заработав штрафные очки за то, что не сумела выбрать из предложенных ответов единственно верный.
— Привет.
— Мисс Вандеруолл. — Волосы у симпатичной стюардессы были собраны сзади в тугой узел, а губы она подвела самым темным карандашом из всех, которые Мак приходилось видеть. От жирной линии бордового цвета, изгибавшейся при каждом слове, было трудно оторвать взгляд.
— Да, это я, — кивнула Мак.
— Мы заходим на посадку, — сказали яркие губы. Стюардесса слегка присела в проходе рядом с креслом Макейди и доверительным шепотом продолжила: — Мы хотели бы сообщить вам, что в Сиднее вас встречают.
— Встречают?
— Похоже на то, что журналисты разузнали о вашем прибытии. Представителю наземной службы «Квантас» поручено проводить вас через более удобный выход.
— В самом деле? Что ж, спасибо. Вы очень добры. — Журналисты? Тут Мак вспомнила, что полиция уже организовала ей встречу и дорогу из аэропорта, и добавила: — Вообще-то, меня и впрямь должны встретить…
— Все в порядке, мисс Вандеруолл. Их мы тоже предупредили. — Стюардесса кивнула и вежливо улыбнулась, как бы говоря: «Я знаю все». — Как вы себя чувствуете?
— Замечательно, — солгала Макейди, чувствуя легкое недомогание.
Стюардесса фамильярно похлопала ее по руке, придвинулась ближе, склонив голову набок, сжав губы и глядя на Мак широко раскрытыми глазами. Невысказанные вопросы переполняли ее, она ожидала, когда Мак хоть каким-нибудь знаком даст ей понять, что можно предпринять разведку. Девушка нависала над ней еще несколько секунд, и, после того как Мак не воспользовалась возможностью поделиться с ней некоторыми пикантными и пугающими подробностями, протянула:
— Что ж… удачи вам. Надеюсь, вы довольны полетом. — Она выпрямилась, собираясь удалиться.
Довольны полетом?
Мак охватило неодолимое тошнотворное чувство, когда она представила себе, что провела почти тринадцать часов в этом самолете, даже не подумав о том, что, возможно, всем окружающим известно, кто она такая, что с ней произошло и зачем она здесь.
Подлость какая.
— Вы не могли бы мне помочь? — произнесла Мак, когда стюардесса уже уходила.
— Конечно. Что я могу для вас сделать?
— Вы не знаете, как назывался циклон, разрушивший Дарвин в семьдесят четвертом году?
— Простите? — Губы обиженно надулись.
— Не обращайте внимания. Это не важно. — Мак ненавидела, когда ей задавали вопросы, ответа на которые она не знала, пусть даже никому не интересные. — Спасибо, что предупредили меня о… торжественной встрече.
Стюардесса мило улыбнулась и исчезла в проходе.
Макейди зевнула и потянулась, ее мышцы ныли, а разум лихорадочно просчитывал, что могло ее ожидать. В то время, когда одно за другим совершались убийства, весь Сидней был охвачен ужасом перед «охотником за „шпильками“», но она надеялась, что судебный процесс не вызовет столь же пристального внимания населения. Если те новости, что сообщила стюардесса, имели под собой основания, возможно, все ее надежды оказались напрасными. Новость нельзя было назвать приятной. Мак была невыносима сама мысль о том, что она увидит на страницах газет красивое лицо Кэтрин с подписью «Жертва кровавого убийства», «Убитая» или даже просто «Жертва».
Мак перевела часы на сиднейское время — вторник, 5.55 — и потерла слипающиеся глаза. Наивная дурочка. Она вытянула шею, рассматривая здание Сиднейской оперы, появившееся в иллюминаторе, когда самолет заложил крутой вираж влево. Небеса сияли яркой лазурью, отражаясь в широких просторах океана, омывавшего берега Австралии. Однако это потрясающее зрелище только усилило чувство тошноты, навеянное не самыми приятными воспоминаниями о ее последнем посещении Австралии.
Худшее уже позади, верно?
Мак пристегнула ремень безопасности и приготовилась к посадке.
Скоро ты это узнаешь.
Детектив старший сержант Эндрю Флинн прислонился к дальней стене зала прилетов Сиднейского международного аэропорта: в руке цветы, в груди — колотящееся сердце. Высокий привлекательный мужчина, от которого веяло силой и некоторой небрежностью, привлек к себе восхищенный взгляд симпатичной блондинки за стойкой компании «Херц», сдающей автомобили напрокат. Поглощенный внутренней борьбой с самим собой, он этого не заметил.
Выброси цветы.
Нет, женщины любят цветы.
Ты похож на идиота. Выброси их.
Спустя всего пять минут после того, как Энди купил букет, составленный из разных цветов с неизвестными ему названиями, он швырнул его в ближайшую урну. Вернувшись на исходную позицию, он прислонился спиной к дальней стене у самых раздвижных дверей главного выхода и сложил руки на груди. Без дурацкого букета Энди чувствовал себя намного лучше. Поддавшись минутному порыву, он купил цветы — поступок совсем не в его стиле. Причина крылась в том, что сегодня его крепкие нервы подверглись испытанию с самого утра и он опасался, что может совершить поступок, о котором позже будет сожалеть. Накануне ночью пришел факс, в котором в не самых учтивых выражениях угрожали выдвинуть обвинение против одного из основных источников финансирования нового подразделения полиции, создаваемого в Новом Южном Уэльсе. А ведь именно ему с самого начала предстояло возглавить отдел оперативной информации, обеспечивающий создание и дальнейшую работу базы данных по всем уголовным преступлениям, связанным с насилием. Черт! Хотя он сам понимал, что это была не единственная причина его нервозности. Во всяком случае, не самая главная.
Сегодня утром — точнее, с минуты на минуту — из Канады прилетает Макейди Вандеруолл. Энди не знал точно, чего теперь следует ожидать от нее и от их связи… если он правильно подобрал слово. Она относится к типу непредсказуемых женщин, думал он. Заснуть ему так и не удалось, поэтому он решил, что лучше уж поехать в аэропорт и постараться быть полезным, но, стоя здесь в ожидании ее прилета, он отнюдь не чувствовал себя лучше. Принятая в полночь изрядная доза «Джека Дэниэлса» нисколько не облегчала его состояния.
Энди, ты что, опять набрался?
Нет, инспектор Келли, об этом не волнуйтесь…
Энди посмотрел на часы: 6.20 утра. Чертовски рано, но будь то полночь или час ночи, он все равно не почувствовал бы разницы, если бы не свет за окнами. Не спать. Он осмотрелся в поисках шофера, размахивающего табличкой с именем Макейди, но, похоже, ее никто не дожидался. Он подумал, что кто- нибудь поручил старшему констеблю Махони встретить Мак в аэропорту, но ни Махони, ни других знакомых лиц нигде не было видно. К большому облегчению Энди, ни один из его коллег не околачивался поблизости — он бы не пережил, увидь его кто-нибудь с букетом.
Раздвижные двери за его спиной раскрылись, впустив порцию прохладного воздуха, и в зал ввалилась еще одна команда телевизионщиков, пристально изучая толпу. В зале прилетов уже собралась группа фотографов и команды с Девятого и Седьмого телеканалов. Кого они хотят увидеть? Может быть, Иена Торпа?[1] Сообщали, что скоро он должен вернуться из-за океана. Может, Бретта Ли[2] или Шэйна Уорна? [3] Или одну из австралийских актрис, поселившихся в Лос-Анджелесе, чьих имен он никогда не помнил?
Энди расцепил руки и сунул их в карманы. Оглянулся на магазин подарков. Духи. Карты. Шоколад. Цветы. Должен ли он ей что-нибудь купить? Не будет ли это неверно истолковано? Да, непременно. Брось эту затею.
Наконец в проходе появились первые прилетевшие. Он увидел усталую загорелую пару с рюкзаками и
