– Игнат сказал, почему они убили Риту? – спросил Марк.
– О, с убийствами как раз – полный провал. – Рина поморщилась, словно у нее внезапно голова заболела. – Тут мы надолго зависнем! Единственное, что нам удалось выбить из Игната, – признание в убийстве Софии Ивановой. Все было очень банально – возможность судебного разбирательства напугала его. До этой аферы, затеянной Лолой, он не был профессиональным мошенником и, в отличие от других участников, не сидел ни разу. А София подошла к делу весьма грамотно и очень четко расписала ему, что она с ним сделает и что именно его ждет.
– А она объяснила, чего хотела от него?
– Того, что она хотела, Игнат дать ей никак не мог. Потому что хотела она справедливости. Улик у нее против него хватало, отступать она не желала. Он и запаниковал… Ее смерть действительно не была несчастным случаем. Игнат подкараулил ее и сбил машиной – намеренно. И знал, что сбил насмерть. Заплатил кому надо, чтобы дело спустили на тормозах, Лола ему тоже помогла. Они дружно утверждают теперь, что инициатива была его, исполнение – тоже. Лола якобы узнала об этом постфактум, в восторг не пришла, конечно, но и сдавать его не собиралась. Наорала на него, и все.
– Ну а другие смерти? Связь с маньяком – это как?
– Да нет тут никакой связи с маньяком! – Рина в упор посмотрела на него. – Ни в показаниях, ни в их вещах, найденных в квартире. Кроме того списка и смерти Крыловой – связи нет. Они все наперебой твердят, что не трогали ее. Смерть Маргариты стала неожиданностью и для них, ведь она обещала им содействие. У них пока что не было причин убивать ее.
Возможно, они просто ловко лгут, но Марк все же сомневался. Не было у них причин убивать Риту, да и «методы» маньяка разительно отличаются от банального автомобильного наезда. «Они просто не хотят признаваться, – убеждал себя Марк. – Понимают, какой им за это срок грозит! Ничего, долго они не выдержат…» Но сомнения его становились сильнее. Связь между этими аферистами и погибшими от руки маньяка женщинами изначально была весьма призрачной. Теперь же она и вовсе таяла на глазах – не могут эти аферисты-самоучки так идеально врать.
Если список Риты не связан с этими убийствами, значит, Вике ничто не угрожает. Несмотря на их ссору, знать об этом было очень важно для Марка.
Он не собирался искать маньяка любой ценой – не видел причин. Он и так сделал больше, чем сам от себя ожидал! Все это может и впрямь превратиться просто в детективную игру…
Играть в подобные игры он не хотел.
Оля не могла поверить своим глазам.
Она теперь приходила к подвалу регулярно, превратила это в привычку. Не пыталась туда проникнуть, не желала привлекать к себе чье-либо внимание, а просто… ей надо было там бывать. Словно это могло помочь ей разобраться в чем-то важном. Оля наблюдала за происходящим там издалека. Если она и заметит что-то подозрительное – то не пострадает из-за этого.
Прошло чуть меньше недели после обыска. И вот подвал опустел. Девочка не могла бы сказать, когда именно это произошло. Она пришла к своему «наблюдательному посту» сразу после школы и обнаружила, что новой двери нет: ее заменили на какую-то другую. И она не заперта, а распахнута настежь…
Она ничего подобного не ожидала. Оля привыкла к мысли, что с этим подвалом связано что-то темное, загадочное. Даже после обыска эти мысли не исчезли. Подумаешь, не нашли тогда ничего! Спрятали, значит, хозяева то, что полиция искала! Подвал связан со смертью Сереги, это точно.
Оля знала, что ей нужно туда войти. Сейчас, до вечера, до того, как в него сползутся бомжи со всего района! Если какие-то следы остались, их должна обнаружить именно она. Но как же страшно лезть туда! Серега тоже туда вошел, и где он теперь? Нету! Но ради него и надо это сделать. Поэтому – медленно, нерешительно – она пошла вперед. Пусто… Вязкое влажное тепло – тут давно толком не проветривали. Трубы и голые стены, вот и все. Все свои «хозяйственные заготовки» раздраженный Петр Геннадьевич просто-напросто вывез.
«Неужели он правду сказал? – с изумлением подумала девочка. – И то, что произошло с Серегой, – действительно какие-то уличные разборки? Нет, быть того не может! Сколько лет он здесь прожил – и ничего такого не бывало… А тут вдруг заговорил Серега про подвал, и случилось… страшное!»
Несмотря на всю решимость, она не знала толком, что ей делать. Ведь даже дверь сменили! Что тут можно найти? Оля решила на всякий случай поискать какие-нибудь следы, улики – исключительно для успокоения совести.
Света в подвале явно не хватало, по крайней мере для тщательного осмотра. Поэтому Оля достала мобильный телефон со встроенным фонариком – и именно благодаря этому увидела то, что проглядела полиция.
На полу, присыпанном тонким слоем земли, валялся листок бумаги с рисунком. Это был карандашный набросок. Может, из кармана выпал у кого-то, а грузчики, выносившие ящики и мешки хозяйственного деда, не заметили его и, шаркая по полу ногами, припорошили бумажку землей.
Оля аккуратно стряхнула с листочка землю. Художник явно человек талантливый – очень точно у него все получилось, почти как на фотографии! Какой-то ручей, камни на берегу и маленькая девочка, сидящая на поваленном дереве.
Вряд ли это имеет какое-либо отношение к смерти Сереги. Скорее всего, рисунок не принадлежал старику, он мог уже давно здесь валяться! Но Оля решила не выбрасывать свою находку и убрала ее в рюкзак – просто на всякий случай.
Часть II
Право на жизнь
Глава 8
Дверь можно было бы хоть забетонировать – ничего не изменилось бы. Здесь и так была плохая звукоизоляция. От криков не очень буйных, но периодически бывающих навеселе соседей стены еще как-то спасали. Но когда вечеринка шла в соседней комнате, о покое можно было лишь мечтать. Вике оставалось только лежать на кровати в темной спальне и прислушиваться к звукам, доносившимся из комнаты Сальери.
– Ай, не туда! – визжала какая-то девица. – Туда не влезет! Ай-иииии!
– Да нормально, кара, не дергайся! – Сальери, экспериментатор по натуре, явно оживился.
– Так ее, – поддержала его «дамочка» едва ли не школьного возраста, судя по голосу. – Ого, а так вообще можно?
– Не, ну все же живы!
У Вики с ее фиктивным мужем существовал договор: слишком уж часто он не «чудит», но периодически ему побушевать разрешается. Соглашаясь на это, Вика втайне надеялась, что Сальери вскоре получит по тыкве от соседей и наконец-то уймется. Но хитрый итальянский лис сумел обаять и пенсионерку, проживающую внизу, и двух студенток, снимающих квартиру сверху. Теперь они, как и Вика, стоически терпели его закидоны, характеризуя подобный бардак словами: «Дело молодое».
Она бы и сегодня не возражала так активно, если бы не события последних дней. Пока их с Марком «расследование» продолжалось, Вика держала себя в руках, однако усталость-то накапливалась. Теперь, когда все благополучно закончилось, ей хотелось полноценного отдыха.
Нет, так дальше продолжаться не может, это же просто издевательство какое-то! Вика отбросила одеяло и быстро надела цивильную одежду. Не то чтобы она так уж сильно стеснялась его девиц, просто никогда заранее не знаешь – снимают они свои действия на камеру или нет? Не хотелось бы, чтобы ее фотографии в коротенькой шелковой сорочке пополнили собою общедоступный «фонд» Интернета! К тому же в джинсах и майке ей будет удобнее этих малолеток вышвырнуть из квартиры, если что…
Полная решимости разобраться с муженьком и его пассиями, Вика ворвалась в комнату. И застыла на пороге. Злость злостью, но к подобным шокирующим обстоятельствам она оказалась совсем не готова. Во- первых, на мониторе компьютера ревела группа «Раммштайн», а из динамиков обычного радио неслась совсем другая песня – Юра Шатунов плакал о судьбе белых роз. Комбинация сия весьма обескураживала. Во-вторых, посреди комнаты стоял таз, наполненный, судя по валявшимся поблизости пустым бутылкам, шампанским. Над тазом Викин фиктивный муж держал, обхватив за талию, вверх ногами миниатюрную блондинку, которая через коктейльную трубочку пыталась втянуть в себя как можно больше напитка. Организм девушки этому явно сопротивлялся, лицо ее жутко покраснело, что особенно выделялось по
