доктор. — К тому же тогда еще было светло!
— Уведите его прочь! — бесновался капитан фрегата. — Уведите его прочь, иначе я не ручаюсь за себя!
И несчастного доктора Дулиттла потащили по палубе к трапу, ведущему в трюм. На первой нее ступеньке доктор ухватился скованными руками за поручень, оглянулся и успел крикнуть:
— Я могу сказать вам, где искать Джима Бонса! Если, конечно, вы соизволите меня выслушать.
— Что? Джима Бонса? — прогремел капитан. — Эй, ведите его назад! Что вы сказали?
Доктор достал скованными руками платочек из кармана, вытер им нос и произнес:
— Я сказал, что знаю, где искать Джима Бонса.
— Торговца живым товаром Джима Бонса?! — воскликнул капитан. — Да ведь его-то я и ищу. Итак, где же он?
— Э-э-э, — протянул доктор и показал на наручники. — Как только мне связывают руки, память у меня становится дырявая. Может быть, если их снимут, я кое-что вспомню.
— Прошу прощения, — к капитану вернулась вежливость. — Лейтенант, немедленно снимите наручники. А вы, приказал он матросам, — принесите сюда стулья. Наши гости устали.
Наручники сняли, принесли стулья. Доктор и Сьюзен присели и Дулиттл передал капитану фрегата историю несчастной негритянки. Все офицеры корабля собрались на палубе и внимательно слушали.
— Ядумаю, закончил рассказ Джон Дулиттл, — что работорговец, который увез мужа Сьюзен, и есть тот самый Джим Бонс.
— Несомненно, — подтвердил капитан фрегата, — это он. Мне доподлинно известно, — что он бродит где-то поблизости. Но поймать эту птичку будет не так-то просто.
— Он поплыл к северу, — сказал доктор Дулиттл. — Ваш фрегат легко догонит его. А если он спрятался в какой-нибудь бухте, я пошлю птиц и они, как только рассветет, найдут работорговца и сообщат нам. От их глаз никто не укроется.
Слушавшие доктора офицеры недоверчиво улыбнулись.
Капитан удивленно спросил:
— Вы пошлете птиц? Голубей? Или канареек?
— Нет, — не смутился Джон Дулиттл, — ласточек. Они собрались в стаю, чтобы лететь в Европу, и любезно согласились сопровождать мой корабль. Мы с ними живем и дружбе.
Офицеры переглянулись, рассмеялись и выразительно покрутили пальцами у виска — они приняли доктора Дулиттла за сумасшедшего.
А капитан подумал, что незнакомец подшучивает над ним, и хотел было опять заковать его в наручники и посадить под замок. Но один из офицеров удержал его.
— Господин капитан, — шепнул ему на ухо офицер, — не следует торопиться с наручниками и замками. Я начинал службу на сторожевом корабле у берегов Англии, и мне как-то рассказывали о человеке, который пользуется непостижимой властью над животными. Звали его то ли Дуддитт, то ли Дурлитт, теперь я уже не вспомню. А что, если это он и есть? Он может нам пригодиться. Судя по всему, чернокожие ему доверяют, иначе эта женщина ни за что не вышла бы с ним в море.
Капитан задумался и решил, что офицер прав.
— По-моему, — сказал он доктору Дулиттлу, — вы не совсем в своем уме, простите; конечно, за прямоту. Но если вы хотите помочь мне изловить негодяя Джима Бонса, то мне все равно, как вы это сделаете — призовете птиц, рыб или ангелов небесных. С рассветом мы снимаемся с якоря. Но предупреждаю: если вам вздумалось подшутить над военным флотом Ее Королевского Величества, вам несдобровать. Я вас ославлю на весь свет, а может быть, даже отдам под суд. А теперь отправляйтесь на свой ковчег, зажгите на нем огни и передайте поросенку, что если огни погаснут, я пущу его на колбасу для моей команды.
Под смех и шутки офицеров доктор Дулиттл перебрался на свой корабль и поспешил зажечь на нем огни. Однако когда рассвело, доктор снова появился на палубе фрегата и над его головой реяли тысячи ласточек. Теперь офицеры военного флота Ее Королевского Величества не смеялись над доктором и не крутили пальцем у виска.
Солнце встало над далеким африканским берегом. О таком прекрасном утре можно было только мечтать.
Проворный с доктором еще ночью договорились, что им делать. И пока фрегат снимался с якоря и трогался в путь, Проворный с сотней самых зорких ласточек улетел осматривать все бухты, заливы и острова.
За ласточками-разведчиками в небе летели другие ласточки. Они выстроились длинными рядами — словно кто-то расчертил небо над Африкой по линейке. Они передавали друг другу по цепочке известия от разведчиков на фрегат доктору Дулиттлу.
К полудню птичий телеграф сообщил, что корабль Джима Бонса стоит за ближайшим мысом. Торговцы живым товаром пристали к берегу, чтобы набрать питьевой воды. Они опасались погони и выставили охрану, чтобы вовремя заметить военный корабль и пуститься наутек.
Джон Дулиттл сразу же передал это сообщение капитану фригата, и тот повел корабль вдоль берега, скрываясь, за высокими скалами, чтобы подобраться к работорговцу незаметно. Матросам отдали приказ готовиться к бою, потому что те, кто торгует живым товаром, — отчаянные головорезы. Они знают, что их ждет суд и виселица, и яростно защищаются.
Канониры — матросы-артиллеристы — всыпали в пушки порох, зарядили в них ядра и приготовили фитили. И вот один из канониров неуклюже покачнулся, случайно прикоснулся горящим фитилем к запалу пушки, и раздался выстрел. Ба-бах! Гром прокатился над тихим утренним морем.
И тут же ласточкин телеграф принес известие, что работорговцы поставили все паруса и вышли в море.
Когда фрегат обогнул мыс, доктор, капитан и вся команда увидели, что корабль работорговца Джима Бонса удирает под всеми парусами.
Глава 3. Меткий выстрел
— Кто стрелял? — зарычал от гнева капитан фрегата.
Неловкий канонир стоял понурившись и молчал.
— Я прикажу посадить тебя в карцер на хлеб и воду, — набросился на него капитан.
Да и было из-за чего сердиться. Случайный выстрел вспугнул работорговцев. Солнце уже клонилось к закату, и если фрегату не удастся схватить работорговцев засветло, то они в темноте легко уйдут от погони, возможно, даже навсегда.
Джим Бонс был ловким и хитрым негодяем и знал западное побережье Африки, которое и сейчас иногда называют Берегом рабов, как свои пять пальцев. В темноте он поплывет без огней, и ему ничего не будет стоить спрятаться в укромной бухточке и переждать опасность. Или он может уплыть в открытое море, и найти его там будет так же трудно, как иголку в стогу сена.
— Поднять все паруса! — приказал капитан фрегата.
Но расстояние между кораблями не сокращалось.
В те времена на флоте только начали использовать пар. Паровые машины еще были в новинку, и многие моряки им не доверяли. На королевском фрегате, который гнался за Джимом Бонсом, уже была паровая машина.
Фрегат носил имя «Святой Георгий*. Капитан гордился своим кораблем, и ему очень хотелось, чтобы именно „Святой Георгий“ поймал неуловимого торговца рабами Джима Бонса, которому столько раз удавалось уйти от погони других военных кораблей. Негодяй Джим Боне не считался ни с божьими, ни с человеческими законами, откровенно презирал все запреты и продолжал свое грязное дело. Капитан приказал развести пары.
В топках загорелось пламя, из трубы повалил черный дым. Он закрыл голубое небо, прекрасные белые паруса сразу же почернели, но „Святой Георгий“ прибавил ходу. Вся команда хотела поскорее
