Прямо обидно и несправедливо как-то, ей-богу!
– Ничего. Мы и такими поживем, Вера Константиновна. Не переживайте.
– Да как, как за вас не переживать-то? Как вы жить будете? Как семьи устраивать, детей рожать? Не в Интернете же вы их рожать станете? Нет, ты не понимаешь, Сонечка! Это же беда, беда настоящая! И мне беда… Целыми днями одна, одна, даже поговорить не с кем… Ты заходи ко мне, Сонечка! Просто так заходи, даже и без надобности какой. Хорошо?
– Хорошо, Вера Константиновна. Можно я позвоню?
– Да звони, конечно. Телефон там, в прихожей…
Залпом допив остывший чай, Соня прошла в прихожую, сняла трубку со старенького аппарата, потерла задумчиво лоб, выстраивая в памяти цифры Викиного домашнего номера телефона. Дверь в Славикину комнату была открыта настежь – согнувшись тощей спиной, он сидел в кресле перед компьютером, ритмично покачивал головой в наушниках, как заведенная механическая игрушка. Действительно, шла от него волной странная и немного колючая отрешенность, можно сказать, воинственная даже. Вроде того – не подходите ко мне. Я весь там, и мне там хорошо, и не трогайте меня, ради бога!
Она даже дверь осторожно в его комнату прикрыла, чтоб не мешать своим разговором. А вдруг в трубку кричать придется? Связь с Викиным северным далеким городом часто плохой была. Да и дозваниваться приходилось подолгу…
На этот раз все на удивление пошло хорошо – и длинные далекие гудки полились в трубке приглашающей музыкой, и Викин голос прозвучал так ясно и отчетливо, будто она находилась совсем рядом, за стенкой.
– Сонька! Сонька, это правда ты? О господи… Как хорошо, что ты сама меня набрала! А я звоню, звоню вам, никто трубку не берет… Что случилось-то?
– Да ничего, Вик! Ничего не случилось! Просто я от Томочки переехала, теперь я в квартире Анны Илларионовны живу! Ну, помнишь Анну Илларионовну, ту старушку, которая обещала Томочке квартиру по завещанию оставить?
– Помню… Помню, конечно!
– Ну, вот… Анна Илларионовна умерла недавно…
– Ой, Сонька… Так это ж… Это же просто здорово…
– Что – здорово? – опешила Соня. – Что Анна Илларионовна умерла?
– Да нет! Здорово, что ты там живешь! Вадим про эту квартиру ничего не знает… Ты даже не понимаешь, Сонька… Это же спасение для меня! Забери меня отсюда быстрее, Сонька…
Трубка вдруг всхлипнула в Сониных руках и замолчала, и Соня подула туда нерешительно – связь, что ли, прервалась?
– Але… Вик, ты где? Ты слышишь меня? Что случилось, Вика?
– Ой, да сейчас, погоди… Я в себя приду… – икающим надрывно голосом произнесла Вика. – Соньк, мне надо срочно как-то сваливать отсюда… Срочно! У меня Вадим хочет Сашеньку отобрать…
– Как отобрать? Зачем отобрать? Да объясни толком!
– Сонь, я потом тебе все объясню, ладно? Ты даже не представляешь, в какое я дерьмо вляпалась! Соня, мне срочно, просто срочно нужны деньги на билет! Я к тебе прилечу, хорошо? Главное, Вадим твоего нового адреса не знает… Я спрячусь пока у тебя, а там видно будет! Ты прямо сегодня вышли мне денег на билет, а? Или нет, не высылай, у него же тут все схвачено! Ты лучше сама за мной приезжай! И сразу билеты купи на обратную дорогу, чтоб в один день обернуться!
– Что, все так серьезно, Вик?
– Да серьезнее некуда!
– Но… Но у меня отпуск по графику только через месяц будет… Меня раньше не отпустят, Вик! Да и денег у меня нет…
– Найди, Соня! Найди денег! Я тебя умоляю! – захлебнулась в слезной истерике на том конце провода Вика. – Ну, ты сестра мне или кто? Мне же больше не к кому за помощью обратиться! Пожалуйста, Соня… А денег у Томки попроси!
– Вика, не плачь… – испуганно пролепетала в трубку Соня, сама чуть не зарыдав от полной растерянности. – Я придумаю что-нибудь… Я обязательно что-нибудь придумаю! Я займу… А у Томочки точно денег нет – она сама недавно сказала, чтоб я у нее не просила… Живи, говорит, теперь сама… Вик, а сколько билет стоит?
– Не знаю… Если на самолет, то тысяч десять, наверное.
– Это что, в один конец?!
– Ну да…
– А на поезд?
– Да не знаю я, Сонь! Ну, дешевле, конечно… Сонь, поездом долго-о-о! – хрипло-надрывно провыла в трубку Вика и снова заплакала так, что у Сони мороз пошел по коже – никогда раньше Вика так не плакала… Нет, она слышала, конечно, некоторую нервозность-убитость в ее голосе во время их редких телефонных переговоров, но чтоб Вика вот так плакала – это было совершенной для нее неожиданностью. Красавица Вика, строптивица Вика, или, как говаривала Томочка, свис то пляс ка Вика…
– Вик, перестань, пожалуйста! Не пугай меня! Я понимаю, что долго… А давай так! Я за тобой приеду поездом, а обратно мы с тобой на самолете улетим! Только не плачь, пожалуйста… Я боюсь…
– Ла… ладно! – изо всех сил пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания, икнула Вика в трубку. – Ты мне только позвони, как у тебя все получится с билетами! Только сегодня уже не звони! Не дай бог, на Вадима нарвешься…
– Я позвоню! Обязательно позвоню! И приеду! Я все сделаю, Вик! Обещаю!
– Ага… Я жду тебя, Сонь…
– Все, до встречи! Все будет хорошо, Вика!
Прокричав последние бодренькие слова в трубку, она аккуратно положила ее на рычаг, постояла еще какое-то время, пытаясь прийти в себя. То есть соотнести себя с новыми трудными обстоятельствами, в которые надо было входить-вплывать, хочешь ты этого или не хочешь. Потом подняла голову, огляделась испуганно, словно недоумевая, как она здесь оказалась. Странно даже, что все, как и было, осталось на своих местах – вон Славик сидит себе, уставившись в экран компьютера, чуть покачивается под музыку из наушников, плавает в своей колючей воинственной отрешенности, вот Вера Константиновна застыла на пороге кухни, глядит на нее с искренним сочувствием:
– Что, что такое, Сонечка? У сестренки какие-то проблемы, да? Ты сядь, Сонечка, на тебе ж лица нет…
– Спасибо, Вера Константиновна. Я, наверное, пойду… Мне… Мне надо денег где-то найти…
– А сколько надо, Сонечка? Ты скажи, я дам!
– Так мне много надо…
– Ну, сколько?
– Понимаете, у Вики там что-то случилось такое… непонятное. Она говорит, что муж хочет у нее ребенка отобрать… Скажите, а разве такое возможно – взять и у матери ребенка отобрать?
– Ну… Всякое бывает… – неуверенно пожала плечами Вера Константиновна. – А она… вообще какая, твоя сестра? Как у нее со всякими там… вредными привычками?
– А, вы это имеете в виду… Нет, вредных привычек у нее нет. Она нормальная девчонка. Там что-то другое – говорит, потом все расскажу… Мне за ней ехать надо, Вера Константиновна! Срочно! Господи, где ж я возьму так много денег?
– А сколько надо, Сонечка?
– Я поняла, тысяч двадцать пять как минимум… Нет, никто мне столько не даст…
– Я дам тебе денег, не суетись. Успокойся. И подожду, сколько надо. Когда сможешь, тогда и отдашь…
– Ой, правда? Спасибо! Спасибо вам большое! – молитвенно сложила перед собой ладошки Соня. – Я скоро отпускные получу! Я отдам! Правда, отпускных не хватит, наверное… Нет, точно не хватит… Но я потом, с зарплаты! Я быстро отдам, Вера Константиновна!
– Да хорошо, хорошо… Не волнуйся так. Лучше вон Тамаре позвони – она ведь тоже, наверное, за сестренку волнуется!
