точно другая планета. Местные, наверно, так и думают. Мы для них — инопланетяне. Или хуже — иностранные дьяволы. Нимрод говорил, что они нас так и называют. Никто здесь не говорит по-английски, Филиппа. Им это совершенно незачем. Для чего изучать английский, когда вокруг два миллиарда других китайцев, которые его тоже не знают?
— Возможно, в Сиане есть американское посольство или консульство? — сказала Филиппа. — Может, нам поможет кто-то из сотрудников?
— Ага, все дела побросали и кинулись нам помогать, — проворчал Финлей. — С какой радости?
— Ну, они-то английский понимают, — ответила Филиппа и показала Финлею золотой слиток. — Я им прикажу.
Филиппа позвонила в американское посольство в Пекине и выяснила, что американский вице-консул приезжает в Сиань только раз в неделю, по вторникам. Это означало, что им придется ждать его почти неделю. Но потом, в ходе разговора, выяснилось, что есть еще британский вице-консул и он принимает каждый день с понедельника по пятницу. Узнав его адрес, Филиппа с Финлеем выскочили на улицу и взяли такси, водитель которого, по счастью, быстро сообразил, куда им надо ехать.
Приемная британского вице-консула была в южной части города, в оживленных деловых кварталах района Сяочжай. Мистер Блант занимал несколько унылых комнаток над прачечной Пу И. На стене позади его стола висел портрет нынешней королевы и карта мира, на которой все бывшие британские колонии были перечеркнуты крест-накрест.
Мистер Блант оказался маленьким человечком с курчавыми седыми волосами, маленькими ручками и тоненьким голосом — он был больше похож на чопорную старушку, чем на мужчину. Появление в приемной двух детей он воспринял без всякого энтузиазма.
— Ну? — сказал он. — Что вам нужно?
— Вы мистер Блант?
— Это имя значится на моем членском билете. Я — член общества «Дети, брысь из офиса».
От такой неприкрытой грубости Филиппа буквально онемела.
— Ну? Что вам надо? — повторил консул.
— Нам нужна ваша помощь, — твердо сказала Филиппа. — С переводом. Мы просим вас посмотреть список фраз, которые мы подготовили по-английски, и перевести их на китайский. Вы ведь говорите по- китайски, правда?
— Я бегло говорю на шести диалектах китайского языка, а именно: на пекинском, шанхайском, кантонском, южноминьском, чанша и хакка, — сухо сказал он. — Послушайте, я — британский вице-консул, а не какой-то мелкий делец из провинциальной торговой палаты. Но в круг моих обязанностей не входит помогать юным американцам корежить язык Конфуция и JIao-цзы. Я смотрю на ваши розовые личики, смотрю, как вы жуете жвачку, и оплакиваю будущее вашей родины. Засим до свидания.
— Я — не американец, — сказал прежде молчавший Финлей. — Я англичанин.
— Что ж, это тебя несколько облагораживает. И раз ты британский подданный, мой служебный долг предложить тебе следующий консульский совет. Купи себе разговорник в ближайшем шудянь. По-китайски это значит «книжный магазин». А теперь до свидания. Окончательно и бесповоротно.
Филиппа со вздохом принялась рыться в своем рюкзачке. Придется вынуть золотой слиток.
— Даже не знаю, почему мы так долго пытались быть вежливыми, — пробормотала она. — Вы этого не заслуживаете.
