Хочу быть бизнесменом либеральных взглядов. Вложения, дивиденды, акции — это так интересно и сложно! Хочу иметь джип, охрану, свой ресторан и свою либеральную партию... как-то так.
Пошел рыбак к синему морю. Видит, на море черная буря: так и вздулись сердитые волны, так и ходят, так воем и воют. Стал он кликать золотую рыбку. Приплыла к нему рыбка, спросила: „Что на этот раз?“. Ей рыбак с поклоном отвечает: „Прости рыбка! Совсем мой охотник с резьбы сорвался! Не хочет быть великим фюрером, хочет быть бизнесменом либеральных взглядов. Али это деградация, али возвышение?“. Ответила рыбаку рыбка: „Жизнь покажет. Ступай! Peace!“
Вернулся рыбак и не нашел охотника. Зашел он в бунгало, а на столе лежит записка: „Я тебя бросаю! Я с Виталей еду на джипе в Африку на сафари. Цём-цём!“. Рыбак то ли расстроился, то ли обрадовался, и стал жить в бунгало самостоятельно.
Прошла пара недель и возвращается охотник с раздолбанным джипом и агрессивными бабуинами в роли своих охранников. „Ни о чем меня не спрашивай! Дурачина ты, и твоя рыбка дура! Не хочу быть бизнесменом либеральных взглядов, хочу быть владычицей морской!“. Вопрошает рыбак: „Может быть владыкой морским?! Владычицей скорее должен быть я!“. Отвечает охотник: „После того, что у меня было в Африке с Виталей, я хочу быть только владычицей!“.
Пошел рыбак к морю-окияну, а море спокойно, а окиян тоже. Позвал рыбак рыбку. Появилась рыбка из глубин морских и молвила: „Не знаю, кто из вас мне больше надоел, ты али твой пассия!“. „Прости, рыбка! Хочешь, я встану на колени? Совсем поменял ориентацию в этой жизни мой охотник. Хочет быть владычицей морской!“. Ответила рыбка: „Желание клиента - закон! Иди и смотри!“.
Вернулся рыбак, а охотника нет. И бунгало тоже нет. На месте бунгало стоит пруд с чистейшей голубой водой, а в пруду плещется маленькая серебряная рыбка. Рядом с прудом стоит табличка: „Осторожно! Частная собственность! Ловля рыбы запрещена!“ Пошел рыбак за удочкой...
Ночью у озера
Ночью, когда моя голова тонет в обрывке летнего дня, в кустах полыни горит фонарь.
Ночью, когда мое тело наверху, в кустах полыни горькой прячутся двое.
Ночью валится фонарь из рук. Я падаю в обрывок летнего дня (тело наверху) и фонарь летит вместе со мной.
Ночью у озера горят огоньки. Это светлячки... сжигают мусор, оставшийся от людей. Кто-то поднимает фонарь и играет им. Звезды мерцают одна за другой. Куст полыни растет в моей голове... Озерная гладь. Погладь, сука, погладь озерную гладь!
Фонарь сгорел дотла.
Вместо того, чтобы кричать „Горько!“ один глухонемой принес на свадьбу полынь в корзине. После этого глухонемой стал слепоглухонемым, и попал к советскому философу Ильенкову с необычным именем Эвальд, который как раз занимался проблемой слепоглухонемых. На приеме слепоглухонемой сказал что-то такое Ильенкову, что Эвальд не захотел больше жить.
Светлячки сжигают горькую полынь - какой запах! Летней ночью моя голова потонула в обрывке дня.
Слепоглухонемой ел горькую полынь, и у него отказали вкусовые рецепторы. Ему давали трогать красивых женщин, чтобы он не потерял последнее ощущение жизни. Благодаря такой терапии, к нему вернулся вкус к жизни. И слепоглухонемой живет счастливо и по сей день, чего нельзя сказать о его собеседнике, который видел, слышал, говорил (и философствовал).
Кто-то играет фонарем. Луч света... Моя голова попала в водоворот летнего дня. Озеро гладко.
Ночью как днем, а днем как никогда прекрасно!
Сталинобас
После теракта, совершенного Андерсом Брейвиком на острове Утойа, в кинотеатрах Европы с оглушительным успехом прошел показ тысячесерийного боевика „Андерс Брейвик на Мадагаскаре“. Был даже придуман термин „Броевик“, поскольку тысячесерийное избиение островных младенцев можно назвать довольно специфичным боевиком.
Также спустя пару месяцев после теракта вышла книга, ставшая бестселлером, „От Гитлера до Брейвика“, в которой повествовалось о белом сопротивлении мультикультурализму. В книге были уникальные фотографии — например, как Гитлер расстрелял ганста-рэперов. Замечательное фото было в главе: „Мультикультурализм не дремлет“. На фотографии было изображено, как растаманы охотятся за Гитлером. Для того, чтобы выманить Гитлера из кустов конопли, растаманы напустили дыму, и ждут, когда Гитлер покинет свое логово в кустах. Прикол в том, что половина растаманов с духовыми ружьями дремлют, так что фраза „мультикультурализм не дремлет“ верна лишь наполовину.
На острове Утойа тем временем установили памятник писающему мальчику. Мальчик как бы описался от страха, увидев дядю с автоматом. Установкой этого памятника жители острова выразили свою скорбь в связи с гибелью многих подростков, застреленных на острове.
Таким образом, если часть европейцев сочувствовала борьбе с мультикультурализмом и зачитывалась книжкой „От Гитлера до Брейвика“, то другая часть оставалась верной идеалам гуманизма и человеколюбия. Однако и эта часть несколько дистанцировалась от мультикультурализма в сторону культурной преемственности и культурной закрытости, что, кстати, хорошо видно на примере памятника писающемуся мальчику. Известно, что самый популярный писающий мальчик находится в Дании. Таким образом, ставить памятники писающим мальчикам — это северная скандинавская традиция.
Тем временем сам Андерс Брейвик отбывал свое наказание. Его закрыли на двадцать лет в роскошной шестикомнатной камере на одном из фьордов. В камере были бассейн и сауна, тренажерный зал и поле для игры в регби. По приговору Брейвик должен был пять раз в день питаться блюдами кухонь народов мира. Для него готовили люля-кебаб, бейзар, сукияки, тонкацу, угали, сабджи и индийский соус карри. Также Брейвик должен был каждый день изучать культуры и традиции народов мира, чтобы изжить свой национализм и антимультикультурализм. Брейвику назначили персонального надзирателя, метиса неопределенной ориентации по имени Джордж. Джордж хлестал Брейвика плеткой и наказывал его пальчиком.
В рамках борьбы с его антимультикультурализмом, Брейвика обязали смотреть передачи на канале Discovery о природе различных регионов Земли. Особенно замечательной была передача „Путешествия натуралиста“, которую вел русский актер Павел Любимчиков. Когда Любимчиков на фоне почти голых африканских племенных охотников на слона совершенно гейским голоском рассказывал о цветочках и пестиках, не оставалось никакого сомнения, что передача должна называться „Путешествия натуралиста, но не натурала“.
У тюрьмы, в которой находился Брейвик, каждый день собиралась толпа подростков, настроенная против мигрантов и чуждых неевропейских культур. Они кричали: „Спасибо Брейвику за наше счастливое детство!“. И Брейвик это слышал.
