маньяках, скрывающихся в темноте. Так что ребятам предстояло весьма интересное и страшное приключение. Воодушевлённые этим, они выбрались из-под вишни и направились к мусорке в поисках материала для факелов. Мусорные баки стояли неподалёку, около трансформаторной будки. К сожалению, в них не нашлось никакого тряпья. Только бутылка из-под лимонада, в которую решили слить горючее.
— У нас дома есть тряпки, — заявил Блоха. — Я быстро! Серый, можешь не идти.
— Окей, мы тогда в десятиэтажке поищем, — ответил Зюзя, и ребята разошлись.
В каждом из восьми подъездов десятиэтажки был свой мусоропровод и контейнер в отсеке, находящемся слева от входа. Воняло оттуда жутко. Почему-то намного хуже, чем от обычной помойки. Зюзя и Сергей не смогли толком подступиться к вонючим горам мусора и решили довольствоваться куском мешковины, выдернутым из щели между дверьми первого же отсека. К тому же, какая-то тётка внезапно закричала на них из окна на четвёртом этаже. Мол, уходите отсюда, хулиганы. Они и ушли. Обратно к вишне. Вскоре к ним присоединился Блоха. Он притащил целый ворох подозрительных тряпок. Подозрительных, потому что некоторые из них имели дырки посередине.
— Ты что, половые тряпки натырил, что ли? — усмехнулся Зюзя.
— Не важно, главное — результат, — ответил Блоха. — Пошли уже.
— Подождите. Забыл, — вдруг сказал Зюзя. — А как сливать-то будем? Трубочка нужна.
— Точно! И длинная, у экскаватора бензобак — во! — Блоха поднял руку вверх, показывая большую глубину.
— Опять искать. Щет!
— А мы без трубочки, — произнёс Сергей. — Прям так будем макать факелы. Раз бак такой большой, значит, влезут.
— Круто! — обрадовался Блоха.
— Окей, тогда вот так, — Зюзя взял ненужную теперь бутылку, широко размахнулся и метнул её в сторону мусорки. Бутылка разбилась о стенку трансформаторной будки.
— Опс…
— Вы чего творите, паскудники?! Собаки вы эдакие! — заорала какая-то бабка из-за деревьев, откуда-то с дальних лавочек.
— А чё такого? — с вызовом заорал в ответ Зюзя.
— Денис, это ты, что ли? Вот погоди, мамке твоей скажу, она тебе устроит!
Все трое быстро исчезли с места преступления. Зюзя был сконфужен, его уши горели. В следующем дворике он яростно выдернул три палки из небрежного ограждения одного из саженцев ели. «Вот, для факелов самое то» — объяснил он.
Пустырь располагался недалеко, через два здания от его дома. Это было большое, на полквартала, поле, огороженное покосившимся деревянным забором. Треть его территории занимал котлован с мутной коричневатой водой и торчащими из неё сваями. Всё остальное место покрывали джунгли из бурьяна высотой где по пояс, а где и в рост человека. В этих зарослях было протоптано-проломлено несколько тропинок. А недавно здесь появилась целая просека, проложенная вдоль забора экскаватором, который теперь замер на краю котлована. Он был словно усталый однорукий великан, присевший на корточки, чтобы зачерпнуть воды.
Друзья пришли со стороны котлована и решили перебраться через него, прыгая по сваям. Забава старая и привычная, но на этот раз вышла осечка: Зюзя и Сергей без проблем преодолели переход и свалили тряпьё около экскаватора, а вот Блоха застрял на полпути, испуганно застыв на свае, с палками под мышкой. Он не мог податься ни вперёд, ни назад. Предыдущая свая была слишком высокой, а следующая — слишком далёкой. Самый щуплый и низкорослый из компании, Блоха вовсе не умел хорошо прыгать, несмотря на своё прозвище. Товарищи орали ему, перебивая друг друга:
— Вбок смотри, там ниже…
— Назад! Назад прыгай!
— Нет, вбок…
— Идиот, вбок — он сразу труп!
— Не слушай Зю… Дена! Давай вбок!
Блоха вцепился в палки и молча стоял на злополучной свае. И тут Сергея осенило. Он закричал:
— Бросай палки! Они тебе мешают!
Блоха попробовал перехватить палки поудобнее и тут же выронил одну в воду.
— Эх ты, растяпа! — огорчился Зюзя. А Сергей отбежал немного в сторону, вглядываясь в сваю перед Блохой, который тем временем успешно перекинул на берег оставшиеся две палки.
— Смотри пониже, там выступ! Вперёд надо прыгать! — закричал Сергей. — Видишь? Щербина! Ногой туда меть, а не наверх. Понял? И руками уцепишься потом.
— Эх, Лёха, лбом щас ударишься, — нагнетал Зюзя. — Водолазы будут вытаскивать тебя, как манекена.
Похоже, эта фраза достала Блоху. С искажённым от злости и страха лицом он прыгнул вперёд и тяжело ударился грудью о верхний край сваи. Нога соскользнула с выступа, но он подтянулся и влез наверх. Оставшиеся три сваи Блоха преодолел без труда и зло выдохнул в лицо Зюзе:
— Что, съел? — Одна его нога мелко дрожала, и сам он был бледен, как мел.
— Свой факел ты прошляпил, — невозмутимо ответил Зюзя. А Сергей примирительно сказал:
— Ничего, нам вообще и одного хватит на всех.
— У меня будет свой, как хотите, — заявил Зюзя. — Пошли керосин сливать.
— Солярку, — поправил Сергей. — Отец говорит, что керосин — это авиационное топливо, а тракторы и экскаваторы используют дизельное, то есть солярку.
И вновь на мгновение он почувствовал некую враждебность от окружающей обстановки и от замолчавших друзей. На солнце к тому времени набежали тучки, и по пустырю пролегла граница тени и света, усиливая впечатление неправильности происходящего. Потом наваждение прошло.
Смастерив первый факел, они забрались на гусеницу экскаватора и отвинтили лючок бака. Факел не влез. Это была палка с намотанными на неё тряпками, закреплёнными куском проволоки. Они сделали факел похудее. Теперь он влез и достал до дна бака, но при этом намоченным оказался самый его кончик. Пришлось выпрямлять проволоку, делая крючок на конце, затем насаживать на неё тряпку и заталкивать в бак, а там возить её по дну. Так что на палки наматывали ткань, уже пропитанную соляркой. Стоял тяжёлый масляный запах, но не такой резкий, как у бензина. Руки оказались измазаны жирной жидкостью. «Хорошо, что всего две штуки» — заметил Блоха. Покончив с приготовлениями, все трое покинули пустырь (благоразумно обойдя котлован) и вернулись во двор дома Зюзи. Там они положили факелы на широкий бордюрный камень и пошли отмываться. У Блохи был с собой барашек, которым он открыл торчащий из стены дома кран. Наскоро сполоснув руки, Сергей побежал домой за фонариком.
Дверь коммуналки открыл сосед, дядя Саша — отец Блохи. Поздоровавшись с ним, Сергей вынул из-за пояса неудобный самострел и забросил его на антресоль. Затем прошёл, не разуваясь, в свою комнату и достал из тумбочки синий фонарик, недавно заряженный двумя новыми батарейками «Орион 373». Помигав светом, Сергей засунул фонарик за пояс.
— Серёжа, это ты? — раздался голос матери с балкона. Она вешала бельё.
— Да, мам, я спешу.
— Не уходи далеко, через полтора часа Дисней. Сам просил позвать.
— Да я тут, во дворе.
— Чем это так пахнет? Бензином, что ли?
— Не знаю. Наверно, тётя Таня жарит что-то. Я побежал.
— Стой! Не знаешь, куда делись все тряпки из коридора?
— Не видел, мам, я уже ушёл. Закрой дверь, — Сергей поспешил сбежать от неудобных вопросов. Друзей он нашёл уже около первого подъезда, того самого, с подвалом. Они спорили о чём-то. Серый дом, слегка просевший и давший большую трещину, казалось, измождённо наблюдал за ними.
— Всё, облом, — сказал Зюзя, подошедшему Сергею. — Закрыли подвал, гады.
— Ничего не облом, можно пролезть, — не согласился Блоха, — Решётка широкая. Как, помнишь, на крыше деcятиэтажки? Пролезали же.
— Посмотрим, — ответил Сергей, и все трое вошли в прохладный подъезд.
