— она снова ушла.
Остался один-единственный вопрос: можно ли спасти хоть что-то?
Меган невзлюбила четверги. По четвергам она работала с пациентами, злоупотребляющими алкоголем или наркотиками, и список желающих попасть на прием был огромным. Все это действовало на нее угнетающе.
Со дня приезда она была так занята в клинике, что у нее не хватало времени завести друзей или хотя бы посмотреть город. А в редкие часы отдыха Меган дремала у телевизора. Иногда она разговаривала по телефону с мамой, иногда ей звонила Джули и рассказывала последние чикагские новости. А в остальном…
Ей было тоскливо.
И одиноко.
И она была беременна.
Поток бед, который Девин обрушил на ее голову, оказался воистину неиссякаемым.
Уехав из Чикаго, она не сумела расстаться с Девином. Он постоянно присутствовал в ее мыслях, являлся ей во сне, так что по утрам она чувствовала себя разбитой и опустошенной.
Естественно, Меган не обратила внимания на то, что у нее нарушился цикл, решив, что это результат стресса. Как она ошибалась!
Она не могла забыть Девина, а теперь еще и носила его ребенка. Он навсегда привязал ее к себе.
Впрочем, она и так была к нему привязана.
Но, по крайней мере, Меган была честна сама с собой. Она поняла, что никогда не переставала его любить. Осознание этого факта должно было помочь ей пройти через новое испытание, хотя боль от этого не становилась меньше.
А боль была сильной, и самолечение не помогало. Не помогло даже то, что Джули признала свою неправоту и полностью перешла на ее сторону.
Когда-нибудь ей придется поговорить с Девином. Она должна рассказать ему о ребенке. Это скрывать нельзя. Это нечестно по отношению и к Девину, и к малышу, да и к ней самой тоже. Она обязана это сделать.
Со временем. А сейчас Меган хотелось спрятать голову под крыло. Лечь в постель и оставить сегодняшний день позади. Она заставит себя заснуть.
Зазвонил телефон. Джули.
— Что случилось, Джу?
— Включи радио. Немедленно.
— Почему? Что случилось?
— Девин. Ты должна слышать, что он говорит. Он дает интервью Брюсу Мелани.
Меган нашла нужную волну.
Из динамика послышался голос Девина:
— Мы не общаемся друг с другом, как вы понимаете, но я слышал, что дела у нее идут хорошо.
— Это он от меня услышал, — вставила Джули.
— Тише!
— Ваши недавние взаимоотношения, — сказал Брюс, — стали для всех поразительной новостью.
Дев засмеялся:
— Я не стал бы употреблять слово «новость», но людей они действительно заинтересовали.
Брюс и его слушатели, возможно, не уловили горькой нотки в голосе Девина, но Меган услышала ее совершенно ясно.
— Говорят, Меган Лоу прямо или косвенно виновата в том, что вы собираетесь закрыть свою программу.
Что?!
— Джули, что с программой Девина? — спросила Меган.
— Они говорили об этом раньше, — быстро сказала Джули. — Он перерабатывает концепцию.
Меган не могла слушать одновременно и Джули, и Девина.
— Тс-с!
— Единственно, в чем виновата Меган, — продолжал он, — так это в том, что я смог увидеть вещи, которые раньше упускал. Программа «Защищайте свое имущество» явно пережила свое исконное назначение. Я понял, что людям нельзя помочь краткими наставлениями.
— Так что же вы намерены делать дальше, Девин? — спросил Брюс.
Девин глубоко вздохнул:
— Я не хочу попадать в капкан. А история с Меган показала мне, что я готов был это сделать. Люди боятся перемен, но перемены открывают двери, расширяют возможности. Я хочу рассмотреть кое-какие возможности.
У Меган закружилась голова.
Брюс засмеялся:
— Похоже, ваша следующая книга будет посвящена тому, как помочь самому себе.
— Последние несколько недель с совершенной очевидностью доказали, что я — последний, кто может учить людей, как им жить. Я оставлю это экспертам, таким, как Меган.
— Меган, ты слышала? — задыхаясь, спросила Джули, но потрясенная женщина не могла говорить.
— Теперь небольшой перерыв. А потом мы еще немного поговорим с экспертом по разводам и рыцарем закона Девином Кенни. Я Брюс Мелани, это программа «Очистить воздух».
Меган не могла поверить своим ушам. Наверняка она не расслышала. Потому что если Девин действительно сказал это…
— Меган! — не успокаивалась Джули. — О господи. Это было практически публичное извинение. Не говоря уже о многочисленных комплиментах профессиональным достоинствам доктора Меган. Девин не мог знать, что ты будешь слушать его, значит, говорил не для тебя. Тебе надо бы позвонить ему.
— И что сказать?
— Сначала «Прости, что я устроила скандал», а потом — по обстоятельствам.
Меган ощутила прилив неуемной энергии. Она вскочила и стала ходить взад-вперед.
— У меня есть номер его сотового. Я могла бы позвонить после интервью. Извиниться. Помириться.
— Прекрасная мысль.
— А если нет? Что, если Девин просто делает красивый жест? Ты правильно сказала: он не мог знать, что я его слушала.
— Ты не узнаешь, пока не поговоришь с ним.
А ей необходимо было узнать. Особенно теперь…
Меган положила руку на живот.
И неизвестно как во мраке вдруг вспыхнула маленькая искорка надежды.
— Да, я должна поговорить с Девином. — Но она должна при этом видеть его лицо. — Подожди. Мне надо сделать несколько звонков. — Мысленно Меган уже вносила поправки в свое расписание. — Что, если я завалюсь сегодня поздно вечером к тебе домой?
— Ты хочешь приехать?
— Да. А утром я встречусь с Девином.
— Ты смелая женщина.
Меган не чувствовала себя смелой. Если она услышала в словах Девина то, чего в них нет, ей придется раскаиваться.
Но пока есть надежда, что не придется.
Девин, постоянно поглядывая на часы, давал советы своим слушателям. Без обычного энтузиазма. Все интересовались либо его сообщением о том, что программа претерпит коренные изменения, либо
