радостный час вы носились в небе любом — сейчас летуны разбиваются насмерть, в Ходынку вплющившись лбом. Чтоб в будущем веке жизнь человечья ракетой неслась в небеса — и я, уставая из вечера в вечер, вот эти строки писал. Рабочий! Крестьянин! Проверь на ощупь, что и небеса — твои! Стотридцатимиллионною мощью желанье лететь напои! Довольно ползать, как вошь! Найдем — разгуляться где бы! Даешь небо! Сами выкропим рожь — тучи прольем над хлебом. Даешь небо! Слов отточенный нож вонзай в грядущую небыль! Даешь небо! [1925] Впервые полностью[1] напечатано отдельным изданием — М., Авиаиздательство и Авиахим, 1925.
В автобиографии «Я сам» в главе «25-й год» поэт назвал поэму в числе важнейших итогов года.
И за это гнездо … отмахиваясь от выселений мандатом союзным, бумажкой КУБу. — КУБУ (или ЦЕКУБУ) — Комиссия улучшения быта ученых при Совнаркоме, организованная в первые годы Советской власти. Маяковский имеет здесь в виду факты собственной биографии: «удостоверения» и «мандаты», выдаваемые поэту, сохраняли ему жилье (комнату в Лубянском проезде, в доме № 3. В 1974 году здесь открыт Государственный музей В. В. Маяковского).
А. Крюкова ,
До публикации отдельным изданием поэма печаталась — в отрывках, по мере написания — в периодической печати, начиная с апреля 1925 года.
