интернатура — еще большая редкость, за нее надо сражаться. — Меган откинулась на спинку кресла, вздохнула и продолжила: — Мне некуда идти. И восстановить репутацию я не могу. Впрочем, это теперь не так важно.
— Почему? — спросил Девин.
— Не только доктор Вейсс заботится о репутации своей клиники. Ни один уважающий себя специалист не возьмет интерна с психическим расстройством.
— Но у тебя нет психического расстройства. Все это — работа Кейт, и я заставлю ее публично признать свою вину.
— Ее признание не каждый услышит. Даже если бы я смогла доработать необходимое количество часов, государственная лицензионная комиссия не будет мной довольна. Они тщательно проверяют претендентов, знаешь ли. Этот скандал поставил под вопрос все: мои способности, образование, этические принципы, даже уравновешенность. Допустим, они могут не принять в расчет тот факт, что меня выгнали из интернатуры. Но неужели ты думаешь, что они выдадут лицензию опозоренной и, возможно, ненормальной доктору Меган?
Девину хотелось удушить Кейт, но он не мог не признать, что и сам не вполне чист. Он не догадывался о возможных последствиях, не хотел сознательно губить карьеру Меган и все-таки был виноват.
— Так что же мы будем делать? — спросил он.
— Ничего. А завтра я начну искать работу.
— Где?
Меган пожала плечами:
— Я могу смешивать коктейли в баре, быть официанткой…
— Но ты защитила диссертацию.
— Как и многие другие. Ты был бы удивлен, если бы узнал, какое образование получили те, кто обслуживает твой столик в кафе. Им стоит давать хорошие чаевые еще и поэтому.
— Это просто смехотворно! Я заставлю Кейт признаться, что она сфабриковала тот клип. Так что опозорится именно она. Менни сейчас задействует все свои связи. А если тебе нужны деньги…
Меган усмехнулась:
— Ты хочешь дать мне денег в долг?
— При чем тут долг? — Она тут же напряглась, и Девин стал искать менее обидный способ снабдить ее деньгами. — Менни сообщил мне, сколько я заработал на совместной программе. По-моему, будет справедливо, если ты получишь эти деньги.
Она опять покачала головой. Меган выглядела удивительно спокойной и рассудительной для женщины, находящейся на грани краха.
— Дев, я не ищу доброго дядю. Что-нибудь придумаю.
— Почему ты не позволяешь помочь тебе?
— Потому что мои проблемы — это мои проблемы.
Он решил попробовать пошутить:
— На прошлой неделе ты утверждала, что источник твоих проблем — я.
Меган слабо улыбнулась:
— Верно.
— Позволь помочь тебе с ними справиться.
Она ничего не ответила. Улыбка увяла. Девин узнал это выражение ее лица. В Меган происходила внутренняя борьба. Она готовилась принять решение. Он внутренне сжался.
— Вчера, когда ты уходил, мне показалось — поправь меня, если я ошибаюсь, — что прошедшие выходные были чем-то вроде нового старта для нас, — сказала она.
Девин откашлялся:
— Ты хочешь этого?
— Не юли. Я не жду, что ты падешь предо мной на колени и сделаешь предложение. Я просто хочу знать, что это — забава, игра в добрые старые времена, или есть вероятность, что это приведет нас куда- нибудь. Постепенно.
Наступило долгое молчание. Сердце замерло у нее в груди.
— Я уже говорила, что ничего от тебя не жду, но, мне кажется, нам следует разобраться.
Девин кивнул:
— Возможности есть всегда, верно?
— Тогда я ни в коем случае не могу принять твои деньги.
Раздражение Девина вновь вырвалось наружу. Он заметался по комнате.
— Это глупо, Меган.
— Как ты уже заметил, я стала другим человеком. Я могу согласиться на, как ты выразился, «возможности» только при условии равенства между нами.
— А не финансовую помощь ты можешь принять? Что насчет Менни?
— Только если Менни внесет меня в список своих клиентов.
Девин в отчаянии провел рукой по лицу:
— Ты ведешь себя глупо.
— А ты слишком давишь на меня. — Меган спохватилась и взяла себя в руки. — Постарайся посмотреть с моей точки зрения. Если я хочу спасти свою карьеру, сначала я должна спасти свою гордость.
Девин покачал головой:
— Ты не права.
Ей становилось все труднее сдерживать злость.
— То есть?
— Если ты хочешь спасти карьеру, забудь о гордости.
— Подожди! Кто из нас лишился рассудка? — воскликнула Меган.
— Это не имеет никакого отношения к психиатрии. Это пиар, и я понимаю ситуацию, в которой ты оказалась, лучше тебя. Забудь о гордости. Делай все, чтобы спасти положение, и твоя гордость вернется вместе с карьерой.
— Дев, но…
— Никаких но. Как справляются мои клиенты, проходя через безобразную процедуру развода, когда все их грязные секреты попадают в прессу?
Девин выжидающе уставился на нее. Она возразила:
— Я уже пробовала все это. Вышло только хуже.
— Мегги, Мегги, Мегги… — Девин покачал головой. — Ты смотрела на все неправильно. А теперь пойди и надень платье.
— Зачем?
— Потому что мы идем обедать. Это первый шаг к тому, чтобы обезвредить ядовитые испарения. Кроме того, я хочу есть.
— У меня нет настроения выходить из дома. — Даже ей самой показалось, что это говорит капризная пятилетняя девочка.
— Слушай. — Девин наклонился и положил руки на подлокотники кресла, так что Меган оказалась в своеобразной ловушке. — Как бы ни хотелось тебе сидеть дома, лучше быть на публике. Ты должна выйти к толпе у твоего порога с гордо поднятой головой, показать, что продолжаешь жить. Сейчас ты ведешь себя так, словно совершила постыдный поступок, и они будут на этом спекулировать. И в любом случае тебе требуется энергия, которую дает вкусный обед, — добавил он с улыбкой.
Ее карьера лежала в руинах, она целый день думала об этом и не пришла ни к какому решению. Меган не была уверена, что план Девина сработает, но это хоть какой-то план. То, что подле нее был человек, настроенный оптимистично, придало ей сил.
— Хорошо. Я оденусь.
Дев усмехнулся, наклонился к ней и целовал до тех пор, пока остатки мрачного настроения не исчезли. Меган стало намного легче. Странно. Сегодня был самый скверный день в ее жизни, но беды
