Повезло, блин!
— Поэтому семь человек из группы остаются, остальные должны выйти и подождать своей очереди за дверью. Заходить будете следующим образом: один вышел — один зашел. Начинайте.
После этих слов весь народ разом заспешил на выход, ибо те, кто останется в конце и будут первыми счастливчиками. А ведь людям нужно время, чтобы перенести такое потрясение.
Но когда половина группы схлынула в коридор, в дверном проёме появился Ремарк и посмотрев на паломничество, высказался:
— Шустро.
После чего его взгляд переместился на меня и он добавил:
— Мельник, а куда это вы спешите? Я думал, что вы всегда идёте в первом потоке.
После этих слов я неуверенно притормозила, чем тут же воспользовались мои ушлые одногруппники. Мгновение и Ремарк, который уже стоял, прислонившись к дверному проёму, вскинул руку прямо перед лицом Джима. В аудитории осталось семь человек, среди которых была и я.
…!…!
Кира успела сбежать. Предательница!
А наш куратор, закрыв за собой дверь, направился к Рико и, сказав той что-то, повернулся к нам. Взглянув на меня, он приказал:
— Вперед Мельник, проявите храбрость.
Делать было нечего и я послушно направилась к терминалу, а адмирал к двери. Выбрав билет, я получила сообщение на коммуникатор и просмотрела вопросы. Да…
'Ну, всё могло быть и хуже' — подумалось мне и я направилась к столу преподавателя, пока все остальные делали свой выбор.
Остановившись около преподавателя, я присела напротив.
— Мельник, может, вы хотите подготовиться? — участливо спросила мисс Рико.
Вскинув глаза на эту странную женщину, я увидела, с каким сочувствием она на меня взирает.
— Нет, спасибо мисс.
— Ну что ж, тогда начнем дискутировать. Я вижу, что у вас первый вопрос касается этики врачей, — сказала она улыбнувшись. — Давайте начнем сначала с теории, а потом я бы хотела выслушать ваше личное мнение.
Ну, тут проблем не было. Об этике врачей и всех тех проблемах, которые могут быть с этим связаны, я знала практически всё. Поэтому теорию рассказала быстро и приступила к высказыванию личного мнения, подкрепляя его примерами. Говорила я долго и мне кажется, даже Рико нашла в моем повествовании что-то новое для себя. Следом шёл вопрос про нормы поведения с другими расами, притом не гуманоидами. Опять же теорию я рассказала, а вот с личным мнением по данному вопросу начала плавать. И преподаватель, судя по еле заметной улыбке, это заметила.
А вот третий вопрос был про нормы отношений между подчинёнными и командиром. С теорией я опять расправилась быстро, а когда речь зашла о моём личном мнении, то тут меня словно прорвало. Слова полились потоком и я сумела высказать всё касаемо несправедливости, всех проблем и трудностей, возникающих у подчиненного.
К концу повествования взгляд Рико сменился с сочувственного на жалостливый, а ребята, готовящиеся в это время по билетам, оторвались от своего занятия и слушали меня с открытым ртом. Похоже, мой сегодняшний ответ вечером перетрут не один раз и не в одной компании. Наконец-то хоть кто-то осознал, как нелегко мне было заботиться о них весь этот год.
— Ну что ж, вы ответили на все экзаменационные вопросы, поэтому можете быть свободны. Экзамен вами сдан, — сказала преподаватель, что-то выставляя у себя на терминале.
Присмотревшись к ней, я сразу вспомнила её нелюбовь к Ремарку и идя к выходу, уже улыбалась.
Если я не ошиблась, мне только что поставили высший бал за экзамен.
Среда. Третий экзамен — Медицина
Сдавать предмет по своей специальности я прилетела на крыльях счастья. Здесь мне нечего было бояться. Козеро встретил нас всех как родных и мы вместе с ним отправились в аудиторию, где он сам лично раздал вопросы каждому. Первый теоретический и очень объёмный, второй- решение медицинской задачи. Что-то типа 'Как вы поступите вот в такой и в эдакой ситуации'. Это был одновременно психологический тест и проверка на грамотность врачебных действий.
Теория мне досталось об омолаживании организма. Хоть это и не было моей специализацией, но вопрос я должна была знать. Козеро, видимо думал, что дает мне сложную тему, но после бабули и двоюродной сестры мне было море по колено. Поэтому, введя на терминале вопрос и опустив на голову обруч, я перенесла в накопитель все знания, которые только у меня были. В своё время, когда бабушка начала мечтать о молодом теле, мы с сестрой очень подробно исследовали это направление. И заполнив два накопителя, я перешла к следующему вопросу.
Увидев его, я сразу посмотрела на Козеро, который заметив моё удивление, улыбнулся. Думая, что мне померещилось, я перечитала ещё раз.
'Что будет делать студент Мельник, если окажется на необитаемой планете, а вокруг никого, кроме раненного товарища и сломанного шаттла? Осмотрев сослуживца, вы поняли, что у него…'
Дальше шло перечисление симптомов. Но стиль изложения был до того знаком, что я засомневалась в том, что этот вопрос составлял командир моей специализации. Одно было, несомненно. Чувство юмора у Козеро определенно неплохое.
Так как я уже знала, как именно мне следует действовать в подобной ситуации, ответ и на этот вопрос тоже не вызвал у меня никаких трудностей.
После окончания сдачи теории, нас повели в медицинские отсеки, дабы мы продемонстрировали свои профессиональные навыки и то, чего достигли за этот год.
Найдя отведённый мне бокс, я увидела сидящего на столе матёрого вояку. Смерив его подозрительным взглядом, я взяла его карту.
'Вживить и проверить работу одиннадцати имплантатов' и ниже перечисление.
Осознав то, что прочитала, я застонала. Вживление имплантатов несложная, но очень муторная работа. Сложность задания состоит в том, чтобы потом отладить протез так, чтоб он работал не заедая и без сбоев. А это просто полная…!
Но на этом неожиданности ещё не закончились. Прочитав фамилию пациента я поняла, что мне доверили лечение одного из адмиралов, героя зачистки и сослуживца моего куратора. Против воли на моём лице отразилась кислая мина.
— Это вы будете со мной работать? Такой молоденький врач? Не думал, что этот лис Козеро так мало ценит моё здоровье.
Во мне воспрянула надежда.
— Может вы, сэр, скажете ему об этом?
Всё это время этот необычный землянин внимательно наблюдал за мной.
— Разбежались. Вам нужно, вы и идите. А мне у него ещё лечиться. Раз он сказал, что у вас лёгкая рука, значит лёгкая.
Подавив тяжелый вздох, я начала проводить осмотр, параллельно наблюдая за пациентом.
Сильный, крупный темнокожий мужчина, с белыми волосами. Его даже можно было назвать симпатичным. И, как все адмиралы, он тоже обладал аурой властности.
— Нравлюсь?
— Простите, сэр?
Если он надеялся меня смутить, то он очень ошибся. После года учебы со своими дуралеями, меня и голый мужик с сальными шуточками мало затронет. Тем более я врач.
— Внешне нравлюсь?
— Нет, сэр.
И заметив промелькнувшее на его лице удивление, добавила:
— Но ещё больше мне не нравится состояние ваших протезов. Когда вы их меняли?
