Пришлось ему вернуться в город и заняться подготовкой к первому представлению.
К тому времени Джон Дулиттл ввел еще одно новшество в своем цирке — перед началом представления зрителей угощали чаем. Крякки и Мэтьюз Магг пытались отговорить доктора от этой затеи. Шутка сказать — если поить чаем сотни зрителей, то не долго и разориться. Но доктор отвечал, что люди, пришедшие в цирк, становятся гостями, часто они приводят к собой детей, и чашка чая — просто долг вежливости.
Вот и в тот день публика сидела за маленькими столиками, а Теодора сновала взад-вперед и разливала чай. И вдруг доктор заметил, что в воротах цирка появился лев. Публика была занята чаепитием, и Джон Дулиттл понадеялся, что лен украдкой прошмыгнет в клетку и никто его не заметит. Не тут-то было! Одна пожилая пара, весело переговариваясь, пошла к воротам и вдруг — зверь! Женщина, взвизгнув, подобрала юбки и бросилась бежать. Мужчина швырнул в перепуганного льва трость и тоже пустился наутек. Публика вскочила из-за столов, чашки и чайники опрокинулись, чай полился рекой, пирожные полетели на землю, откуда-то взялось ружье, и раздался выстрел. Перепуганный лев убежал.
Публика скоро успокоилась, но не пожелала остаться на представление и разошлась по домам. Цирк закрылся. Лев снова пропал, и доктор понимал, что теперь отыскать его будет трудно.
Пока доктор ломал голову, куда мог убежать лев, в цирке появились двое полицейских. Они обвинили Джона Дулиттла в том, что он выпустил на свободу диких животных, и повели в тюрьму. Тут же стало известно, что лев проник в курятник и съел там всех кур.
Полицейские вели доктора по городу, а за ними бежал хозяин курятника, бранился и требовал заплатить ему за каждую курицу по два с половиной шиллинга.
Ночь доктор провел в тюрьме. А лев тем временем забился в подвал пекарни и боялся высунуть оттуда нос. Жильцы окрестных домов от страха не сомкнули глаз. Они послали за Мэтьюзом Маггом, чтобы тот увел льва.
Лев был смирный, и увести его в клетку мог кто угодно из циркачей, но хитрый Мэтыоз Магг заявил, что лев не послушается никого, кроме доктора. Поэтому следует немедленно выпустить из тюрьмы Джона Дулиттла, если, конечно, городские власти не хотят, чтобы хищник надолго обосновался в подвале пекарни.
Рано утром доктор покинул тюрьму и отправился к подвалу, где ночевал несчастный зверь.
— Извиняюсь, господин доктор, — оправдывался лев, — но я заблудился на болоте. Только на следующий день я нашел свои же следы и по ним вернулся в цирк. Я хотел незаметно пройти в зверинец, но кто-то выстрелил, я перепугался и сбежал.
— А куры? — укорял льва доктор. — Ты же обещал мне никого не трогать!
— Я обещал не трогать людей… Я умирал от голода после ночи на болоте. Сколько вам пришлось заплатить за кур?
— Двадцать семь шиллингов и шесть пенсов, — сказал доктор. — Одиннадцать нежных, откормленных курочек по два с половиной шиллинга за штуку.
— Да это грабеж! — возмущенно зарычал лев. — Во-первых, кур было всего шесть, а во-вторых, я их еле прожевал: такие они были старые, жилистые и худые.
— Как бы то ни было, теперь я для нашей общей безопасности сам буду водить тебя на прогулки, — сказал доктор и вывел льва из подвала.
Перепуганные горожане выглядывали в окошки и смотрели, как грозное животное послушно, словно ягненок, шагало за Джоном Дулиттлом.
Теперь, когда доктор наконец-то мог как следует позаботиться о цирковых зверях, жизнь в цирке вдруг стала ему нравиться все больше и больше. К огорчению Крякки, он отмахивался от всех разговоров о возвращении в Паддлеби и с увлечением придумывал все новые и новые номера с животными.
А номера получались очень забавные. Доктор даже поставил спектакль со змеями, которых он выкупил у злой обманщицы Фатимы. Змеям поставили отдельный небольшой шатер, и там они сами, под мелодию музыкальной шкатулки, танцевали перед зрителями. Они вставали на хвосты, качались в такт музыке, кланялись друг другу и зрителям, сплетались и расплетались и даже завязывались в узлы и бантики.
— Люди вовсе не нужны в представлениях с животными, — говорил доктор Мэтьюзу. — Геракл, акробаты и клоун — прекрасные артисты, но пусть они выступают сами по себе, а звери — сами по себе. Как это глупо, когда на сцену выходит разряженный здоровяк и хлыстом заставляет льва прыгать через огонь. Предоставьте животных самим себе и дайте им понять, чего от них ждут. Уж они сами придумают представление. У зверей больше чувства юмора, чем у людей.
Джон Дулиттл был совершенно прав. Каким забавным получился номер льва и леопарда. Могучие хищники выходили на арену, кланялись зрителям и изображали цирковых борцов. Они вставали на задние лапы, хватали друг друга передними, раскачивались из стороны в сторону, падали, вскакивали, а в конце концов в обнимку уходили со сцены.
Слон перестал танцевать танго. Слоны не любят танцевать. Теперь Йо-Йо показывал зрителям чудеса ловкости. Он жонглировал яблоками. Краснобокие яблоки летали по воздуху, а он подхватывал их хоботом и бросал еще выше, а в конце представления съедал их все. Это так понравилось мальчишкам, что они начали приносить в цирк полные карманы яблок и, как только слон заканчивал номер, выносили ему на арену еще несколько десятков яблок и громко кричали: «Еще!» Слону ничего не оставалось делать, как пожонглировать и этими яблоками и тут же их съесть.
Цирк доктора Дулиттла был непохож на все остальные цирки мира. В нем не существовало запретов. Любой мальчишка мог заглянуть за кулисы, погладить слона или гулять по зверинцу сколько ему захочется.
А когда шатры сворачивались и фургоны и повозки трогались в путь, дети бежали за ними до окраины города. И долго еще потом мальчишки говорили только о цирке доктора Дулиттла и спрашивали, когда же он снова приедет в их город.
