Зато есть славный кабак. Холуй, вина! Пей, братец, пей! Вот кровь моя… Под шкурою моей она рекой хмельной и своенравной течет, течет, — и пляшет разум мой, и в каждой жиле песня. Эрик. Боже, Боже! Как горестно паденье это! Что же я расскажу, когда вернусь домой? Роберт. Не торопись, не торопись… Возможно, что ты — простак, а я — свидетель ложный и никого ты дома не найдешь… Возможно ведь? Эрик. Кощунственная ложь! Хозяин, повели закладывать… Не в силах я дольше ждать! (Ходит взад и вперед)
Роберт. Подумай о могилах, которые увидишь ты вокруг скосившегося дома… Эрик. Заклинаю тебя! Признайся мне, — ты лгал? Роберт. Не знаю. Колвил. (возвращается)
Возок ваш на дворе. Эрик. Спасибо, друг. (К Роберту.)
Последний раз прошу тебя… а впрочем, — ты вновь солжешь… Роберт. Друг друга мы морочим: ты благостным паломником предстал, я — грешником растаявшим! Забавно… Эрик. Прощай же, брат! Не правда ль, время славно мы провели? Колвил и кучер выносят вещи.
Колвил. (в дверях)
…а дождик перестал…
